Соблазнение по правилам - Элизабет Биварли Страница 5

— Буйным? — отрезал он. — Я не бываю буйным.

Ава снова воздержалась от комментариев.

Казалось, он понял, о чем она думает, потому что прибавил:

— Я изменился. Я давным-давно ни с кем не враждую.

Ага, около шестнадцати лет — после того, как окончил школу при Эмерсоне и расстался с Авой.

— Базилио собирался вышвырнуть тебя на улицу, но я… Ну, когда я поняла, что знаю тебя… — Она опустила глаза. — Я сказала ему, что мы с тобой… старые друзья. И предложила отвезти тебя домой.

— И он тебя отпустил? — спросил Пейтон. — Он позволил тебе уйти с буйным парнем?

Ава ощетинилась:

— Он позволил потому, что ты успокоился, когда узнал меня. Когда я и Маркус сажали тебя в машину, ты был послушным. Я знаю, в это трудно поверить. Но в машине ты сразу отключился, — поспешно прибавила она. — Мне ничего не оставалось, как привезти тебя сюда. Я разбудила тебя, и мы поднялись в квартиру. Пока я готовила кофе, ты прошел в спальню и снова отключился. Я думала, ты проспишь несколько часов, но… Ты проснулся раньше.

— Последние недели я много работаю, — коротко сказал он. — У меня важный проект. Я не высыпаюсь.

— Ты был пьян, — напомнила она ему главным образом потому, что ей не понравилось его уточнение.

Ава задалась вопросом, кем работает Пейтон и что он делал после окончания школы. Как долго он живет в Сан-Франциско? Женат ли он? Есть у него дети? Даже сейчас, убеждая себя, что ее это не касается, Ава взглянула на его руку. Обручального кольца нет. Но даже если он не женат, у него наверняка есть женщина, которая играет в его жизни важную роль.

Но и на это Аве наплевать. В самом деле. Она хочет его забыть. Изгнать Пейтона из своей квартиры и из своей жизни.

Тем не менее она спросила:

— Почему ты вернулся в Чикаго?

Пейтон медлил с ответом, будто решая, что сказать. Наконец он заговорил:

— Я приехал, потому что мой совет директоров заставил меня сюда приехать.

— Совет директоров? — недоверчиво произнесла она. — У тебя есть совет директоров?

Прежде чем у Авы появилась возможность извиниться, Пейтон свирепо взглянул на нее и ответил:

— Да, Ава. У меня есть совет директоров. Они работают в многомиллионной корпорации, главным акционером которой я являюсь, не говоря уже о том, что ею управляю. Компания названа в мою честь.

Чем дольше он говорил, тем сильнее изумлялась Ава. Но успешность Пейтона ее не удивила — он всегда добивался своего. Ее поразило то, что он работает в корпорации, хотя всегда презирал корпоративный мир. Он презирал всех, кто стремится заработать много денег. Он презирал тех, кто когда-то входил в круг общения Авы. И теперь он стал одним из них.

Ей удалось скрыть свое удивление. По крайней мере, ей так казалось.

Потом Пейтон прибавил:

— Не надо так удивляться. В средней школе у меня была пара недостатков, но я всегда любил работать.

— Пейтон, я не имела в виду…

— Черт побери, я все понял! На самом деле «Мосс холдингс инкорпорейтед» скоро станет многомиллиардной корпорацией. Единственное, что стоит между мной и дополнительными нулями на моем личном финансовом счете, — небольшая компания в Миссисипи под названием «Монтгомери и сыновья». Только компания уже не принадлежит ни Монтгомери, ни его сыновьям. Все они умерли более ста лет назад. Сейчас ею владеют внучки сыновей Монтгомери. Им уже за восемьдесят.

Ава не знала, что сказать. Хотя Пейтон вряд ли ждал от нее ответа. Он вдруг разволновался, встал и зашагал по комнате.

— Элен и Дороти Монтгомери. Милые, маленькие старушки южанки. Она надевают шляпы и белые перчатки на корпоративные совещания и ежегодно отправляют знакомым праздничные корзины с домашним вареньем и носками, которые сами вяжут. Они легенда в деловых и финансовых кругах. — Пейтон остановился и тупо уставился на входную дверь. — Да, все любят сестер Монтгомери, — пробормотал он. — Они такие замечательные старушки. Меня сочтут мерзавцем, когда я заберу у них компанию моим обычным… Как писали обо мне в «Файнэншл таймс»? — Он колебался, соображая. — А, да! Вспомнил. С «моим обычным хладнокровием и обезоруживающей жестокостью». И никто не захочет снова иметь со мной дело. — Пейтон посмотрел на Аву. На самом деле он свирепо на нее уставился, будто она была во всем виновата. — Хотя в области бизнеса и финансов меня уже мало кто любит, — сказал он. — Но, по крайней мере, они заключают со мной сделки, если видят выгоду.

Хотя Ава сомневалась, стоит ли ей вмешиваться, она спросила:

— Тогда зачем тебе отбирать компанию Монтгомери?

Пейтон снова сел, все еще выглядя взволнованным.

— Потому что такова политика «Мосс холдингс». Именно этим я и занимаюсь. Отыскиваю разоряющиеся компании, приобретаю их, а затем снова делаю прибыльными. Чаще всего я изменяю приоритеты компании и сокращаю персонал. Потом продаю эти компании кому-нибудь еще с огромной прибылью. Либо я разделяю компанию на несколько мелких и продаю ее по частям за кучу наличных денег. В любом случае я не из тех парней, которых ждут с распростертыми объятиями, потому что мое появление означает сокращение рабочих мест, конец традиций и привычного образа жизни.

Другими словами, Пейтон лишает людей карьеры и доходов, погружая их в среду, в которой жил сам, когда был подростком.

— Так зачем ты это делаешь? — спросила Ава.

Его ответ был быстрым и деловитым:

— Это приносит мне огромную прибыль.

Ава могла бы спросить, почему ему так важно зарабатывать деньги, если он ликвидирует рабочие места и ставит людей в безвыходное положение, но она уже знала ответ. Те, кто вырос в бедной семье, часто считают деньги своим высочайшим приоритетом. Думают, будто, получив достаточно денег, они наладят собственную жизнь и удовлетворят все свои нужды и потребности.

Странно, но именно люди вроде Авы, выросшие в богатстве и с привилегиями, понимают, до чего ошибочна такая точка зрения. Деньги не делают жизнь совершенной. Конечно, они помогают избежать многих проблем. Но они не делают человека лучше. Деньги — не волшебник, который прогонит негативные чувства или стресс, заставит других людей уважать и любить тебя, восхищаться тобой. По крайней мере, по доброй воле. Деньги сами по себе не обещают человеку ничего.

— И почему я, черт побери, говорю с тобой об этом? — раздраженно спросил Пейтон.

Хотя она была уверена, что он не ждет ее ответа, Ава произнесла:

— Не знаю. Может, тебе нужно выговориться? Иначе для чего ты говоришь о коммерческой сделке, которая ничем не отличается от предыдущих? Хотя, вероятно, эта сделка заставляет тебя ощущать себя хладнокровным и обезоруживающе жестоким.

— Какая разница? — сказал он, не обращая внимания на ее размышления. — Ради хорошего пиара и потенциальных проектов в будущем мой совет директоров решил, что будет лучше, если я не стану действовать с сестрами Монтгомери своими обычными методами. Они думают, я должен попробовать… — он нетерпеливо взмахнул рукой, — проявить сердечность, очаровать их и расположить к себе.