Измена в подарок - Мелани Кобер Страница 5

Рассеянно болтала с девчатами, искоса поглядывая на блистающую счастьем Анжелку в широкополой шляпе и махоньких шортиках, больше похожих на большие трусы, и набиралась решимости уйти, же понимая при этом, что никуда я на самом деле не денусь…

Наконец во двор въехала Димкина «бэха», а за нею белый микроавтобус. Анжелка без лишних слов продефилировала к чёрной красавице, открыла переднюю пассажирскую дверь… и двор тут же наполнился Петькиными воплями:

– О-о-о, красотуля, отрада бренных членов моих, ну скорее, скорее залезай ко мне на коленки!

Анжелка недовольно буркнула что-то в ответ, на что Петька пробасив громогласно:

– Тогда вас тут не стояло, дамочка! Соблюдайте очередь! – вылез из машины и, бесцеремонно отодвинув хлопающую ресницами Энжи, окинул взглядом компанию: – Свету-у-уля, где ты, счастье моё? Я тебе козырное местечко забил!

Я надвинула козырёк бейсболки на лицо и скользнула в распахнутые двери автобуса.

В итоге Петька ехал на соседнем сиденье, жамкал своей лапищей мою коленку и громко шутил. Его веселье заразило всех, даже водителя. Народ смеялся, травил анекдоты и порывался петь песни, а я думала только о том, что если бы не слиняла в автобус, то ехала бы сейчас в одной машине с Димкой, пусть даже на заднем сиденье, и хрен с ним, что третьим лишним был бы дон Педро… Главное, с Димкой! Смотрела бы на его загорелые, оттенённые белой майкой плечи, на стриженный ёжиком затылок, на руки уверенно держащие руль… Но теперь рядом с ним – на переднем сиденье, между прочим! – восседала Анжелка, а я, как дура, снова терпела Петьку.

***

Общественный, облюбованный дачниками пляж, мы оставили далеко позади и, наконец-то, продравшись сквозь лесок, вышли на просторную, заросшую мягкой травой прибрежную прогалину. Все стенания по поводу того, что пришлось вылезти из автобуса на въезде в дачное общество и тащить барахло на себе добрых пару-тройку километров, тут же стихли. Местечко было отпадное!

Ясени и тополя шелестели на фоне пронзительно-синего неба, отражались в серо-зелёной глади озера, и казалось, что они перешёптываются с ветерком, а может даже поют ему песни… Пышные облака плыли ме-е-едленно-медленно, нехотя изменяя свои сказочные ландшафты: замки – на горные кряжи, долины – на бурные морские волны… А я лежала на духмяной траве и наблюдала за этим волшебством черёз тёмные стёкла очков, расплавлялась от ласковой солнечной неги, и не хотела больше ни-че-го. Вот оно – счастье бытия!

Вокруг царила суета: кто-то из наших сразу занялся костром, другие разбивали на краю поляны небольшую палатку – видно решили остаться с ночёвкой, чтобы порыбачить вдосталь завтра с утра пораньше. Одни девчонки ушли в лес, переодеваться в купальники, другие сходу занялись выкладыванием харчей на расстеленные в тенёчке покрывала. Петька был сразу везде, и, слава богу, пока ещё слишком занят, чтобы докапываться до меня.

Удивительно, но среди общего весёлого гвалта, я безошибочно выделяла Димкин голос, и от его низкого, тёплого тембра становилось так спокойно, что начало клонить в сон…

– Слышала, что Анжелка учудила? – плюхнулась рядом со мной Машка.

Я нехотя приоткрыла глаза.

– Когда?

– Да вот, переодеваться ходили. А… – до неё дошло, что я-то всё это время была здесь. – Короче, она поспорила с Анькой Куликовой, что сегодня, ещё до отъезда, совратит Димку.

– Чего-о-о? – Я приподнялась на локте, сдвинула очки на кончик носа. – Правда, что ли?

