Добродетельная женщина - Лиз Карлайл Страница 51

Сесилия слишком долго считала Дэвида пустым, развратным типом, и теперь ей было совсем не просто изменить свое мнение. Она подозревала, что и он пребывал в такой же растерянности. Но как назло, ей еще никогда не доводилось испытывать такую страсть, что разгорелась между ними, и она не знала, как дальше вести себя с ним.

Впрочем, любой огонь когда-нибудь угасает. У Дэвида полно любовниц — он меняет их чуть ли не каждую неделю. На что же ей надеяться с ее-то неопытностью? Подумав об этом, Сесилия горько вздохнула. Пора возвращаться домой, и постараться избавиться от наваждения.

Она заставила себя думать о миссии, и в первую очередь о загадочной гибели Мэри и Мэг. Инспектор де Рохан явно полагал, что она может помочь в расследовании, хотя Дэвид был с этим не согласен. Сесилия решила сегодня же днем проехать по Блэк-Хорс-лейн. Ей очень хотелось увидеть заведение мамаши Дербин — всем известно, что порой женский глаз, подмечает такие вещи, какие не увидит мужской.

Она крикнула Джеду, чтобы он ехал домой, и поскакала в гору, но в этот момент снова увидела двух джентльменов, все еще стоявших на берегу Серпентайна. Первого Сесилия не разглядела, а второй был пожилым, с вытянутым, бледным, морщинистым лицом, в длинном сером пальто и элегантной шляпе. Резко развернувшись, он медленно, прихрамывающей походкой, зашагал по гравийной дорожке прочь. В неярком свете облачного дня его трость блеснула серебром.

В голове Сесилии шевельнулось смутное воспоминание. Она повнимательнее взглянула на мужчину, шедшего по краю берега, но Эдмунд Роуленд — а это был он — заметил ее первым.

— Доброе утро, леди Уолрафен! — крикнул он, вскинув руку и направляясь к ней.

Сесилии пришлось остановиться и ответить на приветствие:

— Доброе утро, мистер Роуленд.

— Вы прелестно выглядите, несмотря на пасмурный день! — сказал он, подходя к Зефиру и пытаясь взяться за уздечку.

Но норовистый конь испуганно дернул мордой и сердито фыркнул, забрызгав Эдмунда слюной. Тот встряхнул рукой и изящным жестом достал из кармана носовой платок тонкого льна.

— Ради Бога, извините! — вскричала Сесилия, пытаясь сохранить серьезное лицо, пока Эдмунд вытирал манжету пальто. — Боюсь, что от утреннего холода у Зефира начался насморк. К тому же он немного побаивается незнакомцев.

Роуленд натянуто улыбнулся и сунул платок в карман.

— Значит, мне необходимо подружиться и с лошадью, и с ее хозяйкой, — отозвался он. — Не желаете спешиться и прогуляться вдоль озера, дорогая?

Сесилия почувствовала себя неловко. Благодаря ее хитрости миссия получила очень щедрое пожертвование, и было бы невежливо ему отказать, поэтому она с его помощью спрыгнула с лошади, передав поводья Джеду.

Эдмунд ловко подхватил ее под локоток и повел к воде.

— Я часто слышал, что красавица леди Уолрафен ездит верхом лучше всех прочих лондонских наездниц, — заявил он, — но, только увидев вас собственными глазами, поверил в это. А каков конь!

Не многие мужчины справятся с таким мощным скакуном.

Сесилия слегка разрумянилась от удовольствия. Ее неприязнь к Эдмунду тут же была забыта.

— Спасибо, мистер Роуленд, — поблагодарила она, прекрасно зная, что верховая езда — это единственное, чем она могла похвастаться в свете. — Признаться, я больше всего на свете люблю кататься на лошадях.

Эдмунд нарочито удивленно поднял брови и крепче сжал ее локоть.

— Больше всего на свете? — тихо переспросил он. — Мне очень жаль, что вы предпочитаете столь необычное для молодой женщины времяпрепровождение…

Сесилия без труда поняла, к чему он клонит.

— Я веду довольно одинокую жизнь, мистер Роуленд. И она меня вполне устраивает.

— Моя дорогая, — ласково проговорил Эдмунд, — простите, если я вас ненароком обидел. Я хотел бы стать вашим другом.

— Моим другом? — с подозрением повторила Сесилия.

— Конечно. — Они подошли к парковой скамье. Она нехотя села. К ее облегчению, Роуленд сел на приличном расстоянии от нее. — Как восторженный поклонник вашей красоты, — продолжил он, — и близкий родственник — кузен Коула, — я рад возможности побеседовать с вами наедине… — Внезапно он умолк, и выражение его лица вдруг сделалось нерешительным.

— Я вас слушаю, — поощрила его Сесилия. Эдмунд недоверчиво улыбнулся и покачал головой.

— О нет, моя милая! — Он воздел глаза к небесам. — Меня следует высечь за такие низменные предположения. Давайте лучше поговорим о более насущных вещах. Скажите, вы пойдете в пятницу к леди Киртон на чай? Мы с Энн имели честь быть приглашенными. И на бал тоже. Очевидно, это дань благодарности за наш взнос в благородное дело миссии.

Сесилия оставила вопрос о приглашении без ответа.

— О каких низменных предположениях вы говорили? — осторожно спросила она.

Эдмунд пренебрежительно отмахнулся.

— Леди Уолрафен, добродетельная женщина не должна обращать внимание на разные намеки и слухи.

— И все же я настаиваю, мистер Роуленд. Эдмунд выглядел крайне удрученным.

— Ну, хорошо, — прошептал он, покосившись на Джеда, который стоял неподалеку. — Я уверен, что Коул просто в силу собственной беззаботности не подумал о том, как это выглядит со стороны… — Он опять замолчал и отвел глаза.

— Что именно выглядит со стороны? — продолжала допытываться Сесилия, с каждой минутой чувствуя себя все более неуютно.

Эдмунд посмотрел на нее.

— Ваша работа под началом этого подлеца Делакорта. И о чем только думал мой кузен? Все знают, что вы отказали этому человеку, и отказали за дело. В конце концов, вы были совершенно невинны, а он… в общем, он уже был отпетым негодяем. Кроме того, Делакорт — человек мстительный. Но теперь об этом уже пишут! Какой ужас!

Сесилии стало совсем плохо.

— Пишут?

Эдмунд казался искренне встревоженным.

— В книге записей пари, в «Бруксе». И ставят против вас, моя милочка. А предмет спора очень неблаговидный.

Было совершенно ясно, что имел в виду Эдмунд. Если бы Сесилия Маркем-Сэндс услышала такую новость шесть лет назад, ее тут же стошнило бы в траву. Но графиня Уолрафен скорее умрет, чем поддастся слабости. К тому же графиня еще не успела позавтракать.

Сесилия царственно расправила плечи.

— Мистер Роуленд, не сомневаюсь, что вы желаете мне добра, — серьезно сказала она, — но у нас с лордом Делакортом нет никаких разногласий. Я могу с полным правом заявить, что мы с ним… мы с ним теперь друзья. Если людям хочется думать, что в наших отношениях есть что-то большее, пусть думают. Но боюсь, что из-за этого им придется облегчить свои карманы.

Эдмунд нагнулся к ней и ласково положил руку на ее плечо.

— Признаться, милочка, вы сняли тяжкий груз с моей души. Сам не знаю почему — наверное, из-за преданности семье, — я опасаюсь, что мой дорогой кузен обвинит во всем меня, если в его отсутствие с вами что-то случится.