Грани реальности - Марина Андреева Страница 51

— Кхёрн! — раздался из спальни полный негодования крик Алсеи, а следом за ним туда же словно разгневанный смерч ворвалась и я.

Картина моему взгляду предстала наистраннейшая: полный разгром, это, само собой разумеется. Посреди комнаты, уперев руки в бока и бросая готовые испепелить взгляды на валяющегося у дальней стены Кхёрна, стоит его высочество собственной слегка помятой персоной. И да, больше всего поразил именно Кхёрн. Он был ПЬЯН! Абсолютно! Из расквашенного носа на истрёпанную ещё в схватке с демоном одежду капает кровь, подбитый, начинающий заплывать глаз пытается сфокусироваться на окружающих.

— Она… — плавное движение руки куда‑то в сторону не очень‑то и меня, в общем, закосил под борцов в стиле пьяной змеи, мартышки, собаки или кого‑то там ещё. — Она моя!

На этой оптимистичной ноте он весьма неприлично рыгнул и… заржал! Вот так вот с пол–оборота, ни с того ни с сего. А я… я начала злиться. Мало он моей кровушки попил? Продолжить решил? Почему‑то после случившегося на кладбище была уверена, что он оставит меня в покое. Наивная! Но главное. Главное — страх перед его божественной сущностью исчез. Растворился без следа.

Гневно зыркнула на вмиг почему‑то присмиревшего принца, протянула в направлении экс–бога руку, и точно так же, как вытягивала из окружающей среды энергию, наматываю на сжатую от злости в кулак кисть то, что его опьяняет. И о чудо, нет, я не захмелела, я вновь ощутила прилив сил, а вот глаза Кхёрна обрели ясность. И сразу такой невыносимой, рвущей сердце тоской от него повеяло, едва удалось погасить в себе желание подойти и утешить.

— А чего это он? — обрёл дар речи Альранд.

— Ничего. Просто он больше не бог, — несмотря на бьющую через край энергию, устало отвечаю. — И кстати, проблема с демоном уже решена. Стоять! — заорала я.

Все, включая привидение, не то чтобы встали… они сели кто где был, то есть — на пол. Кхёрну было проще, он просто привалился обратно спиной к стене. Ну а что? Я заметила, что принц пытается сотворить портал, а ведь все, кроме меня, даже боги (!), для его создания читают заклинание, и на него нужно время, ну а в мои планы такой поворот событий, как сваливший Альранд, не входил.

— Я горю желанием познакомиться со своей двоюродной бабушкой, с родным дедушкой, посмотреть на страну, которой правит мой род, и которой когда‑нибудь, надеюсь совсем нескоро придётся править моей маме.

— Придётся или ей, или тебе, — грустно вздыхает принц.

— Может ты ещё жениться успеешь и детей настрогать. В том числе девочек, — ляпнула, не подумав, и столкнулась с многострадальным взором призрачной эльфы. Да чтоб вас всех! — Вон Алси вернём её физическое тело, и настрогаете. Или нет? — наблюдаю за реакцией на столь смелое заявление.

Ну что ж, дух с нетерпением переминается по полупопиях, ибо всё ещё с пола приподняться не успел. Принц шокировано уставился на меня. Вот и как это понимать: да или нет? Ну Алсея‑то и так ясно, что руками и ногами «за», а вот этот красавчик с не в меру чувствительным феячьим носом совершенно неясно о чём кумекает. И тут мне вообще такой бред в голову приходит:

— А кстати, — смотрю на призрака. — Ты же во время полной материализации вполне так ощутима… а вы не думали, что можно попробовать… ну это… «шпили–вили»… — в глазах слушателей непонимание. — «Ее…» — вспомнился детский синоним слова «секс», ибо оригинал я почему‑то упорно не могу произнести. И вот нет, чтобы успокоиться, захожу издалека: — Опять же никакого риска подхватить венерические заболевания… — эльфа по–прежнему глазеет, видимо, нет у них такого понятия… м–да, тяжко, а вот в глазах принца что‑то промелькнуло. — Опять же никаких внеплановых беременностей и предохраняться не надо.

