Богиня охоты - Тесса Дэр Страница 53

Когда Джереми ввел дам в эти комнаты, служанка, снимавшая чехлы с мебели, торопливо вышла.

— О Боже, как красиво! — ахнула Люси.

Тетя Матильда, на голове которой, как всегда, красовался тюрбан, сцепив пальцы рук, внимательно оглядела свои новые апартаменты. На окнах висели портьеры из темно-синего бархата, мебель обита сине-белой тканью. На каминных экранах изображены пасторальные сцены.

— Как мило, — по обыкновению, произнесла старушка. Джереми взял Люси за руку и вывел в коридор.

— А вот здесь расположены наши комнаты, — сказал он и ввел ее в гостиную.

Потрескивавший в камине огонь озарял мягким светом французскую мебель красного дерева и средневековые гобелены.

— Это наша общая гостиная, — сказал Джереми. — Направо находятся мои покои, а налево — твои. Я нанял для тебя горничную, одну из лучших в Лондоне.

Люси кивнула, озираясь по сторонам. Ее глаза были широко распахнуты от изумления.

Джереми видел, что его жена ошеломлена. Ему необходимо было дать ей отдохнуть с дороги и немного освоиться.

— Ты можешь пройти в свои покои, умыться и переодеться к обеду. Должно быть, ты проголодалась.

Люси улыбнулась. К ней постепенно возвращалась ее обычная самоуверенность.

— «Проголодалась» не то слово, — уточнила она. — Я просто умираю с голоду.

Джереми засмеялся:

— Понятно. В таком случае давай поторопимся. Через сорок минут Джереми снова появился в гостиной.

За это время он успел принять ванну и переодеться в черный вечерний сюртук. Люси уже ждала его, сидя в кресле и глядя невидящим взором в камин. Увидев ее, он застыл в дверном проеме. На Люси было платье из бледно-желтого шелка, ее волосы были зачесаны наверх и собраны в простой узел. Люси не знала, что за ней наблюдают. Вид у нее был грустный, потерянный.

У Джереми сжалось сердце. Это был их первый вечер, проведенный в семейном гнезде. Но их отношения пока что не вполне ладились, и это огорчало Джереми. Впервые в жизни он пожалел о том, что ему, наверное, не хватает обаяния и умения очаровать даму. Несколько милых легких фраз, сказанных небрежным тоном, могли бы растопить лед и расположить Люси к Джереми. Но он не мог найти нужных слов.

Джереми вздохнул. Тоби на его месте не растерялся бы.

В этот момент Люси заметила его, встала и натянуто улыбнулась. Джереми кивнул и предложил ей руку. Он был доволен хотя бы тем, что может предоставить в ее распоряжение нечто вполне реальное — роскошный дом, хорошую пищу, стабильность и уверенность в себе, которые дает женщине брак. Конечно, для Люси этого было мало, но все же без комфорта тоже трудно обойтись.

Джереми провел жену и ее престарелую тетушку вниз по лестнице на первый этаж. Когда они вошли в столовую, у Люси перехватило дыхание. На длинном прямоугольном столе сияли серебро, фарфор и хрустальные бокалы с золотым обрезом. Вдоль стены стояло полдюжины лакеев в ливреях, ожидавших распоряжений господ.

Джереми подвел Люси к концу стола, и лакей отодвинул для нее стул. Когда она стала опускаться на него, слуга снова пододвинул стул к столу, и Люси неловко плюхнулась на сиденье, громко ойкнув от неожиданности. Ее щеки порозовели от смущения.

Лакей бесшумно отступил к стене.

Джереми решил сам усадить тетю Матильду за стол слева от Люси. Справившись со своей задачей, он обошел стол и уселся на другом конце, напротив дам. Джереми кивнул слугам, и они подали суп.

— Из чего этот суп? — спросила тетя, осторожно зачерпывая ложкой красноватую жидкость. — У него необычный цвет. Я еще такого не ела.

Джереми попробовал суп.

— Из лобстеров, — ответил он, узнав знакомый вкус.

Отведав первое блюдо, Люси пришла в полный восторг.

Впервые за последние два дня ее лицо просияло.

— Как вкусно! Просто объедение! — воскликнула она, закрыв глаза от удовольствия.

Джереми почувствовал, что, глядя на молодую жену, начинает возбуждаться. Лежавшая на его коленях салфетка зашевелилась.

К тому времени, когда Люси с аппетитом заканчивала вторую порцию супа, возбуждение Джереми достигло своего апогея. Волнение плоти доставляло ему определенные проблемы. Джереми казалось, что его лицо сейчас приобрело цвет лобстера.

Однако страдания Джереми на этом не закончились.

Люси продолжала восхищаться каждым следующим блюдом с таким безудержным энтузиазмом, что Джереми всерьез стал беспокоиться за свое мужское здоровье. Всего в этот вечер подавали семь блюд. Джереми не знал, что ему делать со своим поваром-французом — придушить или увеличить жалованье. Он заставлял себя есть, хотя у него начисто пропал аппетит. Джереми обуревали совсем другие чувства и желания.

Наконец подали десерт.

Джереми не любил сладкое, и сейчас ему оставалось только одно — наблюдать за тем, как его жена лакомится вишневым муссом, пирожными и шоколадом.

— О Боже, — приговаривала Люси, тая от наслаждения, — какая вкуснятина! — Она слизала кончиком языка сливки с губ. — Джереми, ты обязательно должен это попробовать.

Люси наклонилась вперед, и взору Джереми предстала ее грудь. Он сделал знак слуге налить вина. Если бы не присутствие слуг и тетушки Матильды, он сейчас набросился бы на жену, уложил ее на стол и овладел ею прямо здесь — рядом с креманкой со взбитыми сливками.

Джереми залпом осушил бокал в надежде залить вином пожар бушевавшей в нем страсти. Однако все его попытки остудить пыл были тщетны.

Ему надо было подавить в себе проснувшегося самца. Люси устала с дороги, очутилась в новом, непривычном для себя месте, ей необходимо прежде всего освоиться в доме. Джереми решил не домогаться ее, пока она сама этого не захочет.

Люси уже познала радости интимной жизни и теперь сама должна решить, хочется ей близости с мужем или с этим можно повременить.

Если у нее возникнет желание провести ночь с Джереми, она сама придет к нему. Джереми уже убедился, что Люси не робкого десятка. В Уолтеме она сама приходила в его спальню, и теперь он тоже ждал инициативы от нее.

Ему стоило огромного труда сдержать свою страсть и проводить после обеда жену в ее покои.

— Ты, должно быть, сильно устала, — промолвил он, стараясь говорить ровным спокойным голосом. — Утром ты можешь вволю поспать. Я прослежу за тем, чтобы тебя не беспокоили.

— Спасибо, — сухо сказала Люси. — Я, конечно же, лучше отдохну, если буду уверена в том, что меня никто не потревожит.

Это был явный отказ от близости с ним. Короткий и недвусмысленный. Джереми чмокнул Люси в щеку.

— Спокойной ночи, — пожелал он.