Подруга детства - Кейт Вудсток Страница 5

Клифф Ричардс был костлявым воплощением Порядка и Порядочности, прекрасно дополняя собой финансовый гений миссис Пардью. Он разговаривал с клиентами на последней стадии подписания контракта, а также в продолжение выполнения оного, и даже творческие взбрыки Великого и Ужасного Джеда в изложении Клиффа выглядели вполне добропорядочными и надежными проявлениями творческого гения.

И, наконец, Морис Эшкрофт.

Льняные кудри и зеленые глаза с поволокой, рот Амура, плечи пловца, фигура древнегреческого атлета, безукоризненный узел галстука, шесть футов элегантности и обволакивающий баритон. Ироничная усмешка в углах волшебных губ. Тончайшая патина истинного аристократизма. Джентльмен с Большой Буквы, невесть как оказавшийся в суматошном Нью-Йорке.

Морис появился в «Эмеральде» с подачи мамы. Миссис Эшкрофт была ее подругой со студенческих лет, кроме того, Эшкрофты действительно принадлежали к аристократии, а мама… Мама — это мама. Она обожала аристократов и до конца жизни деда вздрагивала, когда тот начинал рассказывать анекдоты из жизни нефтяников. Ох, дед, золотой человек…

Да, так вот, Морис. Как-то само собой получилось, что он стал совладельцем и соучредителем — никем другим он просто не мог стать. Такие, как он, рождены быть Боссами. В отличие от Дейзи, он ревностно соблюдал субординацию, свой кабинет всегда запирал на ключ, к сотрудникам относился свысока, а Джеда не переносил на дух. Еще он избегал Гаса, потому что сантехник и босс — это, знаете ли… Дейзи не понимала снобизма в принципе, однако осудить за это Мориса мешало одно обстоятельство.

Дейзи была влюблена в него как кошка.

Это чувство посетило ее примерно год назад, в пятницу. Пятница — потому что на этот день они назначили сами себе корпоративную вечеринку. На нее в свою очередь пригласили того самого Ван Занда, клиента вредного, но перспективного, так что Морису пришлось тоже остаться, и вот тут-то, после третьего коктейля на Дейзи снизошло озарение. Она поняла, что жить не может, не видя эти зеленые глаза и не утопая в этом чарующем баритоне.

Собственно, не одна она. Мэгги Дойл, например, катастрофически глупела при появлении второго начальника, хотя дальше, казалось бы, и некуда. Она начинала все ронять, рассыпала договора, проливала кофе, до пределов возможного расширяла свои голубые очи, а умопомрачительная грудь начинала ходить ходуном. То есть, вздыматься и волноваться, как и положено груди красавицы. До момента озарения Дейзи этот факт страшно веселил, после — стал неимоверно раздражать. Что с того, что она — босс и компаньон Мориса? Зато ее грудь никто не назвал бы умопомрачительной, а глаза никак не тянули на очи с поволокой. Дейзи стала нервной и раздражительной, часто срывалась на бедняжку Мэгги, а в результате — обрела подругу в лице Долли.

Тогда Долли вошла к ней в кабинет после очередного громкого скандала с Мэгги и посмотрела на начальницу в упор. Медные локоны каскадом ниспадали с обманчиво хрупких плеч, а в синих глазах горела насмешка.

— Втюрилась?

Дейзи была настолько ошарашена, что не смогла вымолвить ни слова. Долли ей нравилась, работником была отличным, и Дейзи часто жалела, что они не познакомились в детстве. Долли отлично вписалась бы в их с Гасом дуэт. Однако сегодня, сейчас, Долли Браун явно перегибала палку.

И ничуть этого не боялась, надо сказать. Она подошла к столу, непринужденно плюхнулась в кресло и заявила:

— Вот что, мэм, ты мне очень симпатична, кроме того, я дорожу этой работой и искренне к ней привязана. Именно поэтому я считаю, что нам надо поговорить.

— Я не…

— Спокойно. Сосчитай до десяти и послушай. Ты — босс и все такое, но мы ведь не в конторе по учету и контролю работаем, верно? У нас творческий союз молодых и по-своему самобытных людей. Этот союз производит хорошую продукцию, и душить курицу, несущую золотые яйца, по меньшей мере глупо. А говоря по-человечески — мы ведь все здесь так или иначе друзья. Товарищи. Коллеги. Разве не стоит быть искренними?

— Стоит, но…

— Отлично. Я знала, что ты клевая девчонка. У тебя не только голова варит, но и характер хороший. И ты никогда не играла в бизнес-вумен и ее вассалов, чего я терпеть не могу. Так вот, признайся мне честно, ты взъелась на Мэг из-за Красавчика?

Дейзи хотела ответить язвительно и остроумно, срезать нахальную Долли, поставить на место — а вместо этого залилась мучительной волной горячечного румянца. Лицо, шея и грудь пылали, глаза бегали, и остроумные ответы не шли на ум. Долли кивнула.

— Понимаю. Собственно, смущаться нечему. Ты извини, что я так напрямик, просто мне кажется, ты нуждаешься в собеседнике, а Гас вряд ли годится на эту роль.

— Почему это?!

— Потому что тема неподходящая.

— Да мы с Гасом…

— Я знаю, вы друзья. И мне чертовски приятно это видеть. Вы действительно друзья, но иногда надо поговорить, скажем, как девочке с девочкой. Так вот, сюсюкать и шушукаться я не люблю и не умею, поэтому скажу прямо: не злись на Мэгги. Она тебе не соперница.

— Я… то есть… с чего ты…

— Дейзи, мы все любим нашу Мэг — но блондинка есть блондинка. Это карма. Она доброе и незлобивое существо, чья сила, скажем так, не в мозгах. Будь она стервой, тогда я еще поняла бы. Но это чудо в кудрях органически неспособно на всякие интриги и бабские штучки. Она тихо млеет от Красавчика, потому что от такого самца сомлеет любая.

— И ты?

Разговор стремительно уходил совершенно не в ту сторону, но Дейзи уже не могла остановиться. Именно сейчас она поняла, что ей действительно необходимо с кем-то поговорить о Морисе и своих чувствах, и впервые в жизни не хотелось привлекать к этому Гаса.

Долли хмыкнула.

— Я — другое дело, босс. Я маленько постарше…

— Ой, да ладно…

— …Но дело не в этом. Просто, понимаешь ли, у меня совсем недавно случился жизненный опыт. Так бывает. Короче, я на некоторое время приобрела иммунитет на красавцев с Вот Такими Плечами и Вот Таким…

— Доллис!

— Самомнением. Но тебя я понимаю. И Мэг понимаю. Потому и хочу посоветовать — не ревнуй ты к ней.

Дейзи подперла кулаками щеки и мечтательно посмотрела на Долли. Ссориться расхотелось, на душе сделалось необыкновенно легко.

— Долли, скажи, ведь он потрясающий.

— Да уж.

— Он красивый.

— Это точно.

— Он сложен как бог.

— Вероятно.

— Он галантен.

— Слегка спесив.

— Это гордость. Мужчина должен быть гордым.

— Всего — в меру.

— Он шикарно одевается.

— Тут возражений нет.

— Он умный.

— Помолчишь — за умного сойдешь.

— Он из хорошей семьи.