Страстное желание - Николь Джордан Страница 52

Если ей и удавалось казаться холодной, то лишь благодаря многолетней практике. С тех пор как погиб ее первый поклонник, Бринн научила себя на все изъявления чувств отвечать холодным безразличием, настоящим или напускным. Но с Лусианом все было сложнее. Он мог зажечь ее одним лишь своим прикосновением. Ей довольно было увидеть лишь искру страсти в его глазах, и от этой искры в ней разгоралось настоящее пламя. Она чувствовала, как ее все сильнее тянет к нему. На его призыв откликалось не только тело. Она находила его обаятельным, остроумным, интересным человеком. И это было ужасно, ибо, увлекшись им, она вовлекала его и себя в беду.

Бринн продолжала пребывать в душевном смятении, не видя выхода из тупика, и двумя неделями позже, когда, наконец, в Лондон приехала ее лучшая подруга. Мередит вернулась в столицу с мужем и новорожденным первенцем. Теперь, когда беременность ее благополучно разрешилась родами, она могла вернуться к светскому образу жизни. Лето закончилось. Начинался так называемый малый сезон.

Мередит, будучи дочерью герцога, не была высокомерной. И внешностью, и нравом она напоминала хорошенького Купидона, с ее пухлыми губками, приятно округлыми формами, короткими светлыми кудряшками и неизменным оптимизмом. Бринн навестила подругу при первой возможности и была встречена с бурной радостью. Мередит с гордостью показала Бринн своего сына, который проснулся вскоре после прихода Бринн и начал кукситься.

– Можно я его подержу? – спросила Бринн.

– Конечно. Только не жалуйся, если он срыгнет на твой наряд. Не могу передать тебе, сколько платьев он мне испортил.

– Этим меня не испугаешь. Тео постоянно срыгивал мне на одежду, когда был маленький.

Бринн взяла хныкающего малыша на руки и начала его укачивать.

– Видела бы ты себя, Бринн, – сказала подруга. – Ты вся светишься.

Нежно поцеловав Руперта в шелковистый лобик, Бринн улыбнулась:

– Мне всегда хотелось иметь своего ребенка.

– Но не мужа?

– Нет, не мужа.

– Ну, замужество тебе к лицу, должна сказать. Бринн ничего не сказала.

– Что ты молчишь? Давай, рассказывай. Я сгораю от любопытства. Не могу описать своего потрясения, когда получила от тебя письмо, в котором ты сообщала о свадьбе с Уиклиффом. Я решила, что он сделал тебе предложение из-за того, что не мог устоять против твоих чар, ну, из-за того проклятия, но я никак не думала, что ты примешь его предложение. Ты всегда говорила, что вообще не собираешься замуж. Как же ему удалось тебя уговорить? Ты и Уиклифф – просто невероятно. Особенно если принять во внимание его репутацию. Говорят, он очень ловко избегал сетей брака не один год, а тут вдруг раз – и женился.

Бринн подавила вздох. Она понимала, что на неудобные вопросы подруги ей ответить все же придется. Мередит не отличалась особым тактом.

– У меня не было выбора. У нас стало совсем плохо с деньгами, а лорд Уиклифф предложил финансировать образование Тео.

– Так ты счастлива? Из твоих писем я ничего не поняла.

– Счастлива? – Бринн задумалась. Счастлива ли она? Скорее да, чем нет. Последнее время она была очень близка к тому, чтобы назвать себя счастливой женщиной. И это настораживало ее, и даже пугало. – Да, я вполне довольна жизнью, – пробормотала она. – По крайней мере, сейчас. Первые недели были… очень трудными. Мы все время боролись друг с другом. Было ощущение, что Лусиан купил меня, как покупают племенную кобылу, и мне претило его высокомерие. Я превратилась в сварливую мегеру. Мы оба были несчастными.

– Но сейчас стало лучше? Бринн отвела взгляд.

– К счастью, мы больше не ссоримся. Мы заключили своего рода перемирие.

– Ну что же, нельзя рассчитывать, что два совершенно чужих человека сразу поладят. И отчего-то мне кажется, что в постели тебе не на что жаловаться. По слухам, Уиклифф при всей его элегантной утонченности мужчина темпераментный. Ты не хочешь сказать мне, что слухи лгут?

Бринн почувствовала, что краснеет.

– Нет, слухи не лгут.

– И это тебя беспокоит? – спросила Мередит. – Не удивительно, что ты попала под его обаяние. Уиклифф всегда без труда завоевывал женские сердца. Но если ты его полюбишь, то беды не миновать. Настоящей беды.

– Да, – согласилась Бринн. Ей было все труднее отражать угрозу. Ее влекло к Лусиану. Случилось то, чего она так боялась.

– Признаю, – сказала она тихо, – что это меня пугает. Мередит с сочувствием смотрела на нее.

– Так что ты собираешься делать?

– Я не знаю, – пробормотала Бринн. – Я не могу позволить себе слишком им увлечься. И вот поэтому я… мы заключили соглашение. После того как я рожу Лусиану наследника, мы сможем жить отдельно.

Мередит нахмурилась:

– Жить отдельно? Значит ли это, что ты отдашь ему ребенка?

У Бринн защемило сердце. Как ни абсурдно, она никогда не заглядывала так далеко в будущее, хотя, конечно, стоило. Лусиан так сильно хотел сына. Он никогда не позволил бы ей оставить у себя ребенка, если бы она решилась его покинуть.

– Ты сможешь, это выдержать? – тихо спросила Мередит.

Бринн засомневалась:

– Не уверена, что смогла бы…

– Ну, вот – сказала Мередит, неожиданно веселым тоном, – не стоит забивать себе голову тем, что еще не произошло. Да и к тому времени, возможно, ты уже найдешь способ избавиться от проклятия.

Бринн во все глаза уставилась на подругу. Словно невзначай она произнесла фразу, которая заставила ее совсем по-другому взглянуть на происходящее. Неужели проклятие можно снять?

– Может, и так, – пробормотала она, боясь спугнуть надежду.

Бринн чувствовала, что сдает позиции. И уже на следующей неделе ей пришлось выдержать атаку, серьезно поколебавшую ее оборону. Она собиралась спуститься к завтраку, когда услышала наверху какие-то странные звуки. Движимая любопытством, она поднялась на половину слуг. Мег, горничная Бринн, стояла на коленях и плакала, тогда, как домоправительница ругала ее, на чем свет стоит.

Обе они разом затихли, увидев Бринн, но Мег почти тотчас же начала горько плакать вновь.

– О, миледи, – взмолилась она, – не позволяйте ей меня выгнать!

– Замолчи, бесстыдная девчонка! – прикрикнула на нее миссис Пул.

– В чем дело? – спокойно спросила Бринн.

– Она беременна. – Домоправительница показала на живот горничной и с отвращением добавила: – Только посмотрите на это!

Тонкая ночная рубашка едва могла скрыть подросший живот. Рядом с неубранной кроватью стоял ночной горшок, содержимое которого ясно указывало на то, что Мег рвало с утра.

Бринн сделала над собой усилие, чтобы не показать того, что увиденное ее шокировало. Она никак не могла предположить, что ласковая и послушная Меган забеременеет вне брака. Кто угодно, только не она.