О боги! Алсея, не смотри что призрак, метнув мимолётный смущённый взгляд на любимого, густо (!) заливается краской. И тут до меня доходит: где они могли это делать, если не здесь?

— То есть вот прямо тут? На моей кровати? — разгневанной белугой ору я.

Кхёрн под шумок создаёт ни–и-изенький такой, пылающий обычным оранжевым пламенем портальчик, и даже не приподнимаясь с пола, так в него и уползает. Вот только мне не до него. Я гневно сверлю глазами сползшуюся в один угол, взявшуюся за ручки в очевидном священном порыве встретить смерть вместе, парочку.

Вообще‑то странно всё это. Не припомню, чтобы кто‑то настолько одного лишь моего взгляда боялся. Пока гадала о причине, слегка поостыла. В конце концов, в этой самой постели я сплю, мягко говоря, совсем не часто, а после перемирия с Элифаном, вообще подумываю перебраться в замок мужа, так почему собственно нет?

— Ладно, чего так пугаться‑то? Ну пожурила слегка… неженки блин, — ворчу.

— К‑ка–ать, — робко отзывается Алсея. — А ты сама‑то в зеркало посмотри, а?

Ну я что? Посмотрела. И офигела. То ли в итоге всех минувших событий и треволнений, то ли в результате подкачки энергией от пьяного экс–божка, но мои глаза… были не чёрными, как обычно в гневе, и не янтарными, как в остальное время, в них, заслоняя естественный цвет, полыхало какое‑то насыщенное ярко–фиолетовое пламя!..

— Что это? — едва слышно прошептала я, и едва не присела от ужаса, когда рядом со мной с диким рёвом вспыхнуло знакомое синее пламя, и из него в комнату ступил не сводящий с меня пронзительно–синих глаз, обольстительно улыбающийся, уже знакомый по финальной схватке с демоном, но по–прежнему оставшийся безымянным бог…

— Шустро ты, девонька, кавалеров меняешь, — окидывая оценивающим взором Альранда, извещает незваный гость.

Ну, собственно, с какой‑то стороны да, обидно, а с другой, о чём ещё можно подумать? Алсея благополучно свинтила, и его взору предстаёт картина: разгромленная спальня, забившийся в угол, возле кровати красавчик в разорванной на груди рубахе, и вся из себя сияющая я. Ну тут к бабке не ходи — ролевые садо–мазо игры налицо, точнее, на обстановку.

— Потерявший божественные силы Кхёрн уже не удовлетворяет твою ненасытную кошачью сущность? — и главное не столько говорит, сколько мурлычет, а та самая всуе упомянутая сущность подло тает, прислушиваясь к звукам его голоса, и так и тянется к его обладателю, жаждая прижаться, потереться спинкой о его… такие крепкие и (!) голые ноги! — Неудачника бросила, молодца! — не унимается божество. — С другим ушла, да и тот‑то не особо силён, и я подумал… может у нас что‑то сладится, милая? — игнорируя откровенно офигевающего и ничего не понимающего принца, вещает синеглазый.

С одной стороны, ситуация не просто напрягает — она откровенно бесит! А с другой… моя вторая ипостась побеждает и, обратившись пленённой звуками божественного голоса кошечкой, потеряв стыд, всем своим невеликим телом демонстрируя грацию, шествует к нему навстречу. Краем глаза бросаю взгляд в зеркало…

— М–мамочки! — ору, забыв о своём дефиле, неизменно добавив: — Мря–яу…

Из зеркала на меня таращит янтарные глазки дымчато–серо–белая, пушистая и однозначно взрослая красавица! И тут ощущаю неизведанное доселе влечение к стоящему за моей спиной божественному самцу. Тело само непроизвольно, но грациозно и кокетливо выгибается… а тот, создав куда‑то портал, небрежно одной рукой взял принца за шиворот и непринуждённым жестом выкинув ненужного свидетеля из спальни, обратился безумно красивым и нереально сильным… котом! Глаз не оторвать: отчётливо видимые, даже сквозь чёрную густую лоснящуюся шёрстку, мышцы бугрятся, играют при каждом его шаге…