Ночь огня - Барбара Сэмюел Страница 5

От боли, никогда не оставлявшей ее, губы Кассандры исказила печальная усмешка. Какой же дурой она была, когда решала, за кого ей выйти замуж! Это не был романтический брак: она не доверяла любви. Наблюдая избыток романтизма у своей старшей сестры, Кассандра решила, что женщины никогда не должны позволять эмоциям руководить их жизнью: это верный путь к гибели. Доля женщины тяжела и без этих осложнений, так что она руководствовалась рассудком.

Джордж казался идеальным мужем: граф из старинного рода, обладающий состоянием, с хорошими манерами, а также приятной внешностью.

Она потерла шею. Состояние оказалось призрачным, поскольку он проиграл добрую его часть еще до их брака и постарался потерять остальное в течение года перед смертью. Манеры были хорошей игрой, но самым ужасным открытием стала извращенность его половых влечений – такого Кассандра не могла предвидеть или избежать в своем девственном неведении. Правдой из всего перечисленного оказалась только принадлежность к старинному роду.

Что ж, отлично! Она узнала о мужских злоупотреблениях больше, чем хотела бы, но он любезно умер и оставил ее в покое. Были и худшие судьбы.

Кассандра откинула покрывало, скользнула на шелковистую ароматную постель и устроилась среди подушек. Засыпая, она подумала об окружавшей ее роскоши, головная боль и долгие дни путешествия отошли на задний план. Закрыв глаза, Кассандра перебирала накопившиеся впечатления, промелькнули образы тосканского неба, зрелых оливок в пальцах Бэзила, поющего хозяина коляски.

Образы двигались все медленнее и медленнее, как колебание маятника, пока не прекратили сверкать и не слились в одну ясную законченную картину: локоны Бэзила, упавшие ему на лицо, когда он наклонился, чтобы поцеловать ей руку. Согретая этим видением, Кассандра погрузилась в сон.

Она проспала довольно долго. Проснувшись, Кассандра позвала горничную, которая все время жаловалась и предостерегала ее от всяких ужасных вещей, пока причесывала и помогала надеть платье из зеленой парчи, купленное специально для этого вечера. Кассандра слушала вполуха, ее взгляд был прикован к светлой дымке, покрывавшей холмы за ее балконом.

Длинные золотые пальцы солнца ощупывали долины, скалы и высокие скопления белой горной породы, до этого незаметные; она почувствовала сильное волнение от того, что еще может открыться в другой день или час. Она прервала жалобы Джоан на слуг, спавших все время после обеда.

– Джоан, взгляни. Ты когда-нибудь видела что-нибудь подобное?

– Мне больше нравится вид из окна комнаты моей матушки.

Кассандра отодвинула от себя руки девушки и подошла поближе к балкону, чтобы отдернуть занавеску. Ей в лицо дунул легкий ветерок. Он был прохладнее, чем несколько часов назад.

– Думаю, мне понадобится шаль. Золотая.

Когда Джоан принесла шаль, Кассандра подхватила ее и выскользнула из комнаты тем нетерпеливым шагом, какого не замечала за собой уже несколько лет. Она поняла, что способна на легкомысленные поступки. Это было удивительно приятное чувство, а когда она проходила по прохладному коридору в главный салон, то даже запела потихоньку. Дурные предчувствия, обуревавшие ее по приезде, казались такими же далекими, как и сама Англия.

Уже наслышанная о слугах, Кассандра не встретила ни одного, пока шла по комнатам, заглядывала в салон, потом в библиотеку, которая так и притягивала ее – интересно, там ли он хранит рукописи? – но она все-таки заставила себя идти дальше. Комнаты располагались вокруг садов и внутреннего дворика, из каждого окна открывался изумительный вид на поля и рощи, тянувшиеся до самого моря.

Кассандра вышла во двор. От камней, которыми он был вымощен, исходило тепло. У нее появилось ощущение, что не только луна соскользнет в море, как обещал Бэзил, но и солнце. Такого зрелища она не наблюдала уже много лет.

Вокруг было пусто, и Кассандра подумала, не следует ли ей вернуться в свою комнату до возвращения Бэзила. Но она была слишком нетерпелива и любопытна, чтобы вынести скучную тишину, – лучше осмотреть сад.

Но как раз в тот момент, когда она повернулась к тропинке, послышался смех и между деревьями появился сам Бэзил, державший в руках рубиново-красные фрукты. Рядом с ним шагал какой-то человек, по-видимому, слуга, но Кассандра не могла отвести взгляд именно от Бэзила. Его камзол и жилет были распахнуты, давая возможность рубашке простого покроя раздуваться вокруг тела, шейный платок был завязан достаточно свободно. Она с восторгом смотрела на его торс, который, казалось, был вылеплен искусным скульптором. Тонкий материал рукавов вздымался белыми волнами и опадал на предплечья.

Ей захотелось помчаться к нему навстречу и поприветствовать его. Но Кассандра заставила себя остаться у стены, как будто ее внимание опять привлекло великолепие красок пейзажа, но на самом деле она видела только Бэзила. Слова из его писем, то и дело всплывавшие в ее памяти, приобрели теперь небывалую яркость: «Я стараюсь уловить музыку вечера. Несовершенно. Всегда несовершенно».

Когда Бэзил увидел ее, его лицо просияло. Он радостно закричал:

– Кассандра! Идите посмотрите, что я принес вам!

Не в силах скрыть счастливую улыбку, она двинулась к нему, заставляя себя не торопиться. Он устремился к ней. Кассандра наконец рассмотрела то, что он придерживал длинными пальцами.

– Сливы! – радостно воскликнула она и взяла одну.

– Возьмите еще! Минуту назад они были на дереве. Я сорвал их для вас.

Кассандра взяла несколько штук.

– Она еще теплая!

Он рассмеялся и откусил сливу, его белые зубы раскроили кожицу, сок брызнул на губу.

– Попробуйте!

Мгновение Кассандра смотрела на него, сгорая от желания слизать этот сок с его губ. Она поднесла плод ко рту и откусила. Слива взорвалась под ее зубами, пролив в рот горячий темный сок, теплый, как солнечный свет, и более сладкий, чем сахар.

– Ой! – воскликнула она.

Стараясь, чтобы сок не потек по подбородку, она наклонилась вперед, смеясь и обсасывая пальцы.

– Великолепно! – воскликнула она и отбросила косточку, чтобы с жадностью поглотить следующую сливу. Крошечная струйка сока потекла по руке, и она снова засмеялась: – Грязнуля!

Его глаза сверкали.

– Вот для чего мы живем. Сливы!

Он протянул руку, и она увидела, что его пальцы тоже запачканы соком.

– Пойдемте, давайте соберем еще для других. Вам больше понравится срывать их с дерева.

Не было сил противиться ему, и, хотя это было совершенно не в ее духе, Кассандра накинула шаль на одно плечо и вложила свои перепачканные пальцы в его ладонь.

Только теперь, когда он останавливался на короткое время, крепко держа ее руку в своей, когда она двигалась рядом и видела солнечный свет в его волосах, видела, как колеблется в такт дыханию, казавшемуся ей слишком быстрым, его грудь, только теперь ее опять посетило дурное предчувствие, смешанное с острым желанием.