Путешественник - Жюльетта Бенцони Страница 52

— Он внушает вам такой страх?

— Больше, чем вы могли бы подумать!

— И поэтому вы согласились выйти замуж за этого… я не нахожу подходящего определения, чтобы выразить свое отвращение.

— Вы, наверное, приехали из другого мира, где дочери могут не подчиняться воле родителей?

— Нет, — признал он. — В Индии я встречал девушек, еще детей, которых не спрашивали об их чувствах и отдавали замуж за стариков, приближая тем самым их судьбу к ужасной развязке. Смерть мужа не освобождала их, так как они должны были сгореть заживо в костре, на котором сжигали тело умершего супруга…

Ожидая услышать вызванное ужасом восклицание, Гийом был удивлен, поскольку Агнес устало пожала плечами и подняла на него разочарованный взгляд.

— Вы уверены в том, что им было грустно умирать, пусть даже столь ужасным образом? Огонь очищает, а прикосновение мужчины, подобного господину д'Уазкуру, мне кажется худшим из осквернений…

— Тогда не соглашайтесь на него! Я понимаю, что вы не в состоянии противиться воле отца, но есть другие способы…

— Я не знаю ни одного… — А я знаю. По крайней мере, один: бегите! Она горько усмехнулась и посмотрела нашего глазами, полными разочарования. Может быть, она ждала чего-то другого?

— Какое безумие! Вы не понимаете, что говорите, сударь, — Я говорю вполне серьезно. Позвольте мне устроить ваш побег! У вас же есть где-нибудь родственники… хотя бы со стороны матери?

— Да, есть… и я в них не уверена, они никогда обо мне не заботились…

— Есть мадемуазель де Монтандр! Она ваша подруга и вас любит…

— Она? Да… я думаю, но это означало бы поставить ее в затруднительное положение, и в любом случае, сударь, я никогда, вы слышите, никогда не соглашусь потерять свою честь! Я и так уже пользуюсь репутацией моего отца и достаточно от этого страдаю… Так что ваше намерение, бесспорно, похвально, и я вам благодарна за интерес, который вы изволили ко мне проявить… но, пожалуйста, пусть все останется по-прежнему.

Она отстранилась от него, и это движение было ему неприятно. Он протянул руку, схватил ее горячие дрожащие пальцы. Приближаясь к девушке, он ощутил запахи мха, леса и земли и был опьянен их свежестью.

— Умоляю вас! — просил он. — Позвольте мне вам помочь! Как и мадемуазель Роза, я не в силах смириться с мыслью об этом браке.

Она взглянула в его лицо, словно ножом вырезанное из красного дерева.

— Какое вам до этого дело?

В следующее мгновение она была в его объятиях, и он нежно целовал ее трепещущий рот, который встретил его поцелуй, как уцелевший в пустыне встречает прохладную воду. Он почувствовал, что она готова отдаться, и тотчас пожалел о своем инстинктивном желании, подчинившись которому он привлек ее к себе. В тот же миг у него промелькнула мысль о тех, что должны были сюда прийти, и он испугался за Агнес. Их любовное свидание могло зайти слишком далеко: если этот демон Нервиль увидит их в объятиях друг друга, он может и убить свою дочь…

Он нежно отстранил ее, не отпуская при этом ее руку, которую быстро поцеловал.

— Пожалуйста, простите меня! Я не совладал со своим… порывом… а теперь умоляю вас, уходите… и скорее!

— Порывом?

Бездна разочарования прозвучала в этом коротком слове. Тотчас слезы наполнили глаза девушки, она резко повернулась и убежала. Понимая, что он ее обидел, Гийом бросился за ней в надежде, что она его простит, но, когда он выбежал из рощи, она уже присоединилась к группе, состоявшей из де Нервиля, его будущего зятя и Розы. Та с участием взяла за руку подругу, которая не могла скрыть своего волнения.

Отступать Тремэн не мог. Если бы он попытался скрыться за деревьями, ситуация могла еще больше осложниться. Тогда он достал свою трубку, постучал ею о каблук, будто только что кончил курить, спокойно положил ее в карман и неспешным шагом направился к четырем парам глаз, смотревшим на него с далеко не одинаковым выражением. Огонь открыл старый барон, заговорив высоким голосом.

— Что вы осмелились сделать с моей невестой, сударь? Я видел, как она, совершенно потрясенная, вышла из зарослей, а вы следом за ней. Вывод, как мне кажется, напрашивается сам собой и…

— Не будет ли преувеличением сказать «потрясена», когда речь идет лишь об испуге? — ответил Тремэн с лукавой улыбкой. — Мадемуазель, у которой, если я правильно понял, немного болела голова, укрылась под этими ветвями в надежде обрести прохладу. К несчастью, там она обнаружила меня. Я удалился туда, чтобы покурить. Старую привычку морского путешественника не очень-то ценят в салонах. Мое присутствие, боюсь, ее немного напугало…

— Он лжет! — оборвала его девушка. — Он попросил меня прийти сюда… Мы… мы любим друг друга и… он только что меня поцеловал! Благодарю за вашу любезность, дорогой Гийом, но это бесполезно…

Ужасающий визг «жениха» перекрыл бешеный крик отца:

— Замолчите, Уазкур, я сам этим займусь! Лучше уведите мою дочь: я вам ее отдал, так, стало быть, она ваша. Мы скоро поедем, как только, я управлюсь с этим героем. И… пришлите-ка мне ваших лакеев! Желательно с палками…

Последнее слово задохнулось в его кружевном жабо: не в силах больше сдерживать себя, Тремэн ухватил его за галстук.

— Лакеи? Палки? Вот уж не люблю эти слова! Или это и есть оружие дворянина? Вы и правда к ним не относитесь…

Отпустив Агнес, Роза бросилась к графу, пытаясь разжать железную хватку, от которой он стал совсем фиолетовый.

— Бога ради, господин Тремэн! Вы же убьете его…

Она и в самом деле была очень напугана, и, увидев ее умоляющие глаза, которые обычно были такими веселыми, Гийом почувствовал, что на миг затмившая его разум красная пелена рассеялась. Он разжал пальцы, и Рауль де Нервиль повалился на траву, потирая себе горло.

— За это я велю вас арестовать, мой мальчик! Попытка убийства… вас отправят на галеры! — хрипел Нервиль.

— Ни в коем случае! — воскликнула Роза, которая, оправившись, повернулась к нему. — Не забывайте одну вещь: вы оскорбили его в моем присутствии! Если у вас есть в чем его упрекнуть, деритесь, как подобает вашему имени…

Милосердный д'Уазкур пытался помочь будущему тестю встать на ноги, но чуть было не повалился рядом с ним — настолько он был тяжел.

— Пойдите сюда, Агнес, да помогите же мне! — тявкал он. — Не усугубляйте вашу вину…

Девушка не успела вмешаться. Тремэн наклонился, взял своего врага за воротник и, словно мальчишку, с легкостью поставил его на ноги. Тот попытался дать ему тумака, но промахнулся, затем обратился к Розе.

— С моим именем, мадемуазель… а я надеюсь, что вы скоро окажете мне честь и тоже станете его носить, как раз не дерутся с кем попало…

— Господин Тремэн не кто попало! — вдруг в бешенстве закричала Роза. — И не рассчитывайте, что я за вас выйду. Лучше уйду в монастырь! Вы будете драться или нет?