Соловьиная бухта - Эсси Саммерс Страница 5

Перевести разговор на Акароа оказалось нелегко. Они говорили о владельцах Остерли-парка, о побеге Сары-Энн Чайлд яз этого дома с десятым графом Вест-морландским… Наконец Марго не выдержала:

— Все это очень занимательно, но, поскольку я бесчисленное количество раз показывала людям Остерли-парк, то мне для разнообразия хотелось бы услышать об Акароа. Скажите, у вас много переселенцев из Англии, например? Или приезжают в основном из Штатов или Канады?

Пьер покачал головой:

— Люди редко направляются прямо в Акароа. Англичане, например, обычно едут в крупные города и туда, где больше солнца. Никто не знает, какой замечательный климат в Акароа, думаю, в будущем туризм станет нашим основным источником дохода. Марго, давайте поговорим об Акароа сегодня вечером, а пока вернемся к эпохе Елизаветы. Эта конюшня принадлежала Тюдорам, не так ли?

И они вновь говорили об английской истории, и прирожденная любовь Марго к красоте и изяществу отодвинула на задний план мысли о том, что, как только Джонатан получит ее письмо, она навсегда исчезнет из его жизни.

Когда они вышли на улицу, уже стемнело.

— Самое время для горячего тоста и тарелки карри, — заметила Марго. — Но пожалуйста, напомните мне опустить письмо. — Как будто она могла забыть!

Когда они шли по торговому центру, красный почтовый ящик показался ей жадным чудовищем с открытым ртом. Стоит бросить туда письмо, и уже ничего нельзя исправить. Пьер взял ее за руку:

— Давайте я.

— Не стоит. — И Марго сама опустила письмо, потому что Пьер мог знать Джонатана, хотя они и работали в разных отделах.

Опустив письмо, Марго почувствовала странное облегчение, хотя ни минуты не сомневалась, что позднее на нее нахлынут безмерная тоска и одиночество. Хорошо, что сегодня вечером с ней будет Пьер.

Потом, оставшись одна. Марго уселась на пуфике перед камином, обхватив колени руками, и уставилась на пылающие угли. О Фрэнсисе Найтингейле она так ничего и не узнала. Ну и что? Сейчас Марго могла думать только о завтрашнем утре, когда Джонатан получит ее письмо. Как он отреагирует? Из письма он не догадается, что это ее последний подарок ему — свобода. Свобода уйти к Бетти, его настоящей любви, каковой она никогда не была. Марго закрыла глаза, чтобы не вспоминать, каким взглядом Джонатан смотрел на Бетти. На нее он так никогда не смотрел.

Если бы он знал, что она слышала их разговор в летнем домике, то его будущее счастье с Бетти было бы омрачено. А Бетти была так великодушна, что заслуживала настоящее счастье. Лучше, если Джонатан будет вспоминать о Марго как о довольно странной девушке, бездушной и тщеславной, которая предпочла карьеру семье.

«Я обо всем подумала, Джонатан, — написала она, — и приняла решение. Я поняла, что мы не пара. Будущее в роли сельской домохозяйки наводит на меня тоску. Я слишком люблю путешествовать, а такая жена тебе не нужна.

Дело в том, что мне предложили отправиться в очередную поездку, долгую и увлекательную, которая обещает не только хороший заработок, но и возможность дальнейших поездок при условии, что я буду свободна. Такой шанс выпадает раз в жизни, и я не могу отказаться от него. Такова уж я, и нам обоим повезло, что я вовремя это поняла. Я не была уверена, что эта поездка состоится, поэтому и не могла сразу дать тебе ответ. Пожалуйста, Джонатан, не пытайся встретиться со мной. Никакие уговоры не заставят меня изменить решение — лишь причинят нам ненужную боль. Желаю тебе счастья. Уверена, когда-нибудь ты встретить девушку, которая захочет быть рядом с тобой. Прощай».

Марго поднялась и подошла к телефону. Самое время позвонить Роксанне Гиллеспи и все ей рассказать: Роксанна была хорошей женщиной и знавала много бурь в своей жизни, хотя сейчас была счастлива и благополучна. Марго взяла с нее обещание молчать.

Роксанна поняла ее с первого слова, ей было жаль терять Марго, но все же она не стала возражать и даже дала несколько советов.

— Не заказывай билет на прямой рейс, Марго. Сейчас огромный наплыв эмигрантов. Лучше, если ты сначала доберешься морем до Канады, выполнишь там парочку моих поручений, а уж потом, тоже морем, из Ванкувера отправишься в Новую Зеландию. В этом случае ты сможешь взять с собой свою машину. — Она не сказала этого вслух, но подумала: если нахлынет тоска по родине, из Канады Марго сможет легко вернуться в Англию, потому что искать отца — все равно что искать иголку в стоге сена. Если он перекати-поле, то, вероятно, давно покинул Акароа. Да и как ее встретят? Даже если отец все поймет правильно, то что можно сказать о его жене? Только очень великодушная женщина сможет принять дочь из прошлого.

События развивались стремительно. Джонатан позвонил и попросил о встрече, но Марго была непреклонна:

— Я приняла решение, Джонатан, и хочу, чтобы все оставалось как есть. — Она знала, что он позвонил ей лишь из чувства долга, но все равно была ему благодарна.

Времени оставалось так мало, что Марго всего лишь раз увиделась с Пьером Лаверу и не сказала ему, что уезжает. Она все сообщит в письме, которое он получит, когда она уже будет в пути.

В следующее воскресенье, сразу после посещения Хогарт-Хаус, Пьер должен был отправиться на дежурство, что порадовало Марго — у нее тоже были неотложные дела.

Окунувшись в очарование восемнадцатого века. Марго на миг забыла, что потеряла Джонатана, дядю Ноэля и скоро должна покинуть Англию. Они были одни на верхнем этаже автобуса, и оба молчали. Когда автобус подъезжал к Торнбери-роуд, Пьер заговорил:

— У меня жуткое расписание: с двух до десяти. Когда вы уедете, я буду на работе. Но на следующей неделе мы съездим в Хэмптон-Корт. Договорились?

— Давайте пока не будем загадывать. У меня впечатление, что Роксанна собирается меня куда-то отправить. Я дам вам знать. И спасибо, Пьер, за две чудные прогулки.

Он поднялся и помог ей встать.

— Я провожу вас. — Когда Марго шагнула на тротуар, Пьер склонился над ней и поцеловал, ее. Его глаза сияли. — Увидимся в воскресенье, Марго!

Но они не увидятся никогда, потому что, когда Пьер Лаверу вернется в свой родной Акароа, Марго там уже не будет, если… если не случится чуда.

К субботе Марго была готова отправиться в Ливерпуль. В пятницу вечером она написала Пьеру письмо, грустно улыбнулась и сказала себе: «Похоже, прощальные письма становятся девизом моей жизни». Марго не хотела, чтобы Пьер узнал, куда она едет. Даже Рослины. не знали, что она отправляется дальше, чем в Канаду. Пьер, вполне возможно, начал бы их расспрашивать, так могло бы всплыть имя Джонатана и его место работы, а далее… Марго не хотела никаких случайностей и постаралась написать веселое письмо.