Война чувств - Наташа Колесникова Страница 5

— Митя… но ведь ты позоришь меня. Они подумают…

— Ни хрена они не подумают. У меня работа такая — звонить и разговаривать с людьми, если они хотят разговаривать. А если нет — всегда найдется что-то другое.

— Пожалуйста, Митя… поверь мне.

— Давай в ванную, а потом — в койку! И чтоб с завтрашнего дня предупреждала меня по телефону, куда и на сколько уезжаешь. Надоел этот бардак!

— Я что, твоя рабыня?

— Ты хреновая жена, Люся! Просто никакая жена, понимаешь? Я тебе дал все, что хочешь, думал — ответишь тем же. Ни хрена подобного! Ты живешь сама по себе, тебя нет со мной рядом, нет, понимаешь?!

— Но ты всегда возвращаешься поздно… Если скажешь, я приготовлю ужин и буду ждать…

— А ты приготовь и жди! Каждый вечер готовь и жди!

— Если тебе не нравится, я могу уйти к родителям.

— Попробуй только. Верну, надену намордник и заставлю сидеть дома. А если кто окажется рядом — закопаю живого. Все! Вали в ванную!

Людмила, опустив голову, пошла в спальню, чтобы переодеться. Зеленин взял трубку радиотелефона в холле. Домашний номер Епифановых он помнил наизусть.

— Але, это Лера? Привет, Зеленин, Твоего кадра можно к телефону? Много будешь знать, скоро состаришься, лапочка. Ну так чего, он в состоянии пару слов сказать? Или ты ему делаешь очень приятно? — Он криво усмехнулся, услышав, как гневно задрожал голос Леры.

А потом в трубке послышалось насмешливое:

— Епифанов слушает.

— Привет, корешок. Извини, конечно, за звонок, но такие наши дела. Надеюсь, ты не станешь мне лапшу на уши вешать, скажешь все как было, так?

— Слушаю вас.

— Моя телка была у вас на хате сегодня, это верно?

— Я бы не сказал, что она телка, красивая женщина, но да, была. Они пили с моей супругой ликер. Когда я пришел, она собралась и поехала домой.

— И это все, что ты хочешь мне сказать?

— Я бы мог больше сказать, но не по телефону.

— Лады, Бог даст — встретимся, Епифанов. Ну, будь здоров!

Людмила вышла из спальни в шелковом кимоно, с ночнушкой в руке. Она слышала последние фразы мужа, покраснела, опустила голову. Раньше он не позволял себе такое, но, видимо, со временем решил, что можно все. А что дальше будет? И представить себе страшно… Она должна терпеть это чудовище? Нет, нужно вырваться из его страшных объятий! Провались он вместе со своей большой квартирой и с деньгами, и машину ему отдаст, только пусть оставит ее в покое!

Она, не поднимая головы, прошла в ванную. И уже не до воспоминаний было, все мысли о том, что ей придется лечь в постель с этим чудовищем! Ну так пусть подождет! Она уже точно знала, что раньше чем через час из ванной не выйдет. Может, он уснет к тому времени? Хорошо было бы… Ох, как приятно избежать его мерзких объятий!

Епифанов лег на спину, закинул руки за голову.

— Лер, он что, совсем сумасшедший, этот Зеленин? Ты была свидетельницей на свадьбе, да и в гостях у Людки виделась с ним. Что за идиот?

— Да нет, вроде бы нормальный мужик. Правда, с чувством юмора у него туговато, вернее, оно очень своеобразное. А так ничего, наверное, разозлился.

Вдруг она подумала, что если забыть о внешности Дмитрия, его грубых шутках, так получится, что он нормальный мужик, не красавец, не эстет, но основательный, ради жены ничего не жалеет. Он не жалеет, а она встретила опять рыжего балагура Стаса, только о нем и думает. Зеленин хоть и кажется грубым, вульгарным, но человек умный (дураки не возглавляют успешные фирмы и не решают «деликатные вопросы»), догадывается, что с женой что-то творится, поэтому так грубо говорил по телефону. А уж что Людке сказал дома, так и представить страшно. Интересно, она понимает это или нет? Ох, Людка, Людка! И хочется подсказать, да нельзя. Это ведь твои личные дела, сама и решай их. Никто не поможет.

А если Дмитрий застукает ее со Стасом? Судя по сегодняшнему разговору, может и убить. Ее. Потому что, как это ни кажется странным, любит жену, ревнует ее. И вдруг шальная мысль возникла в голове: а Жорка почему совершенно не ревнует ее? Убежден, что она никуда не денется? Последнее почему-то не понравилось Лере.

— Жор, я подумала… Дмитрий ревнует Людку…

— Да это просто дикость какая-то. Он же позорит свою жену подобными звонками. И не только ее, себя тоже позорит. Придурок самый настоящий!

— Да просто ревнует, что тут такого? А вот ты не ревнуешь меня?

— Нет. Зачем?

— А если бы я встречалась с другим и ты узнал бы об этом?

— С каким другим?

— С мужчиной другим.

— Лера, ты серьезно?

— Что бы ты сделал? Убил бы меня, побил или что?

— Не знаю… — Епифанов озадаченно почесал затылок, но это не привело к нужному решению. Он просто не мог предположить, что его любимая жена, красавица и умница, совершит такую глупость.

Она засмеялась, крепко прижалась к нему. Долго молчала, а потом дурашливо чмокнула в губы и сказала:

— Жорка, не бери дурного в голову! Я люблю только тебя, и никто мне не нужен, правда-правда.

— Тогда почему спрашиваешь?

— Ну просто… хочется, чтобы ты немного ревновал меня. Не так сильно и глупо, чуть-чуть. Даже не ревновал, а думал обо мне всегда-всегда, понимаешь?

— Я всегда о тебе думаю. Но если хочешь, и ревновать буду. — Он грозно сощурился и зарычал: — А ну, признавайся, жена, где была сегодня, что делала?!

И навалился на нее, припадая дрожащими от страсти губами к соблазнительным грудям.