Шалунья - Сюзанна Энок Страница 50

— Тебе хочется возвращаться в Париж?

Несколько секунд Кит молча смотрела на него: подобного вопроса она никак не ожидала.

— Что-что? — спросила она наконец.

— Если бы ты была вольна поступать так, как тебе хочется, ты бы вернулась в Париж? В Сен-Марсель? В непрекращающуюся войну, которую устроил этот чертов Бонапарт?

— А куда мне еще возвращаться? — пожав плечами, спросила Кит. Простыня начала сползать с плеч, и хотя Кит была одета в ночную рубашку, под пристальным взглядом Алекса все же чувствовала себя абсолютно голой.

— Ты можешь остаться здесь, — неторопливо проговорил Алекс, глядя в окно, — в Англии.

— И изображать из себя молодого человека? Ты же сам постоянно говорил мне, что мой обман вот-вот раскроется.

— Говорил, — согласился Алекс. — Но мне казалось, что тебе может понравиться в Эвертоне.

Очень заманчиво, подумала Кит. Забыть отца, забыть свои контрабандные дела, быть с Алексом Кейлом.

— В качестве твоей любовницы? — спросила она.

Она чувствовала, что именно этого он и хочет — или по крайней мере думает, что хочет. Почему бы, собственно, не развлечься с ней, пока она не надоест ему или пока ее тайна не откроется и он решит, что скандала ему не нужно.

— Конечно, нет! — излишне пылко возмутился Алекс, потирая рукой бедро. — Ты вовсе не должна платить такую цену.

— Но ты бы этого хотел, — тихо проговорила Кит.

Он взглянул на нее.

— Да, хотел бы.

Ничего не выйдет, подумала Кит. Слишком она увязла в трясине, в которую затянул ее отец.

— Алекс, — медленно начала она, тщательно подбирая слова и прилагая все силы, чтобы голос ее не дрожал. — Мне не нужна ничья защита. Мне не нужно, чтобы за мной присматривали. И я не хочу быть запертой в четырех стенах. — Она выдавила из себя улыбку. — И уж конечно, я не хочу быть кому-то обузой или вызывать у кого-то раздражение, как сейчас, о чем ты мне без конца напоминаешь. — Кит прерывисто вздохнула — ей ужасно не хотелось говорить того, что она должна была сейчас сказать. Придется лгать и изворачиваться. — Мой отец в Париже. Кроме него, у меня никого нет. Я останусь с ним.

— У тебя здесь есть родственники, — заметил Алекс.

— Нет, нету! — отрезала Кит, а перед глазами возник облик очаровательной Кэролайн.

— Упрямая девчонка, — пробормотал Алекс.

— А твой второй вопрос? — спросила Кит, решив сменить тему разговора.

— Гораздо менее занимательный. Я только хотел спросить тебя, чем ты собиралась сегодня заняться.

Кит с любопытством взглянула на него.

— А ты предоставляешь мне выбор?

Алекс пожал плечами.

— Насколько я знаю, ты осмотрела еще не все исторические достопримечательности. Может, посетишь Букингемский дворец? Или парламент? Или Тауэр? А может…

— А где будешь ты, когда я буду их осматривать? — перебила его Кит и поспешно отвернулась, стараясь скрыть слезы.

Вот бы отец удивился: плачет из-за того, что ее игнорирует человек, который мешает его делишкам.

Внезапно Алекс дотронулся рукой до вьющихся белокурых волос и осторожно стал наматывать их на палец. Кит замерла и закрыла глаза. По спине пробежала дрожь. Она боялась пошевелиться, боялась даже дышать: вдруг прекратит?..

— С тобой, если ты не возражаешь против моего общества.

У Кит сердце замерло в груди.

— А как же твои совещания?

— Да черт с ними! — Он легонько потянул ее за волосы и отпустил, а когда Кит взглянула на него, он уже улыбался своей ослепительной улыбкой и его синие глаза сверкали. — Я уже слишком долго веду себя как паинька. Пора с этим кончать. И я это сделаю. Так куда мы отправимся?

— На пикник, — молниеносно ответила Кит, а когда Алекс удивленно вскинул брови, покраснела.

— И где же мы устроим пикник? — неторопливо спросил он.

— За городом.

— Подожди минутку, детка, ты меня просто огорошила. — Он подозрительно взглянул на нее. — В твоем распоряжении весь Лондон, а ты хочешь отправиться за город на пикник?

— Да.

— Но почему?

«Потому что я хочу быть с тобой».

— В последний раз я ездила на пикник, когда мне было пять лет, — ответила Кит. — Если ты хочешь заняться чем-то другим, я, конечно…

Алекс поднял руку, не дав ей договорить.

— Решено, едем на пикник. — Он встал, и кровать качнулась. — Мне пригласить Айви и Джера…

— Нет, — поспешно перебила его Кит. Она не хотела делить его ни с кем. Они будут вдвоем. Будут разговаривать, смотреть друг на друга…

— Значит, вдвоем? — Алекс кивнул. — Мне нужно только закончить одно маленькое дельце и сказать Уэнтону, чтобы он собрал все необходимое для пикника.

— Хочешь, я пойду с тобой? — спросила Кит, убеждая себя в том, что предлагает ему свое общество только потому, что должна не спускать с него глаз.

Алекс покачал головой.

— Я вернусь очень скоро. Одевайся и не забудь… вот это. — Он указал на полоску материи. — Если, конечно, хочешь.

— Мерзавец, — пробормотала Кит, и Алекс, смеясь, вышел из комнаты.

Алекс считал, что шпион, будь у него возможность бродить по Лондону, где ему заблагорассудится, непременно отправился бы в парламент или в какое-нибудь другое правительственное учреждение. По крайней мере для того, чтобы как следует рассмотреть это здание в качестве стратегического объекта. Ему бы никогда и в голову не пришло, что французская шпионка пожелает отправиться на пикник, а тем более в компании одного из немногих людей, знавших ее тайну.

Алекс поехал к Реджу, отметив мимоходом, что небо начинает покрываться тяжелыми тучами, однако не застал его: барон отправился кататься верхом с леди Кэролайн. Хорошо, что его не оказалось дома, подумал Алекс, все равно пока что нечего рассказать партнеру. То, что удалось перехватить вторую партию оружия, позволяет выиграть какое-то время, однако, пока он не получит донесения от своего человека из действующей армии, глупо что-либо предпринимать. Оставив свою визитку у дворецкого Реджа, Алекс вернулся в Кейл-Хаус, чтобы забрать Кит и все необходимое для пикника.

— Нет, Уэнтон, бутылку мадеры, — приказал он дворецкому, входя в столовую и видя, что тот собирается положить в корзинку бутылку сухого вина. Стремительно повернувшись, Уэнтон вышел из комнаты за другой бутылкой.

— Милорд? — послышался робкий девичий голосок. Повернувшись, Алекс увидел молоденькую судомойку, которая переминалась с ноги на ногу, стоя в дверях и не решаясь войти.