Остров любви - Кэт Мартин Страница 5

– Глори, хочу познакомить тебя с капитаном Блэкуэллом. Николас, это моя дочь Глория.

Девушка протянула свою изящную ручку, и капитан, слегка поклонившись, поднес к губам затянутые в перчатку пальчики. Хотя жест и выглядел галантным, в нем все же не было искренности, и не почувствовать этого было невозможно.

– Рада познакомиться с вами, сэр, – сказала Глори, которая и в самом деле была довольна новому знакомству. Сколько она себя помнила, отец всегда возносил до небес достоинства некоего Николаса Блэкуэлла.

– Нет, это я рад, мисс Саммерфилд, смею вас уверить, – ответил капитан. Взгляд темных глаз так откровенно скользнул по стройной фигуре девушки, что та зарделась.

– Отец часто рассказывал о вас, – произнесла, наконец, Глори, ладонь которой все еще сжимал Николас, – и всегда восторженно отзывался о ваших достоинствах. Но, должна признаться, капитан, я считала, что вы гораздо старше.

– В таком случае, мне очень жаль, что пришлось разочаровать вас, – сказал Николас. И девушка опять не могла не почувствовать, что ничего подобного этот человек не испытывает. Капитан был удивительно красив: тонкое, с правильными чертами лицо, вьющиеся черные волосы и смуглая кожа делали его слегка похожим на иностранца, хотя Глори знала, что в жилах молодого мужчины текла английская и французская кровь. Черный вечерний фрак великолепно сидел на высокой, стройной фигуре Николаса, выгодно подчеркивая широкие плечи и узкие бедра.

– Если вы оба не возражаете, – заговорил Джулиан, – я отправлюсь чего-нибудь выпить. Может быть, Глори сумеет отыскать в своем сердце местечко и подарить тебе танец, Николас.

– Уверен, сердце мисс Саммерфилд уже переполнено, – сказал тот сухо, – ее воздыхателями отсюда и до Нового Орлеана, которые ходят перед ней на задних лапах.

Девушка пришла в ярость. Отец, тихонько засмеявшись, отошел, оставив ее драться с этим красивым капитаном на дуэли один на один. Все еще чувствуя едкость его слов и их откровенный вызов – чего девушка уже давно не слышала – она обратила всю силу своего обаяния на мистера Блэкуэлла, не сомневаясь, что и он вот-вот растает и станет так же льстить ей, как и остальные поклонники.

– Вы говорите о моих воздыхателях, капитан и, при всем при этом, именно вы разбиваете сегодня сердца присутствующих здесь дам. Все женщины в зале только и делают, что смотрят в вашу сторону, да и я сама один-два раза взглянула туда же.

– Неужели? – Черная бровь Николаса удивленно поползла вверх. – Удивительно, как у вас хватило на это времени!

Эту насмешку Глори оставила без ответа. Капитан, конечно, не такой простой человек, какими были остальные ее поклонники, более изощренный, но при этом все же мужчина, а когда дело касалось обращения с мужчинами… она еще не встречала такого, к которому не смогла найти подход.

– Начинаю думать, что вам невыносима даже сама мысль о том, чтобы ухаживать за женщиной, капитан, – надув губки, сказалa Глория и потупила взор.

– Я, действительно, не выношу, мисс Саммерфилд, когда женщина обнадеживает мужчину, заставляя его поверить, что питает к нему какие-то чувства, хотя на самом деле просто использует для поддержания своего тщеславия. Я ожидал большего от дочери такого человека, как Джулиан Саммерфилд.

Глори чувствовала, как ее лицо заливает краска и внутри все начинает бушевать от гнева. Ну, ладно, наглый осел, – все больше распалялась девушка. Больше я в эти игры не играю. Она повернулась к Эрику Диксону, который только и ждал от нее знака, чтобы вновь подойти.

Глори улыбнулась, и Эрик, в карих глазах которого светился блеск собственника, подошел к ней.

– Эрик Диксон, – невозмутимым голосом представила девушка, – это капитан Блэкуэлл. Капитан – старый друг моего отца.

– Да, теперь я вижу, насколько он старый.

Глори, рассказывая Эрику о предстоящем визите капитана, описывала его, как некоего добродушного старичка, к которому ее отец питал такую симпатию. И не было ничего удивительного в том, что образ этот как-то не соответствовал другим рассказам, слышанным девушкой об этом человеке. Высокий темноволосый капитан с холодным взглядом серых глаз являлся полной противоположностью добродушному, средних лет, морскому волку, которого ожидала увидеть Глори.

Эрик без особого воодушевления пожал Николасу руку, и тот невольно усмехнулся.

– Кажется, этот танец вы обещали мне, – заметил Эрик, увлекая девушку на середину зал.

Николас встал между ними.

– Мистер Диксон, вы проводите достаточно много времени в обществе мисс Саммерфилд, а значит, я уверен, вы окажете любезность старому другу этой семьи и уступите танец мне. – Николас сделал особое ударение на слове «старый», что еще больше разозлило Глорию. Капитан был не намного старше Эрика, которому исполнилось двадцать семь лет, но, в отличие от него, уже много повидал в жизни.

И, прежде чем девушка успела возразить, Николас Блэкуэлл взял ее за руку и повел в сторону танцующих. Другой рукой он обнял девушку за талию небрежным движением собственника, что показалось и вовсе возмутительным. Но ей ничего не оставалось делать, как подавить в себе волну нарастающего негодования, потому что Николас уже закружил ее в вальсе.

– Вы очень красивы, когда сердитесь, – сказал он, – но все же улыбка идет вам больше!

– Не кажется ли вам, капитан, что можно придумать что-нибудь пооригинальнее?

– Возьмите себя в руки, – продолжал посмеиваться над ней капитан. – Ведь вам вряд ли захочется, чтобы одна из ваших собачонок решила, будто я оскорбил вас. Можно вызвать меня на дуэль и тем самым подписать себе смертный приговор.

Вспомнив слухи о виртуозном обращении капитана с пистолетом, Глори похолодела и невольно отшатнулась от него, но Николас только сильнее прижал ее.

– Возможно, мой отец и считает вас образцом добродетели, но я слышала, что вы – распутник и повеса. Просто не ожидала, что придется так скоро убедиться в этом.

– А я слышал, мисс Саммерфилд, что вас слишком избаловали и испортили, и поэтому нужен мужчина, который сумеет сбить с вас спесь.

Не поддерживай Николас девушку, она, определенно, упала бы. Только так можно было скрыть гнев, от которого ее голубые глаза потемнели.

– Улыбайтесь, – не сдавался Николас. – Не забывайте о своих собачонках.

– Отпустите меня, – прошипела Глори сквозь зубы. – Не понимаю, как отец может быть без ума от вас?

– Мы закончим танец, мисс Саммерфилд, а потом я отведу вас назад к вашим… друзьям.

– Вы – самый презренный…

В первый раз за сегодняшний вечер лицо Николаса Блэкуэлла озарила искренняя улыбка.

–Мне кажется, мы поладим, – сказал он.

Его охватила волна облегчения, такая же долгожданная, как ранний весенний дождик. Николаса потянуло к этой девушке, стоило увидеть, еще сильнее влекло сейчас, когда он держал ее в своих объятиях. Николас знал, чем сильнее привяжется к ней, тем труднее будет расставание. Хотя он и пытался обуздать свои мечтания, перед глазами то и дело мелькал образ стройной блондинки, очутившейся в его постели.