Третий четверг ноября - Татьяна Устинова Страница 5

– Шум? – переспросила Лёка.

От мелькания генерального в телевизионной панели у нее вдругзаболела голова, а может, от того, что она подумала, как именно станет говоритьАртему, что его бывшая жена... пропала!

– Ну да! Шум. В милицию сообщать и всякое такое. Нужносначала у него узнать поделикатней, куда она могла в этом Питере провалиться!Ну, наверняка он знает ее родственников, знакомых, подруг!

– Наверняка знает, – повторила Лёка. – А что за документы,Андрей Владимирович?

Генеральный с размаху, как будто у него кончился завод, кинулсебя в кресло. Кресло закачалось.

– Да в том-то и дело, – сказал он раздраженно, – чтодокументы не простые, а золотые!.. Юристы полгода согласовывали с финнами, а тевсе ни в какую! Наконец-то согласовали, подписали, осталось только питерцамподписать! Вот-вот деньги должны пойти, это по нынешним-то временам! Адокументов нет, да еще оригиналов, понимаешь?..

– Да это я понимаю, – согласилась Лёка. – Я только одного непонимаю, эта Анастасия Василькова в юридической службе кем работает? Курьером?Рассыльной?

– Есть у нее какая-то должность, специалист первойкатегории, что ли! Какая тебе разница?

– А почему именно она документы в Питер повезла?

– Потому что курьера нельзя было посылать. Она же должнабыла с питерским начальством встречаться, чтоб оно подписало, а ты самапонимаешь – с начальством встречаться дело вовсе не курьерское, да ихорошенькая она, эта Василькова!.. Все от нее в восторге, а когда партнеры ввосторге, они и документики быстрей подписывают!

Бывшая жена Артема на самом деле была очень хорошенькой, иЛёку это всерьез огорчало.

Она сама никогда не была «хорошенькой»!

– Ну, спросишь у него, Лен? Наверняка он знает! И хорошо быв Питер по-быстрому слетать, поискать ее. – Генеральный заглянул ей в лицо. –Лен, я тебя умоляю, возьми своего Василькова и слетайте, а?

– Я?!

– Ну а кто?

Лёка не нашлась, что ответить.

– Если мы бумаг не найдем, придется всю канитель сначалазаводить, а это значит, что никаких договоров не будет! Мы даже в прошлом годуеле-еле наши условия протолкнули, а в этом!.. – Андрей Владимирович горестномахнул рукой и помолчал. – И там, в бумагах этих... много всяких такихсведений... в общем, не нужных третьим лицам!

– Секретных, что ли?! – язвительно спросила Лёка.

– Да не секретных! Но там сроки, номера счетов, юридическиеадреса, ну, ты ж понимаешь!

– Слушай, Андрей Владимирович, – помолчав, начала Лёка, – атебе в голову не приходит, что ее там могли, я не знаю, убить, взять взаложники, переехать трамваем?! Тебя только бумаги интересуют, и большеничего?! И как ты это себе представляешь? Вот прихожу я к Артему и говорю: твоябывшая жена в Питере пропала, на связь не выходит уже который день. Но это всеерунда, главное, у нее документы были важные, и по ним питерские партнерыплачут. Поедем, найдем бумаги! Так, что ли?

– Я не знаю, как! – заорал генеральный тихим голосом, чтобыне услышали в приемной. – Я знаю, что кроме Василькова и тебя мне послать туданекого. Одного его я не могу, он там сгоряча чего-нибудь напортачит!

– В милицию надо заявлять, – твердо сказала Лёка, – а то мыс тобой погорим на самодеятельных расследованиях.

– Не нужно никакого, боже сохрани, расследования! Нужновыяснить, где она, и передать по назначению бумаги, и дело с концом!

– Андрюш, – сказала Лёка, дивясь его тупости, – тыпонимаешь, что она может быть в морге?!

– Тьфу-тьфу-тьфу, – сплюнул через плечо генеральный,семимильными шагами направляющийся в двадцать первый век, – постучи по дереву!

– Да где тут у тебя дерево?! Стекло сплошное и пластик.

– Вон дерево. В кадке.

Лёка посмотрела в сторону окна. Там действительно стоялодерево в кадке. Она поднялась, подошла и постучала по стволу. Жидкая кроназаколыхалась, а с листьев, кажется, посыпалась пыль.

– Я тебе говорю, надо в милицию заявлять! – повторила она.

– А я тебе говорю, что заявить мы всегда успеем! Ты завтравсе там разузнаешь, и если уж совсем никаких следов нет, значит, будемзаявлять! Кстати сказать, мы и заявить не можем, только родные!.. Ты не вкурсе, у нее есть муж, кроме этого бывшего, который теперь твой?

Лёка вдруг оскорбилась:

– Андрей Владимирович, ты знаешь, что он мне пока не муж. Ипро его бывшую жену мне тоже почти ничего не известно.

Это прозвучало фальшиво, по крайней мере сама Лёкарасслышала в собственном голосе отчетливую ненатуральность.

Про бывшую жену она как раз знала очень много. Настолькомного, что хотелось бы поменьше. Вот, например, кем Настя работает у них вкомпании, Лёка никогда не интересовалась. Даже не просто не интересовалась, анесколько нарочито. Ну, чтобы не ставит Артема в двусмысленное положение.Получается, что бывшая жена никто, а новая подруга, считай, большой начальник.Какой нормальный мужик это переживет?!

Артем был совершенно нормальным мужиком и нежным мужем,покуда был женат, а после развода стал нежным бывшим мужем.

Когда у Насти начиналась ангина, или она ссорилась с мамой,или не могла управиться с дочерью, или заканчивались деньги, она звонилаАртему. Впрочем, даже когда ничего этого не происходило, она все равно звонилаАртему, и они разговаривали подолгу, тщательно, детально, со вкусом, и Лёка этиих разговоры ненавидела! В конце концов, они давно развелись, и теперь главноеместо в жизни Артема принадлежит ей, Лёке, а вовсе не бывшей жене!..

Собственно тогда, триста лет назад, она рассталась сПлатоном, потому что появился Артем – настолько другой, настолько на негонепохожий, настолько родной, понятный и милый, что даже сравнивать его с«ужасным человеком» было нелепо.

– Я заказываю билеты, – подвел итог генеральный. – Прямо насегодня. Мой водитель отвезет тебя в Домодедово.

– Мне еще надо предупредить Артема.

– Значит, предупреди. На самом деле я уверен, что ничего тамстрашного не случилось! И не делай такое трагическое лицо, пожалуйста!

Лёка оглянулась уже от двери.

– На самом деле мы не знаем, что именно там случилось, –сказала она, – а радостным свое лицо я сейчас сделать не могу!

Она вернулась в свой кабинет, уселась к столу, подперлаподбородок кулачком и стала смотреть на крошечный глобус искусной работы,подарок Артема к прошлому Восьмому марта, а может, к седьмому ноября. Он любитдарить ей подарки.