Пленительная невинность - Тара Пэмми Страница 5

— Значит, вы не сказали ему, что ваш дедушка невероятно богат? Не удивлюсь, если ваш любовник захочет поиграть на привязанности к вам Джио.

— Прекратите, пожалуйста! Фрэнк не появится здесь. Он навсегда исчез из моей жизни, — ответила Пия, чувствуя, как в животе все сжимается.

Она поняла, к чему клонит Рафаэль. Ей было стыдно от мысли, что его подозрения не лишены оснований.

— Во-первых, пока я не приехала сюда, я и понятия не имела, что Джио богат, и мне плевать, верите вы этому или нет, — выпалила она. — Я просто была счастлива узнать, что у меня есть семья, что я больше не одна на белом свете.

Как же заставить Рафаэля понять, насколько одиноко ей было после смерти бабушки? Ведь именно на этом чувстве одиночества сыграл Фрэнк. И как объяснить, что значит для нее любовь Джио и его доброта?

— Да, узнай Фрэнк о том, что Джованни Вито — тот самый глава «Вито аутомобилис», возможно, тогда бы он… — Пия заставила себя произнести эти ужасные слова: — Он бы женился на мне, чтобы иметь возможность тянуть деньги из моего деда.

Она вздрогнула всем телом. Рафаэль молча накинул ей на плечи другое полотенце. Пия поблагодарила, но ей ни к чему была доброта этого мужчины — ей ничего от него не нужно.

— Вы опишете мне этого Фрэнка? — спросил Рафаэль.

Она кивнула.

— А затем вы оставите меня в покое?

— То, что сделал Джованни…

— Деньги, которые он мне дал, — это всего лишь заем. Я не взяла ни доллара свыше суммы моего долга банку, и я собираюсь выплатить Джио каждый цент. — Она обернула полотенце вокруг груди. — Я рассказала все это вам лишь потому, что Джио очень к вам привязан. Но нас с вами ничего не связывает, мистер Мастрантино.

«Ошибаешься, — подумал Рафаэль. — Внучка ты Джио или нет, простушка ты или хитрая мошенница, кажется, придется тобой заняться. И похоже, ты станешь для меня проблемой».

На ее ресницах повисли крошечные капельки воды. Влажные волосы вились кольцами вокруг лица. Пия выглядела невероятно юной. Даже несмотря на ее заверения, что она сделала выводы из своего горького опыта, эта женщина по-прежнему казалась очень наивной. Ей хотелось верить, и это сбивало Рафаэля с толку.

В ее огромных, сияющих глазах читались печаль и искренность. Но больше всего Рафаэлю хотелось ощутить вкус ее дрожащих губ, обнять ее стройную талию, прижать Пию к себе и целовать до тех пор, пока она не забудет горе, причиненное другим мужчиной. Хотелось обернуть ее в защитный кокон, чтобы больше никто не смог обмануть Пию…

Боже, они встретились всего пять часов назад, а он уже соблазнен ее невинным видом! Джованни готов на все ради этой особы. Но тот факт, что она, возможно, говорит правду, только ухудшил дело. Ведь Джио не только нарядил свою внучку в бриллианты и наряды от-кутюр, но еще и представил ее целой орде миланских карьеристов и выскочек, желающих занять более высокое положение в обществе. Впрочем, если она мошенница, то, по крайней мере, сможет за себя постоять.

Пия встала, чтобы уйти. Когда она проходила мимо, Рафаэль взял ее за руку и ощутил мозоли на кончиках ее пальцев. Сразу вспомнились руки Аллегры с ухоженными ногтями и нежной, словно у младенца, кожей.

— Откуда у вас мозоли? — спросил Рафаэль и провел пальцем по ладони Пии.

— Я могу задать вам тот же вопрос. Я думала, что генеральный директор такой большой компании работает головой, а не руками и носит золотые браслеты.

— Я в первую очередь автоинженер, — пояснил Рафаэль, — и лишь во вторую — директор компании. Я восстанавливаю старинные автомобили в свободное время, которого у меня, увы, немного. А теперь скажите, откуда мозоли у вас.

