Узник страсти - Дженнифер Блейк Страница 5

Черный Рыцарь пробормотал тихое проклятье, прежде чем отпустить Анину руку и отступить на шаг.

– Приношу свои самые искренние извинения, – сказал он, а затем поклонился и повернулся, чтобы уйти.

– Минутку! – Муррей резким приказным тоном остановил его. – Я видел, как вы досаждали Ане, и уверен, что вы должны дать мне объяснения.

– Вам? – спросил, повернувшись, мужчина в черном твердым, как камень, голосом.

– Мне, как человеку, который скоро станет ей братом. Может, мы отойдем в сторону, чтобы обсудить это между собой?

Селестина, стоявшая неподалеку, сдавленно вскрикнула и зажала рот руками. Аня взглянула на нее. Так же как и ее сестра, она прекрасно понимала, что было скрыто за словами, которыми обменялись мужчины. Дуэли много раз происходили из-за событий гораздо менее серьезных, чем происшедшее только что.

– Послушай, Муррей, – сказала она, подходя к нему и взяв его за руку, – не нужно. Это просто недоразумение.

– Не вмешивайся, пожалуйста, Аня. – Жених Селестины побледнел, а его голос звучал необычайно сурово.

До этого момента Аня пыталась кое-как сдерживаться, но тут она потеряла контроль над собой.

– Будь любезен не разговаривать со мной подобным тоном, Муррей Николс! Ты и Селестина еще не поженились, и в отношении меня ты не имеешь никаких обязательств. Я сама могу постоять за себя.

Он не обратил на нее никакого внимания и, отняв у Ани руку, направился прочь, отрывистым жестом пригласив мужчину в черном костюме следовать за собой. Черный Рыцарь поколебался, а затем, пожав плечами, пошел за ним и догнал через несколько шагов.

Селестина подбежала к Ане и схватила ее за руку.

– Что сейчас будет? Что нам делать?

Аня не слышала ее вопроса.

– Черт бы побрал мужчин! – сказала она с непривычным для нее жаром. – Черт бы побрал и мужчин, и их глупую гордость, и их постоянное идиотское желание выяснять отношения подобно боевым петухам.

В эту же минуту к девушкам подошли мадам Роза и Гаспар. Они увидели со своих мест в ложе, что возникли какие-то осложнения. Гаспару показалось, что выглядит это все весьма серьезно, и он боялся, что будет необходимо его присутствие, но, очевидно, он прибыл слишком поздно. Ни единым словом, ни даже тоном он не показал, что его задержала мадам Роза, и все же Аня знала, что случилось все именно так, и ей было очень жаль. Он действительно мог бы что-то сделать, окажись здесь в нужный момент: Гаспар был не только весьма сведущ в этих вопросах, но, что еще более важно, он был отличным дипломатом.

Они стояли тесной группкой, как бы ища друг у друга душевного покоя, и ожидали возвращения Муррея. Время шло, и Аня чувствовала, как изнутри по всему ее телу распространяется ужасный холод. Она так хорошо помнила то утро, когда ей сообщили, что Жан погиб. И пришел ей сказать об этом именно тот, кто убил его, – Равель Дюральд. Он был смуглым и красивым, и он был лучшим другом Жана, который был на три года младше его. Тогда его лицо посерело от горя, а в глазах была отчетливо видна боль, когда он пытался объяснить Ане, заставить ее понять ту безудержную эйфорию, ту абсолютную радость жизни, которая и привела к полуночной дуэли. Она ничего не поняла. Глядя на Дюральда, ощущая ту жизненную силу, которая, казалось, переполняла его, зная о его репутации превосходного фехтовальщика, тогда как Жана можно было назвать всего лишь компетентным в этом, Аня чувствовала, что она ненавидит его. Она помнила, как в своем горе она что-то кричала ему в лицо, хотя сейчас не могла вспомнить сказанные тогда слова. Он стоял и смотрел на нее, а на его беззащитном лице появилось ошеломленное выражение, потом он повернулся и ушел. С тех пор одна мысль о дуэли вызывала у Ани приступ ярости, настолько сильной, что она с трудом могла ее контролировать.

Внезапно Селестина выдохнула, прижав руку к сердцу:

– Слава Богу, Муррей. Вот он, живой.

– Ты что же, думала, что они налетят друг на друга сразу же? – спросил Гаспар с педантичностью в голосе, и на его лице отразилась крайняя степень удивления. – Подобные дела так не ведутся. Нужно выбрать секундантов, подобрать оружие, сделать определенные приготовления. Дуэль может начаться только на рассвете, а то и через целых двадцать четыре часа. – Поймав суровый взгляд мадам Розы, он поспешно добавил: – Конечно, нам пока неизвестно, возможно, развитие событий и не приведет к этой печальной необходимости.

Лицо Муррея Николса было зеленоватым, а на лбу и верхней губе выступили мелкие капельки пота. Его улыбку лишь с большой натяжкой можно было назвать веселой, когда, подойдя к ним, он с преувеличенной сердечностью в голосе сказал:

– Все улажено. Селестина, ma cherie [6], может, еще потанцуем?

– Но что случилось? – спросила девушка, всматриваясь в его лицо.

– Мужчины не обсуждают эти дела с женщинами.

– Совершенно верно, – с одобрением кивнул Гаспар.

– В любом случае, – продолжал Муррей, – все это ничем не закончилось. С вашего разрешения, поговорим, о чем-нибудь другом.

Аня, нахмурившись, вышла вперед.

– Не надо разговаривать с нами как с наивными девочками. Мы были здесь, когда все это началось, бесполезно сейчас делать вид, будто мы ничего не знаем. Ты собираешься драться с этим человеком на дуэли?

– Наверное, было бы лучше отвезти женщин домой, – сказал Муррей Гаспару, игнорируя вопрос, заданный Аней. – Мне кажется, они устали и немного возбуждены из-за этого инцидента.

Селестина, внимательно глядя на руку Муррея, спросила:

– Что там у тебя в руке? Это карточка, правда?

Муррей бросил взгляд на кусочек картона, который он все еще держал в руке, и тут же попытался быстро засунуть его в карман камзола. Но карточка выскользнула у него из рук и упала на пол.

Это была одна из тех карточек, какие мужчины вручают друг другу перед дуэлью, чтобы противник знал, куда прислать своих секундантов для обсуждения деталей встречи. Отпечатанная на кремовой бумаге и красиво гравированная, эта карточка была явным свидетельством того, что дуэль неминуема.

Аня быстро наклонилась и подобрала карточку, прежде чем Муррей смог сделать это. Медленно поднимаясь, она смотрела на карточку и кровь отливала у нее с лица. Отчетливыми черными буквами передней было написано имя человека в костюме Черного Рыцаря, который приглашал ее на вальс, человека, с которым на дуэли, защищая ее честь, должен драться жених Селестины.

Имя мужчины, который убил ее жениха ударом прямо в сердце лунной ночью семь лет назад.

Равель Дюральд.