Повелительница бурь - Мэри Гилганнон Страница 5

Через пару минут Вевина вернулась, и Фиона, нагруженная котелком воды, одеялом и мешком с припасами, направилась ко входу в подземелье. Двигалась она медленно, а когда добралась до ограды поселка, все мышцы ее болели – так тяжел оказался груз.

Вход в подземелье находился в нескольких шагах за амбаром; если бы кто-нибудь заметил ее, ей было бы нелегко объяснить, зачем она тащит на себе все это; но, по счастью, девушка никого не встретила. Добравшись до деревянной двери, прикрывающей проход, она опустила свою ношу, огляделась по сторонам и решила, что не будет зажигать факел, пока не отойдет от края прохода к темнице, иначе кто-нибудь может увидеть мерцающий свет и донести отцу.

Укрепленный поселок был построен на вершине погребального кургана, в котором хоронили своих мертвецов прежние обитатели этих мест, и подземные кладовые были связаны проходами с древними погребениями. Хотя Фионе до сих пор не приходилось встречаться с бродящими там призраками, это место всегда вызывало у нее беспокойство.

Теперь же ее страх усиливался еще и опасениями, что викинг мог прийти в себя и освободиться от оков.

При мысли об этом горло девушки перехватил спазм, однако она все же заставила себя открыть дверь в подземелье, а затем протиснулась в отверстие, нащупывая ногами грубо сделанную лестницу, уходящую вниз. Спустившись на несколько ступеней, она нашла кресало с кремнем, привязанные у нее на груди, ударила их друг о друга, и темное подземелье озарилось снопом искр. Заранее припасенный ею факел быстро разгорелся, и от него в воздухе распространился острый запах смолы.

Пот заливал ей глаза, когда она шаг за шагом спустилась по лестнице в основное помещение склада. Зимой это помещение ломилось от запасов капусты, репы, лука и яблок; сейчас же, в самом начале лета, оно было почти пустым; викинг находился в самом дальнем его углу. Пробравшись туда, девушка замерла на пороге, немного страшась того, что ей предстояло увидеть.

Пленник по-прежнему сидел скорчившись в неудобной позе, голова его опустилась на грудь, скрыв словно высеченные из камня черты лица и пронзительные глаза, которые в первый раз так поразили Фиону. Она осторожно приблизилась к нему, ожидая, что он поднимет голову и снова посмотрит на нее, но викинг не шевелился. Тогда Фиона бросила на пол бурдюк, чтобы шумом привлечь его внимание, потом громко позвала: «Эй, ты меня слышишь?» Ответом ей было молчание – похоже, этот человек потерял сознание или умер.

Нагнувшись, она коснулась руки пленника и тут же отпрянула, словно обжегшись. Он был жив, но сгорал от внутреннего жара. Значит, ей придется приложить немало усилий, чтобы сохранить ему жизнь. Фиона почувствовала, что сковывавшее ее напряжение несколько отступило: спасти жизнь человеку ей казалось куда более легкой задачей, чем соблазнить его.

Прикрепив факел к степе, она принялась раскладывать на грязном полу принесенные с собой припасы. Сиобхан все подробно объяснила ей: перво-наперво она должна напоить раненого, сначала водой, а потом вином со снадобьями.

Девушка перелила в пустой мех воду из котелка, потом поднесла мех к губам пленника и смочила их. Вода тут же скатилась на грязную солому под ногами. Покопавшись в памяти, Фиона наткнулась на одно воспоминание, которое могло помочь ей: порой новорожденные дети не могли сосать, и тогда Сиобхан щекотала им горло.

Придерживая одной рукой мех с водой у губ пленника, другой девушка осторожно пощекотала его по горлу, стараясь заставить сделать глоток. Ей удалось-таки добиться своего, но тут викинг внезапно закашлялся. Подождав немного, она обеими руками наклонила мех, стараясь, чтобы струйка воды попала ему в рот.

Пленник пил жадно, время от времени переводя дыхание, отчего его широкая грудь высоко вздымалась. Чтобы вода не лилась мимо, Фионе приходилось так тесно прижиматься к нему, что она всем телом чувствовала каждое его движение. От мужчины исходил неприятный запах пота и болезни, и все же близость его возбуждала, словно она ласкала волка или другое столь же дикое, хотя и прекрасное животное.

Наконец бурдюк опустел. Викинг сделал последний глоток и вздохнул, но так и не открыл глаз; судя по всему, он все еще был без сознания. Фиона положила опустевший мех на пол и взяла в руки другой, наполненный вином с растворенным в нем снадобьем: Сиобхан предупредила ее, что она должна дать больному немного этого напитка, прежде чем приняться за его рану на руке, иначе он будет испытывать такую боль, что может оказать ей сопротивление.

Девушка осторожно поднесла вино к губам пленника; он застонал, но позволил ей влить немного жидкости себе в рот.

Руки Фионы тряслись, ноги болели; но больше всего ее беспокоило, не выпил ли викинг с вином чересчур много снадобья. Она попыталась отодвинуть бурдюк, но пленник быстро протянул закованную в кандалы руку и поймал ее за волосы. Девушка, вздрогнув, уронила бурдюк. Она попыталась высвободиться из железных объятий, но варвар только крепче прижал ее к себе, и она ощутила жар, сжигавший его крупное, сильное тело.

– Кто ты такая – Свонхильда, Брюнхильда? [4]

Глубокий мощный голос викинга эхом отдавался под низким сводчатым потолком. Эти незнакомые ей имена ничего не значили для Фионы; но в тоне его ей послышалась ласка. Может быть, в бреду этот гигант представил, что к нему пришла любимая?

У нее перехватило дыхание. Она должна позволить ему овладеть ею прямо здесь, сейчас и покончить наконец с этим делом.

Расслабившись, Фиона всем телом прижалась к пленнику, тот пробормотал что-то неразборчивое; потом его пальцы двинулись вниз и коснулись ее груди. Девушка затаила дыхание. Никогда еще ни один мужчина не касался ее столь властно. Даже сквозь ткань шерстяной туники и льняную рубашку она чувствовала тепло, исходившее от его пальцев. Грудь Фионы поднялась и затвердела, тогда как тело обмякло и заныло от желания.

Внезапно викинг что-то пробормотал и так резко убрал руку, что Фиона едва не упала на пол. Отодвинувшись, она увидела, что он качнулся, – видимо, снадобье начало действовать.

Теперь викинг, прислонившись спиной к стене, наполовину висел на своей закованной в кандалы здоровой руке. Энергичные черты его лица и мощные мускулы заставили девушку на миг замереть от восторга. Если ей удастся хоть немного подлечить его, то будет сущим удовольствием лишиться девственности с помощью этого дикаря.

Вздохнув, Фиона снова вернулась к своему занятию. Опустившись на колени, она пошарила в своем мешке, извлекла с самого его дна большой железный нож. Встав на ноги, она снова приблизилась к пленнику.

Разумно это или нет, но ей придется сделать все, чтобы излечить его.

Она принялась осторожно открывать его кандалы с помощью припасенного ножа. Освобожденная от оков раненая рука несчастного резко опустилась вниз, словно не принадлежала живому человеку, и Фиона едва успела придержать ее. Викинг застонал.