— Я в свободное время вырезаю деревянные игрушки. Это мое хобби. Я продаю их в онлайн-магазине, который сделал для меня Фрэнк. Наличные деньги никогда не бывают лишними. Благодаря моим ученикам и их родителям о моих работах узнает все больше людей.

При упоминании имени Фрэнка Рафаэль снова почувствовал злость и стиснул зубы. Все больше пазлов вставало на место. Если Пия всех дурачит, он добьется ее ареста. С другой стороны, Джио ведь не зря доверяет ей. Она знает о нем и о Лючии то, что неведомо никому, — по крайней мере, так сказал Джио. Да и сам Рафаэль тоже неплохо умеет разбираться в людях. Ему пришлось научиться этому после самоубийства отца.

«Если Пия ни в чем не виновата, — сказал себе Рафаэль, — то полчища юных холостяков Милана наверняка начнут ухлестывать за ней. Сегодня их смогла удержать на расстоянии лишь моя репутация безжалостного соперника».

— Если мне придется вырезать целый миллион игрушек, чтобы выплатить Джованни долг, я так и поступлю, — заявила Пия.

Тон Рафаэля стал жестче.

— Даже если вы говорите правду, прежде чем позволить вам уйти, я должен буду убедиться, что вы не разбили его сердце.

Пия тихо вздохнула, а Рафаэль подумал: «Понимает ли она, как сильно меня возбуждает? Знает ли, что ее большие глаза смотрят на мужчину так, словно пытаются заглянуть ему в душу?»

— Почему, по-вашему, я согласилась на это нелепое шоу? — Она указала на особняк, окутанный ночными тенями. — Возможно, мне не стоило рассказывать Джио о Фрэнке. Все эти мужчины, которых дедушка пригласил, то, как они толпились вокруг меня… Я не подозревала о намерении Джио найти мне ухажера, пока вы не раскрыли мне глаза на чрезмерное внимание к моей скромной персоне. Разумеется, дедушка тоже считает, что я не могу сама о себе позаботиться.

«С моей стороны было жестоко так над ней издеваться. Это не делает мне чести, — подумал Рафаэль. — Ведь эта женщина и в самом деле обладает редкой притягательностью». Ему тревожно было представлять, как Пия станет общаться с мужчинами, которые видят в ней лишь пропуск в высшее общество.

— А вы действительно можете о себе позаботиться?

— Даже если не могу, меньше всего мне нужна помощь такого человека, как вы, — отрезала она, отступив на шаг.

Рафаэль поднял бровь.

— Такого, как я?

— Фрэнк преподал мне один ценный урок, бросив меня, как только закончились мои деньги. Вы на него похожи: великолепный, уверенный в себе, высокомерный. Женщины в восторге от вас, стоит вам только бросить на них взгляд. А мужчины, желая стать такими же, как вы, стремятся угодить вам. Вы расточаете свое обаяние на каждого встречного, чтобы подчинить людей своей воле. Вы используете мое влечение к вам для того, чтобы поставить меня на место, доказать, что я хуже вас, потому что не так хороша, как вы. Я могу стерпеть ваши беспочвенные обвинения, но вы насмехаетесь надо мной за то, кто я есть. И этого я вам не прощу! Вы считаете меня невзрачной, застенчивой, скучной училкой, которая совершенно не разбирается в мужчинах. — Она перечисляла эти эпитеты так, словно зазубрила их, и внезапно Рафаэль понял, кто внушил ей это, а Пия между тем продолжала: — Сперва вы станете допрашивать меня, чтобы выяснить, говорю ли я вам правду. Затем вы воспользуетесь моей неискушенностью в жизни и убедите Джио, что он прав, когда старается всячески оберегать меня, потому что я слишком наивная, слишком глупенькая и опять найду себе кого-нибудь, похожего на Фрэнка, в этом вашем… королевстве. Мне плевать, верите вы мне или нет. Просто держитесь от меня подальше. Нам ведь не обязательно видеться друг с другом, чтобы вы могли убедиться, что я не обманываю Джио, правда?