Cемейные узы не в счет - Кира Витковская Страница 50

Поэтому тем более домой следовало идти одной.

Что ж, одной так одной. Ксюша шла по улице и думала, чем будет заниматься неделю каникул. От этих мыслей Ксю оторвалась, заметив стоящую возле дома машину. Поначалу девушка подумала, что это приехали к соседям, но по мере приближения почему-то укоренялась догадка, что это к ним…

В дом Ксеня ворвалась со скоростью ветра – она узнала машину. Сбросив в прихожей куртку и кроссовки, девушка направилась в комнаты. Никого не обнаружила, только удивилась, что дверь маминой спальни заперта. Уже готовая расплакаться из-за своей ошибки, она пошла в кухню, куда не заглянула, и увидела Марка. Он был один.

– Привет, сестренка, – просто сказал он. – Не ожидала?

– Марк, только и выговорила Ксю. – Ты – здесь?

Она на несколько секунд прислонилась к брату, чувствуя, как внутри бешено колотится сердце. Марк взглянул в ее лучащиеся счастливыми искорками глаза и спросил:

– Как у тебя дела?

– Все хорошо… – растерянно произнесла Ксю и, внезапно придя в себя, принялась закидывать Марка вопросами: – А ты-то здесь как оказался? Что случилось? С кем ты приехал? Где все мои?

Марк нахмурился. Не хотелось бы это говорить, но придется.

– Ксюш, я дядю Гену к вам привез, – начал он. – Теперь они с тетей разговаривают…

Тут дверь кухни распахнулась, и зашли родители. У отца был непривычно-жестокий вид, который, однако, при виде Ксю живо сменился сконфуженностью, а мама торопливо вытерла слезы. Ксеня, увидев все это, замерла.

– Вы с Катей едете на каникулы в Березино, – сказал папа. – На эти и на следующие. И будете регулярно приезжать ко мне.

Ксюша с непониманием посмотрела на мать.

– Твой отец подал на развод, Ксенечка, – сказала та. – И сейчас будет раздел детей и имущества.

– Что?

– Ты и Катя должны будете регулярно бывать у отца, пока вам не исполнится восемнадцать лет. Иначе папа подаст в суд заявление о том, что я не позволяю вам видеться, – объяснила мама.

– Ничего себе! – воскликнула Ксю и повернулась к отцу. – И давно ты задумал разводиться?

– Три месяца назад, – был ответ. Ксюша присвистнула и сложила ладошки в притворном восхищении.

– И за три месяца ты такую подпольную деятельность развернул? Даже у адвоката был?

– Ну был… Он и объяснил мне…

– Вот оно что! – насмешливо сказала Ксю. – А что ж ты не предупредил? Не позвонил, не сообщил, что разводишься? Боялся, что мама развода не даст?

На эти вопросы отец не отвечал. Ксюша подождала с полминуты и сказала:

– Я не могу поехать. У меня другие планы на каникулы.

– А меня это не волнует. У меня есть права.

– А меня не волнуют твои права! У меня они тоже, между прочим, есть, и я не хочу, чтобы мной распоряжались. Я живой человек, а не вещь, которую перевозят с места на место, не спрашивая ее мнения! У каждого человека есть дела. У меня они тоже есть, и я не собираюсь из-за тебя от них отказываться…

– Не груби, – начал было отец, но молчавший до этого Марк прервал его:

– Дядя Гена, давайте я поговорю с Ксюшкой. У меня это лучше выйдет, – с этими словами Марк взял девушку за руку и вывел из кухни.

– Надеешься, что сможешь меня переубедить? – спросила Ксюша, сверкая глазами. – Все равно не поеду.

– Тогда дядя Гена обратится в суд. Не думаю, что твои дела стоят того, чтобы на твою маму наложили взыскание вплоть до лишения родительских прав, – мягко сказал Марк.

– Но разве папа ведет себя правильно?

– Нет. Но у него есть право видеться с вами столько же времени, сколько видится с вами мама. Поскольку вы учитесь, и такой возможности нет, ты и Катя должны проводить у него каждые каникулы.

Ксюша уселась на кресло с ногами. Марк взглянул на нее и спросил:

– У тебя такие важные дела, что ты не можешь поехать?

– Нет у меня важных дел. Мне нравится сама идея – ездить на каникулы в Березино – но хотелось бы это делать по своей воле, а не по принуждению. Ведь так же нельзя, Марк! Ведь нельзя же! Почему папа так сделал? Почему так все скрывал?

– Не знаю, – вздохнул Марк. – Он мстит твоей маме за что-то… потому так и ведет себя…

– Но за что?

– Знаешь, Ксю, я тебе сейчас скажу кое-что… но это только между нами должно остаться, ладно? Так вот, я сам разводился и сам это все проходил. Есть такая вещь, как мужское самолюбие или мужской эгоизм – называй, как хочешь. Он развит у всех мужчин – у кого-то сильнее, у кого-то слабее, но у всех. И если это самолюбие уязвить, может случиться страшное. Правда, неизвестно, что и кого ранит больше и до какого предела можно терпеть. Так, поначалу я хотел сохранить семью, где-то пытался промолчать, что-то не заметить… но в какой-то момент у меня сгорел предохранитель, я не выдержал и подал на развод. Какое-то время я буквально ненавидел Алину, готов был на все, только чтобы заставить ее страдать. Даже Кристину хотел забрать… Но потом рассудил, что ребенку, особенно девочке, в первую очередь нужна мать, потому и не стал так делать. У твоих родителей немного другая ситуация. Вы с Катей достаточно взрослые, чтобы самим решать, с кем оставаться. И скорее всего вы предпочтете маму, потому дядя Гена и не собирается требовать, чтобы вы остались с ним после развода. Он просто хочет видеть вас так же часто, как и тетя Ира. Имеет на это, кстати, полное право. Ни один суд ему не откажет.

Ксюша молча слушала. Марк говорил так, что все стало просто и понятно, но от этой простоты веяло разрушением. Нет, Ксю не была против развода, но ей было неприятно, что ее делами и свободным временем распоряжаются. Время и дела Ксюшины, а делить их будут папа и мама!

– Как всегда, – задумчиво сказала Ксю. – Взрослые ссорятся, ругаются, а страдают дети. Нас с Катей как в карты разыграли. И, если честно, то не поймешь, что лучше: такой развод или постоянные ссоры дома… Попробуй, разберись, – она помолчала и спросила: – И когда мы должны выехать?

– Завтра утром самое позднее. Но, вероятно, что сегодня вечером – здесь твой батя командует. Когда Катя появится?

– Не знаю. По-моему, не раньше семи вечера, потому как сегодня пятница и торопиться никуда не надо.

– А где она?

– У бойфрэнда своего.

– Понятно. Но ехать придется. Так что беги, собирайся.

– Потом. Когда Кэт придет. Я все равно справлюсь быстрее, чем она. А сейчас я пойду кушать. Кстати, ты ел что-нибудь? Или из-за этого развода у нас забыли о правилах гостеприимства?

– Да нет, я ел… только не отказался бы еще от чего-нибудь.

– Так я и знала! Бедненький, гоняют тебя все, да еще не кормят! – скорчила сочувственную рожицу Ксю. – Идем, Марк, я накормлю. И сама покормлюсь…