– Угу. На бутылку мартини!

– Димку на бутылку мартини? – брякнула я и тут же спохватилась: – В смысле, она что, дура совсем? Небось выпить уже успела?

– Не знаю, если только пивка у кого-то отхлебнула, а так-то не садились ещё за стол. Интересно, как она собирается это сделать?

– Не знаю, и знать не хочу. – Я села и раздражённо обтряхнула с кожи мелкие травинки. – Да и не получится у неё, рожей не вышла!

– Да разве в роже дело… А давай, тоже поспорим кто из них выиграет?

– Ты серьёзно?

– Вполне. Интересно же!

– Ни капельки. И вообще не нравится мне это. Теперь весь день смотреть, как она задницей перед его носом крутит…

– Скорее уж сиськами трясёт, – рассмеялась Машка.

Я дежурно улыбнулась, отыскала взглядом Анжелку… Но тут же, завистливо скривилась и отвернулась. Да уж… Такими сиськами грех не потрясти.

***

Ну конечно я была права, и, несмотря на ненапряжную, вполне приличную атмосферу первой половины дня, вторая вполне могла бы обернуться Анжелкиным триумфом.  Все уже были достаточно расслаблены для флирта, откровенных шуточек и красноречивых прикосновений… но, к счастью, объект домогательств пил только минералку, так как был за рулём. Однако это не мешало от души выпивать самой соблазнительнице. Чередуя вино, коньяк и пиво, она с каждым часом становилась всё отвязнее и решительнее, и скоро своей навязчивостью стала напоминать трезвого Петьку. Вот уж истинная пара, просто загляденье!

Петька, кстати, тоже ни в чём себе не отказывал и часам к трём дня стал отдалённо напоминать пьяную свинью. Оно бы может и ничего – всё-таки отдых в дружеской компании располагает, и я сама вполне могла бы оказаться в их состоянии, но, как и Димка, не выпивала, так как отец отпустил меня с одним строгим условием – ни капли алкоголя. Конечно, можно было бы пригубить немного пивка или даже вина в первой половине дня, и я бы, скорее всего, так и сделала, если бы не ОН.

На моё первое скромное «Нет, нет, я только сок!» Димка ответил коротким, слегка удивлённым взглядом, потом я периодически ловила такие же, но уже длиннее и заинтересованнее, а поэтому пришлось держать марку.

Часов около четырёх, в отчаянной надежде избежать Петькиных домогательств, а заодно и вида виснущей на Димке Анжелки, которая в буквальном смысле пыталась положить сиськи ему на голову, я сбежала в лес.

Прошла дальше вдоль озера, по едва заметной в молодом подлеске тропинке, и за одним из «карманов» – небольших, расчищенных рыболовами от кустов и камыша участков берега – нашла замечательное местечко: поваленное дерево лежало над водой, самую малость не касаясь её раздвоенным, похожим на сложенный диван-книжку стволом, и протянувшись метра на четыре к центру озера, уходило макушкой в глубину. Оно было старым, но крепким и гладким. Голая, лишённая коры древесина казалась серебряной – так сильно она была высушена солнцем и временем.

Осторожно пройдя по бревну, я присела, вгляделась в воду. Косые лучики солнца растворялись в её зеленоватой толще, так и не добравшись до дна. Безумно хотелось нырнуть, но где ствол, там и ветки. Кто знает, может они, хотя и обломались, но торчат теперь в тихом омуте, будто копья, и ожидают свою жертву? Так и не рискнув, я уселась на тёплую древесину и опустила ноги в воду. Хорошо!

Гукала горлица, свиристели синицы. Хватая с зеркальной глади тополиные пушинки, плескались рыбки. Солнце припекало, заставляло мочить ладони и обтирать кожу, но уходить я не собиралась, до тех пор, пока не услышала бы перепуганное «Ау-у-у» со всех концов леса. А знала бы раньше, что здесь есть такое местечко – давно бы сюда слиняла.