Радуга счастья - Джин Кларк Страница 5

Они дошли до ее зеленого автомобильчика, припаркованного перед бутиком Мэйми. Девушка прошла вперед и открыла для него правую дверцу, со стороны пассажирского сиденья. Внезапно налетел прохладный ветерок, и шелковая юбка облепила ее красивые стройные бедра. Джейк мысленно проклял несносный жар, вздымающийся волной и заливающий все тело, и строго-настрого приказал себе ни о чем таком больше не думать.

Тут она обернулась, и под новым порывом ветерка очертания ее груди отчетливо обрисовались под яркой тканью блузки. «Самое подходящее для меня сейчас зрелище», — подумал ковбой и, вперив в Энни сердитый взгляд, сказал:

— Я поведу.

И протянул руку за ключами.

— Нет. — Она подняла руку и отвела прядь волос, упавшую ей на глаза. — Это моя машина. Ее поведу я. А вы будете показывать дорогу.

Видя, что девушка настроена решительно, он счел за благо уступить. Забрался на пассажирское сиденье, с трудом разместив длинные ноги в узком пространстве. Будет еще время сломать ее характер — после того, как она увидит кухню.

— Куда, мистер Стоун?

— Зови меня Джейк. — Кивком головы он указал на скобяную лавку Кендалла, расположенную в конце улицы. — Езжай на север. Мое ранчо следующее после Расселова.

Энни резко вывернула руль, и он загляделся на ее профиль. В тесноте салона маленького автомобиля он сразу ощутил тонкий, нежный, дразнящий запах ее тела. Запах напомнил о сладостных, чувственных прикосновениях женских губ, о том, как гладкая, нежная женская кожа скользила по его мускулистому телу. Нет, черт возьми, не позволит он безмозглым гормонам руководить своей жизнью!

— Мистер Стоун? Джейк? — В голосе Энни слышалось легкое раздражение, как у человека, который уже несколько раз безрезультатно задавал свой вопрос.

— Да?

— Сколько человек живет на вашем ранчо?

— Четверо работников и я. Во время сенокоса и в период клеймения скота больше.

— А ваша жена?

— Я не женат. — Он пристально посмотрел на нее. — И все работники тоже не женаты. Так что держись поближе к своим кастрюлям и сковородкам. Никаких шашней с работниками. Поняла?

— Прошу прощения, мистер Стоун, — ее тонкие пальцы вцепились в руль, глаза сверкнули, — но в мои планы входит готовить пищу, а не кокетничать. Можете в этом на меня положиться. Ковбои — это не для меня. И вообще, я отнюдь не роковая женщина.

Джейк открыл было рот, чтобы возразить, но тут же закрыл его. Лучше соблюдать дистанцию.

Двадцать минут спустя под шинами автомобиля загудел настил деревянного моста через Голд-Крик. Джейк бросил взгляд за ограждение, тянувшееся вдоль противоположного берега. Пышная зеленая трава, усеянная тут и там кустами синих люпинов и кинжальной травы, цветущей желтыми цветочками, волновалась от ветра. На некотором удалении от воды трава становилась реже, так что просвечивала красная почва, начинали попадаться редкие камни, кактусы, заросли колючих кустарников. Вдали высились лиловато-голубые массивы гор Брэдшо.

Гораздо ближе гор была скала, одиноко высившаяся среди равнины. Силуэт ее отчетливо вырисовывался на фоне высокого неба пустыни. Его родное ранчо лежало как раз у подножия этой скалы. Моя земля, с гордостью подумал он. Семья Стоун владела этими угодьями более ста лет. Джейк был исполнен решимости сохранить ранчо любой ценой.

— Мы почти приехали? — Вопрос Энни вывел его из задумчивости.

— Езжай прямо, мимо вон тех тополей.

— Туда?

— Ага. Мы уже пару минут едем вдоль границы ранчо Рейнбоу-Вэлли. А сегодня утром ты заехала на него по другой дороге, которая дальше, к западу отсюда.

Она повернула машину на грунтовую дорогу, ведущую к ранчо, и остановилась, чтобы Джейк мог выйти и открыть тяжелые ворота. Земля и камешки заскрипели под колесами, когда машина въезжала внутрь. Когда он запирал ворота, предчувствие надвигающегося несчастья вдруг стеснило ему грудь. Долго ли новичку до беды? Достаточно из любопытства заглянуть в конюшню…

Он сидел, откинувшись на спинку сиденья, и думал об этом, в то время как машина ползла вперед, подпрыгивая на ухабах, которые делали разъезженную грунтовую дорогу весьма похожей на стиральную доску.

На одном особенно скверном участке машина заскребла днищем по земле, но Энни не остановилась.

— Надо снова чинить дорогу, — сказал Джейк, искренне жалея о том, что не сделал этого до появления Энни. Стефани, помнится, принималась есть его поедом каждый раз, когда машину подбрасывало на ухабе.

— Да уж, или дорогу надо выровнять, или смириться с потерей некоторых необходимых человеку, в том числе человеку за рулем, частей. Знаете, как говорят про такие дороги: «Всего перетрясет, все кости растрясет и душу живую вытрясет». — Энни улыбнулась. В ее глазах плясали веселые чертики.

По крайней мере у нее есть чувство юмора. Он надеялся, что чувство это не изменит ей, когда она увидит кухню.

Пять минут спустя они остановились возле старого дома, раскинувшегося в тени тополей и платанов.

Энни вылезала из машины со странным чувством, будто она возвращается домой. Фасад этого блекло-желтого двухэтажного дома с гонтовой крышей и крыльцом-террасой, огибавшей здание по всему периметру, обращен был к долине. Готовить в кухне, из которой открывается подобный вид, должно быть истинным наслаждением.

Невдалеке от хозяйского дома выстроились группами на небольшой возвышенности шесть зданий поменьше. Конюшни и загоны располагались пониже. Скот пасся на склонах долины. А здесь нарушали тишину только ветер, шумящий ветвями деревьев, да чириканье птиц.

— Здесь так красиво и так тихо, — негромко сказала Энни, упиваясь свежестью легкого ветерка, который доносил с пастбищ аромат шалфея.

Растроганная и взволнованная, она схватила с сиденья свою сумочку и повернулась к Джейку:

— Пора посмотреть на мое новое рабочее место.

Она успела подумать, что мрачное выражение его физиономии не предвещает ничего хорошего, но тут он повел ее через лужок, покрытый хилой травкой, к крыльцу дома. Белое деревянное крыльцо не помешало бы покрасить. На клумбах возле крыльца царствовали пышные сорняки; только несколько особо крепких розовых кустов упорно тянули веточки к солнцу.

— Осторожно, тут ступенька. — Джейк открыл дверь, затянутую сеткой от насекомых, и посторонился, пропуская ее вперед. Энни попыталась рассмотреть что-нибудь в темноте комнаты.

— Сначала посмотришь комнаты, где ты будешь жить. — Его сильные пальцы сомкнулись на ее запястье, отчего по ее жилам сразу же стал разливаться томный жар. Она изо всех сил старалась не обращать на это внимания, а он все тащил ее вперед по темной, обшитой деревянными панелями гостиной, да так быстро, что она только мельком успела заметить тяжелую мебель, плетеные коврики, сложенный из камней камин.

На верхней площадке узенькой, крутой лесенки он наконец отпустил ее.