Дарю тебе сердце - Нэн Райан Страница 53

Пока большинство дам дарили все свое внимание и улыбки свежим отрядам, бодро марширующим по улицам, Хантер заметил, что одна сердобольная леди ходит между усталыми, подавленными солдатами, предлагая им прохладительные напитки, время от времени останавливаясь, чтобы похлопать кого-то по плечу или подбодрить добрым словом. Силуэт женщины показался Хантеру знакомым, и когда он подъехал ближе, то узнал ее. Спешившись, он окликнул ее:

– Миссис Бост!

Женщина расплылась в радостной улыбке.

– Святые угодники! – воскликнула она и побежала к нему, все еще держа в руках кувшин с водой. – Хантер, дорогой! – Женщина бросилась к Хантеру и обняла его. – Глазам не верю, неужели это вправду ты!

– Да, миссис Бост, это я. – Хантер тоже улыбался. – И я очень рад вас видеть.

Женщина снова повторяла его имя, и в ее голосе звучали одновременно и смех, и слезы. Хантер и сам рад был обнять женщину, которую знал и любил с детства. Наконец она немного отстранилась.

– Дай-ка разглядеть тебя получше! – Она нежно потрепала Хантера пухлой рукой по щеке. – Какой же ты все-таки красивый, сынок! Как поживаешь? Что-то ты похудел, Хантер, ты хорошо питаешься? Послушай, что ты делаешь в Виксберге? В городе небезопасно, тебе не следовало здесь появляться. Ты разве не знаешь, что янки того и гляди войдут в город?

Хантер рассмеялся:

– Знаю. Если кому не следует здесь находиться, так это вам. Миссис Бост, почему вы не уехали?

– Послушай, Хантер, неужели ты думаешь, что я позволю каким-то янки выгнать меня из дома? – Миссис Бост улыбнулась, вытирая слезы уголком передника. – Нет уж, я живу здесь с тех пор, как вышла замуж, и никакие синемундирники не будут спать на моей пуховой перине! Мальчик мой, почему бы тебе не поехать со мной? Я соображу тебе что-нибудь перекусить, небось ты умираешь с голоду.

– Я бы с удовольствием, но мне нужно передать послание генералу Пембертону. А как там наш бывший дом, миссис Бост?

– О-о, он стоит заколоченный. Семейство, которое его купило, несколько месяцев назад покинуло город. Но не волнуйся, сынок, о могилах твоих родителей я сама забочусь.

– Спасибо, мэм, вы очень добры. Мне бы хотелось побывать на их могилах, может, у меня еще будет время. А сейчас я должен идти. Благослови вас Господь.

Женщина еще раз крепко обняла его.

– Береги себя, сынок, не дай проклятым янки тебя подстрелить! Обещай, что навестишь меня, если будет возможность.

– Обязательно навещу, миссис Бост.

На прощание поцеловав женщину в щеку, Хантер вскочил на коня. Рейчел Бост махала ему рукой, пока он не скрылся из виду.

Вечером Хантер предстал перед Джоном Пембертоном. Сорокавосьмилетний генерал – высокий, худощавый брюнет с карими глазами и аккуратной бородкой – происходил из аристократической семьи с восточного побережья, но, несмотря на то что был северянином по рождению, принял сторону южан. Как и генерал Джонстон, он был в безукоризненно сшитом и отглаженном мундире. Повернувшись к вошедшему полковнику, генерал встал:

– Слушаю вас, полковник.

– Сэр, меня зовут Хантер Александер, я только что прибыл из батальона генерала Джо Джонстона, мы стоим под Джэксоном.

– Понятно. У вас ко мне дело, полковник?

– Сэр, генерал Джонстон попросил передать вам сообщение.

– Если он хочет, чтобы я явился к нему на рандеву, то он сошел с ума. Или вы не знаете, что в данный момент противник смыкает вокруг нас кольцо окружения?

– Знаю, сэр. Генерал Джонстон просил передать, что как только его армия получит подкрепление, он немедленно придет к вам на помощь. Я привел с собой бригаду, мы к вашим услугам.

– Не скрою, полковник, для нас любое подкрепление не лишнее. Вы примете командование третьим миссисипским полком. Я хочу, чтобы вы первым делом собрали людей и подожгли дома, расположенные вдоль линии обороны.

– Не понял, сэр? – переспросил Хантер, холодея.

– Полковник, мы не можем допустить, чтобы что-то мешало нам вести огонь по противнику. Дома необходимо немедленно сровнять с землей.

– Слушаюсь, сэр.

Хантер и его люди выполнили приказ, и вскоре на фоне ночного неба полыхало зарево от горящих особняков. Было невыносимо больно уничтожать своими руками прекрасные загородные резиденции, многие из которых были построены совсем недавно, но такова жестокая реальность войны.

Восемнадцатого мая вокруг Виксберга замкнулось кольцо осады. Небольшой городок оказался отрезанным от остального мира. На рассвете на реке Миссисипи появились броненосцы янки и открыли огонь по городу. Дивизион артиллерии, защищающий город, немедленно ответил с крутого берега. Началась страшная битва, и никто не мог даже предположить, сколько она продлится.

Двадцать второго мая Хантер увидел, что янки сосредоточивают силы, готовясь к атаке. Линия голубых мундиров простиралась насколько хватало глаз, в одиннадцать часов пополудни подали сигнал к атаке, и вся эта голубая масса пришла в движение. Хантер отдал артиллерии конфедератов приказ открыть огонь, как только янки приблизятся к брустверам. Янки атаковали на правом фланге, понесли огромные потери, это их не остановило. Хантер и его подчиненные из третьего миссисипского полка с восхищением наблюдали, как справа от их позиций солдаты второго техасского пехотного полка отражали атаку за атакой.

На реке появились военные корабли янки, но, попав под огонь береговой артиллерии, вскоре были вынуждены отступить с серьезными повреждениями. В конце концов под градом свинца со стороны южан изрядно побитые федералисты получили приказ отступить. Кровавая битва закончилась, и солдаты-янки так и не смогли проникнуть за брустверы. Хантер со своими миссисипцами и техасские пехотинцы ликовали и поздравляли друг друга.

Генерал Пембертон предложил северянам заключить временное перемирие для того, чтобы похоронить убитых, и даже предложил выделить для этой цели своих людей. Предложение было встречено одобрительными возгласами с обеих сторон. На три часа пушки и ружья замолчали. Конфедераты и федералисты подняли белые флаги, высыпали на брустверы и принялись за дело, мирно переговариваясь между собой.

Хантера пригласил поговорить какой-то офицер-янки, и он принял приглашение. Многие конфедераты также перебрались через брустверы и отправились через линию фронта к солдатам Союза, где их приняли как желанных гостей.

Хантер протянул руку смуглому офицеру Союза и представился:

– Полковник Хантер Александер, третий миссисипский полк.

– Капитан Алекс Уорд, сто тринадцатый иллинойсский добровольческий пехотный отряд, – ответил северянин, пожимая протянутую руку.

Хантер и Уорд уселись на землю, прогретую майским солнцем, капитан предложил ему виски, они закурили сигары и стали обсуждать перспективы окончания войны. Непринужденная беседа время от времени прерывалась смехом, они разговаривали не как южанин и северянин, а как двое умных образованных мужчин. В иных обстоятельствах они вполне могли бы стать друзьями.