Сломленный ангел - Лесли Пирс Страница 5

— Да, приходилось, Стивен, — ответила она, одарив его ледяным взглядом. — А теперь мне нужно идти. Увидимся завтра.

Внизу, в коридоре, Бет остановилась, чтобы надеть плащ и взять зонтик из стойки. Днем она всегда оставляла свою машину в подземном гараже под домом, поскольку и до полицейского управления, и до здания суда можно было дойти пешком за пятнадцать минут, а с парковкой всегда возникали проблемы. Но на улице шел сильный дождь, и Бет надеялась поймать такси. Надежда, впрочем, была слабой — такси в Бристоле были такой же редкостью, как зубы у курицы.

Обменявшись парой слов с дежурным сержантом в Брайдуэлле, Бет задержалась на мгновение перед комнатой для допросов, где уже находилась обвиняемая, чтобы сначала рассмотреть ее сквозь маленькое окошко в двери.

Когда она увидела женщину, которая безвольно откинулась на спинку стула, то на какое-то мгновение та показалась ей неуловимо знакомой, но это ощущение быстро прошло, как только Бет поняла, что оно вызвано выдающейся заурядностью обвиняемой. Она была невысокого роста, полноватая, с круглым, испещренным красными прожилками лицом и всклокоченными каштановыми волосами. На ней были трикотажные слаксы цвета морской волны и мешковатый свитер, поношенные и вытертые. Она ничем не отличалась от сотен других потрепанных жизнью женщин, которые толпились в очередях на автобус, делали покупки в супермаркетах или подрабатывали уборщицами в конторах. Бет решила, что она была ненамного старше ее самой и уж никак не походила на убийцу, способную хладнокровно застрелить двух человек.

Дверь была специально открыта для Бет, и она вошла внутрь.

— Меня зовут Бет Пауэлл, я дежурный адвокат, — коротко представилась она. — Меня вызвали, чтобы я оказала вам юридическую помощь.

Женщина резко обернулась, и Бет на мгновение опешила, увидев выражение удивления и растерянности у нее на лице.

— Мы раньше нигде не встречались? — спросила Бет. Она пристально вглядывалась в лицо женщины, но, хотя в нем было что-то ужасно знакомое, она никак не могла вспомнить, когда и где могла ее видеть.

Женщина отрицательно покачала головой, и Бет объяснила себе ее удивление тем, что обвиняемая не ожидала предложения юридической помощи. Может, она еще не до конца поняла, что совершила?

Бет села за стол и принялась подробно объяснять, зачем она здесь. Дежурный офицер уже сообщил ей все, что было известно о стрельбе в медицинском центре. Обвиняемая с готовностью признала свою вину, но больше не добавила ни слова, отказавшись даже назвать свое имя и адрес. И хотя в ее упорном молчании не было ничего необычного — многие люди после ареста наотрез отказывались разговаривать, — все-таки было странно сначала сознаться в совершении преступления, а потом замкнуться.

Сейчас полиция пыталась установить, как ее зовут и где она живет, поскольку с собой у нее не было никаких документов. Но наибольшее любопытство вызывал револьвер, которым обвиняемая воспользовалась. По словам полицейских, это было очень старое оружие, тем не менее тщательно вычищенное и ухоженное.

— Ну, теперь давайте поговорим, — с легким нетерпением продолжала Бет, объяснив своей будущей подзащитной то, что и так ей было известно. — Мне нужно знать, как вас зовут. Я не смогу вам помочь, если ничего не буду знать о вас.

Женщина подняла глаза на Бет. Они были какого-то светлого зеленовато-голубого оттенка и абсолютно безжизненные.

— Мне не нужна помощь, — ответила она.

— Но вам ведь понадобится кто-нибудь, кто будет защищать вас, когда вы предстанете перед судом, — настаивала Бет, полагая, что женщина или еще не осознала всей тяжести содеянного, или попросту слишком глупа. — Вы убили двух человек. Вероятно, остаток своих дней вам придется провести в заключении.

Женщина снова подняла голову, и на этот раз в глазах ее сверкнула искра.

— Оно того стоило, — отозвалась она.

Ее голос потряс Бет. Он тоже показался ей знакомым. Она внимательно всматривалась в лицо обвиняемой, перебирая в памяти всех женщин, которых она допрашивала в прошлом или видела в конторе, когда те ожидали своих адвокатов. Но, хотя она отчетливо помнила других таких же потрепанных жизнью женщин ее возраста, голос этой не ассоциировался у нее ни с кем.

— Ладно, пусть вам все равно, что вас могут приговорить к пожизненному заключению, но, по крайней мере, вы могли бы поведать мне и полиции, кто вы такая, откуда родом. И почему вы убили двух невинных людей, — ядовито заметила адвокат.

— Они не были невиновными, — парировала женщина. — Они заслуживали смерти.

— Почему? — быстро спросила Бет. — Что они вам сделали?

— Уходите, — женщина решительно отвернулась лицом к стене. — Я больше ничего вам не скажу. Они знали почему, и этого достаточно.

Некоторое время Бет сидела молча, рассматривая женщину и размышляя о том, что ей делать дальше. Она защищала самых разных людей, совершивших самые невероятные преступления. Почти все они заявляли о своей невиновности, даже в тех случаях, когда было совершенно очевидно обратное. Иногда они рассказывали ей слишком много, иногда — недостаточно. К некоторым она испытывала симпатию, несмотря на тяжесть содеянного, некоторые же были ей настолько неприятны, что она почти радовалась, проигрывая их дела. Она считала, что досконально изучила преступников и систему правосудия. Бет уже не раз приходилось сталкиваться с теми, кто открыто признавал свою вину, не испытывая при этом ни раскаяния, ни угрызений совести, но сейчас впервые ее клиент отказывался объясниться, не пытаясь убедить адвоката в правильности того, что было сделано.

Кто-то из офицеров полиции сказал ей, что эта женщина — пьяница. Одутловатое, красное лицо, похоже, подтверждало это. Но, по словам того же офицера, насколько он помнил, ее никогда не задерживали за пребывание в нетрезвом состоянии или за непристойное поведение. Ее ногти были обкусаны до мяса, и Бет показалось, что расческа не касалась ее волос по меньшей мере неделю. Тем не менее, она не выглядела как бездомная дворняжка, и от нее не пахло улицей или нечистотами. Ну, и потом, был еще пистолет.

Как могла такая женщина обзавестись револьвером?

Пистолет не был женским оружием. И хотя Бет считала, что в обстоятельствах чрезвычайного порядка почти любая женщина могла воспользоваться им, чтобы защитить своего ребенка или любимого, ей крайне редко встречались особы, способные хладнокровно застрелить из него человека.

Она снова вспомнила о том, что голос женщины показался ей до странности знакомым, но потом решила, что это потому, что он слишком напоминал ей ее собственный: хорошо поставленная, правильная английская речь без обертонов или следов акцента Западного графства. Вероятно, обвиняемая происходила из семьи среднего класса и даже, может статься, увлекалась охотой и стрельбой.

Обычно Бет не прибегала к просьбам и упрашиваниям. Будь это любое другое преступление, она просто встала бы и ушла, сказав, что встретится с клиентом на следующий день в суде. Но сейчас ее мучило любопытство, и она была готова смягчиться и поступиться собственными принципами.