Жаркая зима для двоих - Клэр Коннелли Страница 5

Эбигейл смотрела в окно невидящим взглядом. Стояла холодная снежная ночь, но она не включила отопление. Раф, одетый в шерстяной костюмчик и укутанный одеялом, крепко спал. Она тоже была тепло одета и сжимала руками кружку с горячим шоколадом.

Она весь вечер вспоминала свой разговор с Гейбом, который, вне сомнения, торчит сейчас в гламурном ресторане или баре с какой‑нибудь красоткой. Он, вероятно, даже не думает об Эбигейл. Он откровенно заявил, что презирает ее и не верит ей. Зачем ему думать о ребенке, в существование которого он не верит?

Ей надо было показать ему фотографию. Они так похожи: Раф унаследовал карие глаза Гейба, его густые брови и вьющиеся темные волосы; от Эбигейл ему достались только ямочки на щеках.

Хотя Эбигейл не ожидала, что Гейб придет в восторг от своего отцовства, но она не предполагала, что он не поверит ей.

Она несколько месяцев пыталась рассказать ему о ребенке, которого они зачали. Сначала — когда она была беременна, а потом — когда родился Раф. Ей не приходило в голову, что Гейб ей не поверит.

Он ненавидит ее.

И что ей теперь делать?

Она оглядела убогую обстановку своей квартиры и почувствовала беспомощность. Даже работая, она едва сводила концы с концами. А что сейчас? На ее банковском счете осталось сорок семь долларов. Надо платить за квартиру, а ребенку следует покупать молочную смесь и подгузники. Вскоре ему понадобится другая еда и одежда, и что тогда?

Допив горячий шоколад, она поставила пустую кружку на пол и подогнула под себя ноги.

Она так устала, что даже мысль о том, чтобы встать, принять душ, переодеться и лечь в постель, казалась слишком обременительной. Она осталась на месте, сказав себе, что просто чуть‑чуть подремлет.

Ее разбудил стук в дверь. Он был таким настойчивым и громким, что она побоялась, как бы не проснулся Раф. Поспешив к двери, она открыла ее и увидела Гейба Арантини. На его красивом лице отражались эмоции, которых она не понимала.

— Гейб? — сонно спросила она и провела ладонью по глазам, а потом зевнула. — Что ты здесь делаешь? Как ты узнал, где я живу?

Вместо ответа, он нахально вошел в ее квартиру.

— Где он? — спросил Гейб.

— Спит.

— Конечно, — чуть недоверчиво произнес он. — Но я пришел не для того, чтобы слушать твою ложь.

— Тогда зачем?…

Их взгляды встретились. Эбигейл глубоко вздохнула, потому что понимала, что происходит. У нее было около двух секунд, чтобы решить, как поступить. Либо шагнуть назад, либо позволить Гейбу поцеловать себя. Воздух потрескивал от напряжения и предвкушения. Казалось, время остановилось. Творилось настоящее безумие. Но так было всегда, когда они оказывались вместе.

Гейб опустил голову ниже, а Эбигейл подняла подбородок. Затем Гейб моргнул и выпрямился.

Послышался детский плач.

— Что это?

Его вопрос вырвал ее из чувственного тумана.

— Раф! — Она бросилась в спальню.

Гейб пошел за ней. Он стоял за дверью, глядя на кроватку, словно впервые в жизни видел ребенка.

Эбби взяла малыша на руки, и тот уткнулся носом ей в грудь. Она подняла голову и посмотрела на Гейба с триумфом.

— Что это? — удивленно спросил он.

— А ты как думаешь?

— Это ребенок.

— Да, это ребенок. Это твой сын. Я говорила тебе о нем сегодня.

— Я… — Гейб уставился на ребенка в полной растерянности.

— Его надо убаюкать, — сказала она, кивая в сторону двери. И только из‑за сильной растерянности Гейб сделал то, что она ему предложила, — вышел из комнаты, оставив ее с Рафом.

Эбби появилась через несколько минут. Мрачный, Гейб стоял в центре маленькой гостиной.