Жизнь экспромтом - Александра Поттер Страница 50

— Внимание! Это Окружная береговая полиция!

Очевидно, Фрэнки дремала и никак не могла проснуться, потому что в следующую минуту она уже слышала над собой громовой голос, приказывающий ей подняться:

— Вы нарушаете закон!

Снова этот голос. Откуда, черт подери, он раздается? Приподняв голову с полотенца, она взглянула наверх и — о, ужас! — увидела перед собой в лучах солнца нечто, что едва не сделало ее заикой. Всего в двух ярдах от ее сброшенных сандалий стоял канареечно-желтый внедорожник, внушительных размеров «Тонка Той», из которого выглядывал человек с мегафоном в руках. Видя, что она проснулась, он выбрался из машины и деловито зашагал по песку прямо к ней. Ей стало еще страшнее. Она прочла слово «Береговая полиция», написанное двухдюймовыми буквами на его эластичной, военного образца куртке. Правда, его наружность не совсем соответствовала ее представлениям о береговой полиции на пляже Малибу. В табачного цвета очках и с подозрительной копной баклажанного цвета волос полицейский стоял, ноги на ширине плеч, перед ней и тяжело дышал, пытаясь подтянуть свои помятые бойскаутские шорты, и старательно откашливался.

— Прошу прощения, мадам, но в штате Калифорния запрещено загорать без одежды.

Он небрежно повертел в руках ключи от машины, символизирующие как его должностной статус, так и, без сомнения, впечатляющий размер его болтающегося мужского достоинства.

— Что это вы такое говорите? Мы вовсе не голые! — Она завела руки за спину и начала ловить застежки своего топа, пытаясь его застегнуть. Ну почему, скажите пожалуйста, все эти штуки так легко снимаются и с таким трудом надеваются обратно?

— Боюсь, что… — Но тут он замер на месте, взглянув на Риту, которая лежала на спине, похрапывая приоткрытым ртом, и ее белые груди, как две сдобные булочки, лежали, как на тарелке, открытые для всеобщего обозрения. — Хм… ваша подруга… нарушает закон.

— Вы имеете в виду, что она топлес? — Тут до нее все дошло. Что все это значит? Не может быть, чтобы он это говорил серьезно. Она толкнула локтем Риту, которая проснулась, тоже удивилась и начала отфыркиваться.

— Господи, ну куда деваться бедным девушкам, чтобы скрыться от посторонних глаз? — запричитала она, искоса глядя на полицейского, который что-то писал в своем отрывном блокноте и в то же время тайком поглядывал на ее грудь. — Что за… — Она села, и ее груди беспечно подпрыгнули в знак своего полного пренебрежения к стражу порядка.

Тот между тем вырвал из блокнота лист бумаги и передал его Рите, которая посмотрела на него, пытаясь сосредоточиться.

— То есть, вы хотите сказать, что выписали мне штраф?

Он кивнул.

— Вы ведете себя неприлично! — пророкотал он неодобрительно, не прекращая в то же время тщательно инспектировать ее грудь.

— Ну что ж, спасибо. — Она кокетливо улыбнулась и попыталась построить ему глазки. Он не был склонен поддаваться на ее заигрывания.

Засунув блокнот и ручку в глубокий карман своих шортов, он прочистил горло — уже в который раз — и толстым, с обломанным ногтем, пальцем поправил на переносице очки.

— Или наденьте свой топ, или очистите пляж! — строго сказал он в качестве последнего внушения и, не дожидаясь ответа, бросился бежать — насколько хватало ног по такому песку — к своей машине, где тут же вскарабкался на водительское место и завел мотор. Когда он уехал, лицо Риты немедленно погасло.