Три ночи - Дебра Маллинз Страница 53

От стольких впечатлений у Эвелин закружилась голова, и она принялась считать минуты, остававшиеся до отъезда.

Что-то ее беспокоило.

Едва закрылась дверь за его камердинером, Люсьен посмотрел в сторону комнаты Эвелин. За весь вечер она сказала ему всего пару слов, а когда они вернулись домой, она просто пожелала ему спокойной ночи и удалилась к себе.

Люсьен терпеть не мог, когда она становилась демонстративно вежливой. Эвелин могла ругаться с ним, высказывать ему свои претензии, заигрывать с ним, но не было ничего хуже, чем ее холодная вежливость. Что-то было не так.

Без пиджака, в брюках от вечернего костюма, Люсьен подождал, когда уйдет служанка Эвелин. Затем подошел к двери в смежную комнату.

Дверь была заперта.

Люсьен посмотрел на дверной замок, и его внезапно охватил гнев. Как посмела Эвелин запереться от него? Разве он не потакал всем ее желаниям? Разве он не вел себя по отношению к ней как джентльмен, не пытаясь силой взять то, что принадлежит ему по праву? Разве он не пытался обольстить ее, а не брать грубой силой? И в благодарность за это она запирается от него?

Сначала предательство Данте, теперь это. Сколько же неприятностей может свалиться на человека в один день? Какое-то время Люсьен с трудом удерживался от желания вышибить дверь ногой. Однако если Эвелин считает, что может таким образом укрыться от него, она может придумать и еще что-нибудь. Кроме того, шум вызовет суматоху среди слуг, да и вообще такой поступок еще больше отдалит Эвелин от него.

Наверное, она и за служанкой заперла дверь, ту, что выходит в холл. Но оставался еще один путь.

Открыв свое окно, Люсьен выбрался на узкий карниз. В каких-то двух футах от него в открытом окне комнаты Эвелин развевались от легкого ветра занавеси. Он ловко перепрыгнул со своего карниза на ее. Затем через окно влез в комнату.

Как только он спрыгнул на пол, Эвелин испуганно повернулась к нему от зеркала. Ее вид вызвал у Люсьена улыбку, хотя прикрытое только шелковой рубашкой тело моментально возбудило его.

– Доброй ночи, моя дорогая.

– Что ты здесь делаешь? – Эвелин оглянулась, схватила капот и накинула его на себя. – Уходи, Люсьен.

– Ну-ну, разве можно так разговаривать с любящим мужем?

– С любящим? – насмешливо переспросила Эвелин.

– Похоже, я тебя расстроил, моя дорогая. – Игриво улыбнувшись, Люсьен уселся в кресло и вытянул свои длинные ноги. – Так чем же я тебя обидел?

У Эвелин был такой вид, будто она вот-вот вцепится ему в лицо ногтями, но она не сделала этого, а только нетерпеливо вздохнула.

– Я устала, Люсьен, и хочу спать.

– Ложись, пожалуйста, – сказал он, кивнув на кровать. – Но учти, я не уйду, пока не узнаю, что тебя беспокоит. И зачем ты заперла дверь?

Последние слова Люсьен почти выкрикнул, а Эвелин невинно моргнула.

– Правда? Я не помню.

Так, оказывается, она хочет поиграть с ним! Люсьен поднялся, с удовлетворением отметив, как она нервно сглотнула, прежде чем изобразить на лице вежливое вопросительное ожидание. Разве Эвелин не знает, что он мастер такого рода игр?

– Ты ступаешь на опасную тропу, дорогая. Разве я не был хорошим мужем, несмотря на твой отказ делить со мной постель? Разве я не предоставил тебе кров и пищу, не покупал тебе и нашей дочери красивые наряды?

– Ты делал все это.

– Тогда мне непонятно, отчего ты злишься на меня.

– Я не злюсь. Просто устала. Пожалуйста, уйди, Люсьен, чтобы я могла лечь.

– Ты такая упрямая. – Он медленно приближался к ней, в то время как она, пятясь, отступала от него. – Идти-то мне некуда, милая женушка. Ты же сама заперла все двери. – Люсьена позабавил ее пораженный вид.

Эвелин прекратила пятиться и не сдвинулась с места, даже когда он приблизился к ней вплотную.

– Похоже, замки тебя не останавливают.

– В этом мире нет ничего, что удерживало бы меня вдали от тебя, моя сладкая Эвелин. – Люсьен провел пальцем по ее груди. – Разве только то, что ты скрываешь в этом своем упрямом сердечке.

Эвелин оттолкнула его руку.

– Мы уже обсуждали это, Люсьен.

– Очевидно, недостаточно. – Он наклонился, вдохнул аромат ее волос. – Скажи мне, что я сделал такого, что обидело тебя, любовь моя.

– Твоя любовь? – Эвелин обеими руками толкнула его в грудь. От неожиданности Люсьен чуть не упал. – Как ты смеешь называть меня так после того, как позволил этой... этой шлюхе крутиться возле себя весь вечер?

– Какого черта!.. Ты говоришь о Летиции?

– Да, я говорю о Летиции, – передразнила она его. – Я весь вечер наблюдала за вами. Это было отвратительно. Если тебе необходимо общаться с подобными женщинами, делай это, пожалуйста, но только не на моих глазах!

– Ты, наверное, думаешь, что я поощрял ее?

– Все так подумали, – ответила она резко. – Даже ее светлость, герцогиня, высказалась по этому поводу.

– Я приношу свои извинения, если подверг тебя какому-то унижению, – сказал несколько ошеломленный Люсьен. – Но я вовсе не потворствовал Летиции.

– Но ты и не противился ее заигрываниям.

– Вероятно, нет. Но я же мужчина, Эвелин, мужчина, у которого красивая жена, не позволяющая ее касаться. Не думаешь же ты, что я буду слеп и глух к знакам внимания со стороны других женщин только потому, что ты не хочешь быть со мной.

– Я так вовсе не думаю, – холодным тоном произнесла Эвелин. – Я только прошу тебя не флиртовать в моем присутствии. Как твоя жена, я требую хоть какого-то уважения к себе.

– Значит, в твое отсутствие я могу флиртовать и даже заводить любовные интрижки?

Эвелин резко кивнула:

– Именно так.

– Понятно. – Люсьен был раздавлен. А ему-то казалось, что их отношения вот-вот наладятся, ведь он был так уверен, что Эвелин хочет его.

Потрясенный ее равнодушием, находясь все еще под впечатлением от предательства Данте, Люсьен сделал то единственное, что хоть как-то могло помочь его уязвленному самолюбию. Он обнял ее и поцеловал.

Эвелин сопротивлялась. Люсьен не обращал внимания на укоры совести, на протест со стороны Эвелин и только крепче сжимал ее в своих объятиях. Она его жена перед Господом, и он не уйдет из ее комнаты, словно побитая собака.

Запах лаванды возбуждал Люсьена почти до потери сознания. Он втискивался в ее бедра, крепко прижимал ее живот к своему изголодавшемуся телу, обхватив одной рукой выпуклые полушария ее ягодиц. Внезапно Эвелин перестала сопротивляться. Ее руки обвили его шею. Ее губы податливо раскрылись, и она ответила на его поцелуй.