Компаньон ее сиятельства - Эванджелина Коллинз Страница 50

— Мистер Роуздейл?

Гидеон, не обращая внимания на экономку, прошел в незапертую графскую гостиную. Помимо запаха лимонов и воска свежеотполированного пола, тут был отчетливый запах мужчины. Комната в последнее время была обитаема. Инстинктивно задержав дыхание, Гидеон прошел через спальню в гардеробную. Повернул ручку двери, но дверь не открылась.

Гидеон постучал и тихо позвал Беллу.

Ответа не последовало.

Он сделал шаг назад и врезался в дверь плечом. Дерево затрещало, но устояло. Он отошел еще на шаг и изо всех сил ударил ногой ниже ручки.

Дверь распахнулась от натиска. Среди звука расщепляющегося дерева послышался лязг металла. В комнате было темно, занавески плотно задернуты.

— Белла, это Гидеон. Не бойся. — Он зажег свечу у нее на туалетном столике и увидел фигурку, съежившуюся на огромной кровати. Он бросился к ней, поставил колено на матрас и отвел спутанные белокурые волосы с лица. — Белла-Белла, — прошептал он с болью в голосе.

Фиалковые глаза распахнулись.

— Гидеон? — Белла глазам своим не верила.

— Да, Белла. Я здесь.

Он хотел обнять ее, но она отшатнулась.

— Ш-ш, — попытался он ее успокоить.

— Больно, — прошептала она.

— Где больно?

— Везде.

— Ты можешь встать?

— Я не хочу.

— Пожалуйста, Белла. Позволь мне помочь тебе. Я должен взглянуть на тебя.

Белла кивнула и позволила ему помочь ей подняться с кровати. Он осторожно и медленно расстегнул ее платье. Оно соскользнуло с рук, стекло фиолетовой волной на пол, открывая взору знакомую белую шемизетку. Окаймленный кружевом край достигал икр.

Когда он потянулся к крошечным пуговкам лифа рубашки, она снова вздрогнула. Он шептал что-то ласковое, умоляя ее довериться ему. Пальцы коснулись гладкой теплой кожи груди, когда он расстегивал пуговицы. Она молча подняла руки, он стащил рубашку через голову и бросил на пол.

Белла стояла перед ним обнаженная, дрожа как осиновый лист на ветру. Единственная свеча не давала много света, но и того, что достигало кровати, было вполне достаточно. Синяки на верхней части туловища и внешней стороне бедер резко выделялись на фоне бледной кожи. Он была намного худее, чем он помнил. Твердые груди потеряли часть своей полноты. Ключицы выступали сильнее, а бедра утратили свою нежную округлость.

— Ты мало ела, — сказал Гидеон.

Белла кивнула.

— Он заставляет меня нервничать.

Тёмные круги под встревоженными фиалковыми глазами, наверное, походили на его собственные. Но на прекрасном лице он не увидел ни единой отметины, зато предплечья были сплошь покрыты синяками.

Он протянул руку, чтобы повернуть ее, но ладони его застыли в дюйме от тонких плеч. Он не дотрагивался до Беллы, опасаясь причинить ей боль.

— Повернись, — мягко попросил он.

Она повернулась.

Он отвел на плечо тяжелую массу белокурых волос и, увидев ее спину, резко втянул воздух.

— Чем он тебя бил?

— Подсвечником.

— Почему? Почему он сделал это с тобой?

— Я рассказала ему о тебе. Мне не следовало этого делать, но я не сдержалась.

Она подтвердила его худшие опасения. Это его вина. Он силился перевести дух.

— Когда он сделал это с тобой? — спросил Гидеон, радуясь, что она не видит его лица.

— Вчера днем. Вскоре после этого они уехали.

— Они?

— Стирлинг и его дружки.

— Он вернется?

Белла покачала головой:

— Возможно, но не раньше чем через несколько месяцев. Не знаю, почему в этот раз он пробыл так долго. Обычно он бывает тут день-два, самое большее — неделю.

Гидеон нежно обнял ее, Белла приникла к нему, дрожь сотрясала ее тело.

— Где твои ночные рубашки?

— В комоде.

Он неохотно отпустил ее и зашагал через комнату, но блеск металла остановил его. Наклонившись, он поднял с пола возле туалетного столика серебряный нож для открывания писем. Мгновение он взирал на него, затем взгляд его переместился на косяк двери гардеробной. Выпрямившись, он наклонился ближе.

В дереве косяка в области ручки имелась небольшая выемка. Он снова взглянул на нож. Кончик затуплен. Он положил нож на туалетный столик и закрыл дверь гардеробной как смог. Но перекос петель от удара оставил дверь приоткрытой.

Гидеон прошел к комоду, выбрал самую мягкую сорочку из аккуратной стопки в среднем ящике, помог ей надеть ее и лечь в кровать. Но не лег с ней.

— Куда ты? — крикнула она ему вслед.

— Сейчас вернусь. Мне надо поговорить с твоей экономкой.

— Зачем?

Он остановился у двери в ее гостиную и оглянулся через плечо.

— Все домочадцы беспокоятся о тебе. Я скоро вернусь, обещаю.

Теперь, когда увидел Беллу, он понял, что заставило ее запереть и заблокировать все двери, ведущие к ней в комнату. Но эта выемка на косяке… она не является свежей. Нож для разрезания писем использовался много раз. Это легкий способ, который он сам использовал подростком, когда ему не хотелось, чтобы кто-то нарушил его уединение. Втыкал конец предмета, в его случае ножа, в косяк закрытой двери. Длина ножа не давала двери открыться. Усилий не много, а результат налицо.

Вытащив стул с прямой ножкой из-под ручки двери гостиной и вернув его к столу, Гидеон заметил еще один предмет не на своем месте. Подсвечник лежал на полу в нескольких шагах от стола. Он был изящный и длинный, настоящее произведение искусства. Гидеон поднял его. Подсвечник оказался довольно тяжелым.

Крепко сжимая подсвечник в руке, он открыл дверь. Миссис Кули ждала в коридоре.

— Она?..

Гидеон кивнул.

— Приведите доктора. Чем быстрее, тем лучше. Миссис Кули вздохнула.

— Как леди Стирлинг?

— Черно-синяя. Приведите доктора. Быстро.

— Что-нибудь сломано?

Удивленный множеством вопросов, Гидеон покачал головой:

— Кажется, нет, но это не значит, что у нее нет повреждений. Приведите чертова доктора!

Теперь она покачала головой.

— Почему нет?

— Местный доктор и его сиятельство приятели.

— Если вас беспокоит мое присутствие, я скроюсь.

— Дело не в этом. Если бы его сиятельство хотел, чтобы доктор пришел, он сам приказал бы его пригласить.

— Неужели вы думаете, что мужчина, избив жену, пригласил бы врача? — спросил Гидеон, не веря своим ушам.