Чары пленницы - Кайла Грей Страница 50

– Тебе тоже надо получить веснушки на твое прекрасное, темное тело, которым, насколько мне известно, ты сам восхищаешься, – пошутила она.

– Может, исследуешь меня повнимательнее? – предложил он и сел на нее верхом.

Она пробежалась ладонями по твердому животу, по ребрам и широкой груди. С его волос капала вода и попала на Бейли. Коул нагнулся и жарко поцеловал ее в губы, так что она сразу забыла, о чем они болтали. Его руки блуждали по ее телу, губы спускались все ниже и ниже.

– Коул…

– Что, голубка? – Голос его охрип от желания.

– Мы не должны… нельзя делать так, – почти шепотом закончила она, чувствуя, что щеки горят. Он хохотнул:

– Да, сегодня мы это уже делали, и у меня было время на восстановление, чтобы опять делать так.

Бейли поднялась на локте, глядя смущенно и удивленно, и он расхохотался, серые глаза заискрились.

– Сэр, вы невыносимы.

– Ладно. Оставлю тебя в покое, раз ты хочешь. – Коул лег рядом с ней на спину и тяжело вздохнул.

– Нет, я вовсе не этого желаю, негодник. – Она забралась на его мощное тело и раздвинула колени.

Его взгляд загорелся похотью.

– Чего же ты хочешь? Скажи, я постараюсь исполнить.

Бейли охнула и закрыла лицо руками. Каждый раз, когда Коул знакомил ее с чем-то новым, она думала, что ни за что не подчинится, но каждый раз сдавалась.

Охотно. Со страстью.

Казалось, она стала распутной, как портовая девица, и, к ее удивлению и потрясению, ей становилось все труднее думать о репутации.

– Приятно слышать, что ты меня хочешь, – нежно сказал Коул, отбросив насмешки. Он взял ее за руку и стал целовать кончики пальцев.

На его лице вспыхнуло удовольствие, веки отяжелели. Бейли глубоко вздохнула. И почему он на нее так действует?! Тело звенело от кончиков пальцев, которые он целовал, до самой сокровенной части, с которой в последнее время он тесно познакомился. Даже если бы она захотела ему отказать, то не смогла бы.

– Я тебя хочу. Хочу доставлять тебе такое же удовольствие, как ты мне. – Говорить было стыдно, как будто словами она обнажала себя больше, чем когда просто лежала голой на траве. Но и весело. Такой живой и веселой она никогда еще себя не чувствовала.

Коул приподнял ее и опустил на свой меч. Придерживая за бедра, он направлял ее движения, пока она не научилась действовать самостоятельно. Она верховодила – и чувствовала себя властной и в то же время чувственной. Ей казалось, что их души сливаются воедино. Коул со стоном сел, подхватил ее под ягодицы, она обняла его за шею, и так он довел обоих до кульминации.

Конец дня они провели так же расслабленно: валялись на траве, ели хлеб с вином и фруктами, которые Бейли набрала в корзинку, плавали в голубой пресной воде. Они даже занимались любовью, на этот раз в воде. Она научилась не поражаться дерзким и изобретательным способам, которыми Коул ее брал, более того, все это воспринимала как нечто само собой разумеющееся.

Солнце постепенно снижалось, меняло желтый цвет на темно-золотой. Пухлые облачка на небе окрасились в яркие цвета, затихала перекличка птиц. Бейли вздохнула и ткнулась носом ему в плечо, он погладил ее по головке.

– Вот бы остаться здесь навсегда, – прошептала она скорее себе, чем Коулу, но почувствовала, что он напрягся. Она посмотрела на него и увидела отстраненный взгляд серых глаз. Она отодвинулась и села. – Что-то не так?

Коул покачал головой.

– Уже поздно, надо возвращаться домой. До отплытия у меня есть еще несколько дел. – Он поцеловал ее, встал и подал руку.

– Мы отплываем? Когда?

– Завтра.

– Завтра!

– Да, завтра, – сказал он, натягивая бриджи. – У нас много дел, предлагаю тебе собрать вещи, если, конечно, не хочешь плыть в таком виде, что меня вполне бы устроило.

Он пошел за Максом, она собрала стаканы и еду и с молчаливым удовлетворением сложила их в корзинку. Кажется, он, наконец, повезет ее в Бофорт. Она давно этого хотела. Только сейчас… Как он может ее оставить после всего, что у них было? Он собирается от нее избавиться? Он ничего к ней испытывает?

В это Бейли не верила. Невозможно быть таким неясным и страстным и не чувствовать того же, что она.

Бейли, наконец, призналась себе, как много он для нее значит. Временами он был невозможным, возмутительным, но под всеми изъянами она видела доброго и великодушного человека. И с тех пор как она ему отдалась, она больше не могла отрицать, что он пленил ее сердце.

Это было несколько недель назад! Неужели? А казалось, она знает его вечно. Но она не решалась поделиться с ним своим открытием. В душе оставалась неуверенность, как будто из-за малейшей трещинки их благословенный мир невозвратно разобьется на тысячу осколков.

И вот он готов отвезти ее домой, а она не хочет с ним расставаться. Но его не в чем винить, с самого начала только это она и просила у него. Просила? Нет, требовала.

«Ну почему? – с грустью думала она. – Почему именно сейчас?»

Вернулся Коул, он вел Максимилиана, трепал его по морде, что-то тихо приговаривал. Бейли следила, как он закрепил на спине лошади одеяло и корзинку, потом подобрал с травы рубашку. Коул выпрямился и вопросительно посмотрел на нее, приподняв одну бровь. Глаза сверкали, как начищенное серебро, она знала: это признак того, что он счастлив. Счастлив избавиться от нее? Необходимо было узнать.

– Куда мы поедем? – спросила она как можно будничнее. И со страхом ждала ответа.

Он продернул рубашку в петлю на седле и так же обыденно ответил:

– В Виргинию, в Роузгейт.

– В Роузгейт? На твою плантацию?

– Да. – Коул подошел и взял ее за руки. – Я знаю, это не то, к чему ты стремишься, но я надеялся, что тебе захочется поехать со мной. Плантация…

– О, Коул! Конечно, я охотно с тобой поеду! Я в восторге, что увижу места, где ты вырос. И твой брат. Ведь я познакомлюсь с Гриффином? Как ты думаешь, я ему понравлюсь? О, но мне нечего надеть! Когда твой брат увидит меня в том гадком красном платье, он подумает, что ты приволок в дом шлюху.

Коул засмеялся и поцеловал ей ладошки, одну за другой.

– Да, ты познакомишься с Гриффином, и ты ему понравишься, даже если будешь одета в мешок из-под сахара. Но мне кажется, Анели будет счастлива отдать тебе платья, которые ты здесь носила. В ее лице ты получила верного друга, и я чувствую, она не обрадуется твоему отъезду. Ну, давай я посажу тебя на Макса.

Они двинулись в путь, Бейли откинулась назад и наслаждалась сладко пахнущим воздухом и ощущением крепкой груди у себя за спиной. Она трепетала от восторга. Коул берет ее домой, а это значит, что он перестал гоняться за отмщением. Недели счастья на острове показали ему, что он теряет – радость и покой. Она мысленно поклялась, что доставит ему столько радости, что он не захочет оглядываться на свое печальное прошлое.