Сладость обольщения - Диана Гамильтон Страница 5

— Я все делаю от души, моя красотка. Вы это поймете, когда узнаете меня получше.

Рот Куина снова скривился в усмешке, от которой ей почему-то стало жарко, и она с такой силой сжала свою шелковую сумочку, что побелели костяшки пальцев. У Челси не было желания узнать его получше. Случайные, ничего не значащие встречи в лифте, кафе и спортзале, несколько вежливых, дружеских фраз — вот и все, что их связывало теперь, а о большем она и не думала, но, словно угадав ее мысли и не соглашаясь с ними, он вежливо возразил:

— Мне кажется, вы должны уделить мне час вашего времени, хотя бы для того, чтобы объяснить смысл этой шарады.

— О! — Челси почувствовала неловкость. Она всегда была справедливой и понимала, что он прав: уж это она должна была сделать. Так или иначе, их секрет, двухминутная «помолвка», стал достоянием многих, и даже такому легкомысленному человеку, как Куин, придется пережить несколько неприятных минут, когда настанет время объявить, что свадьбы не будет.

— Хорошо. Но только ужин.

Она сдалась, и сделала это, насколько могла, изящно, однако тут же пожалела об этом, так как, ухмыльнувшись, он произнес:

— А я ничего больше и не предлагаю, но если вы хотите, то я не против.

Она вся горела, когда швейцар сказал, что его машину вывели из гаража. Челси плотно сжала губы, а Куин подсадил ее в сверкающий «БМВ». Она ожидала увидеть что-нибудь менее солидное, какую-нибудь эффектную, с низкой посадкой грохочущую спортивную модель ярко-красного цвета, более соответствующую его облику плейбоя.

Обычно Челси не была слишком требовательной к другим. Она держала свои мысли при себе, жила сама и другим не мешала и теперь утешалась тем, что непривычная для нее раздражительность вызвана нарушением ее давно сложившегося распорядка, когда в течение одного дня все встало с ног на голову. Она не привыкла к тому, чтобы в ее тщательно распланированную жизнь вмешивались мужчины, да еще угрожая. Хотя, конечно, нельзя сравнивать Майлза и Куина. Угрозы Майлза, если бы она их не предотвратила, погубили бы ее карьеру, в то время как Куина можно не принимать всерьез. Вряд ли он вернулся бы на прием, как угрожал, и сообщил о том, что помолвка была блефом. С одной стороны, он был слишком легкомысленным, чтобы обращать внимание на такие вещи, а с другой, вероятно, достаточно практичен, чтобы блюсти собственные интересы. Вернись он обратно и выполни свою угрозу, произошел бы скандал, который не обрадовал бы августейшего главу «Райдер-Джем». Его вышвырнули бы из престижного номера в пентхаусе намного раньше, чем он предполагал. Кстати, ее так и не представили отцу всемирно известной ювелирной империи. Майлз сказал, что замолвил словечко в пользу «Три А», больше она ничего не знала — была слишком озабочена, как дать отпор отвратительному шантажу своего шефа. И теперь была уверена в том, что добилась своего и, несмотря на суматоху на приеме, вышла сухой из воды. Что же касается Куина, то бояться его не стоит, хотя кое-какие незначительные сомнения на его счет у нее появились. Главное же — он не имеет отношения к ее карьере, а она составляет смысл ее жизни. Только бы он хоть несколько дней помалкивал о подлинной подоплеке их так называемой помолвки. Потом навредить он уже не сможет.

Ей нужны эти несколько дней, чтобы заручиться ходатайством перед советом директоров, подать письменное заявление председателю, в котором необходимо тщательно обдумать каждое слово.

Тут она заметила, что Куин въехал на частную подземную стоянку машин, обслуживающую их квартал. Значит, он решил не настаивать больше на ужине и отвез ее домой, а вечер проведет с какой-нибудь более сговорчивой особой. Выходит, ее прежнее впечатление вполне обоснованно — постоянство не его добродетель, да плейбою оно и ни к чему. Внезапное разочарование в нем Челси объяснила очень просто: по-человечески жаль того, кто напрасно растрачивает свою жизнь. Он очень привлекателен, явно не глуп и мог бы добиться большего, если б не гонялся так за удовольствиями.

Челси вышла из машины и улыбнулась Куину, уже готовая произнести слова благодарности, но он закрыл дверцу и положил ключ в карман. Она уставилась на него широко раскрытыми от удивления глазами, выходит, он тоже собирается провести вечер дома, недоуменно подумала Челси, идя следом за ним к лифту. Что ж, даже самый завзятый плейбой должен иногда отдыхать от наслаждений. Не стоит об этом думать. Пока он нажимал на кнопки лифта, она говорила себе, что непонятное ей самой разочарование и легкий холодок внутри — это просто реакция на суматоху нескольких последних часов. Ведь у нее не было видимых причин для разочарований ни тем, как закончился вечер, ни тем, что Куин отказался от своего намерения поужинать с ней. Но когда лифт проскочил ее этаж и остановился на самом верху здания, она снова занервничала. Двери со свистом раскрылись, Куин сжал ее локоть и вывел из лифта, но она встала как вкопанная на толстом ковре у входа в пентхаус и пробормотала:

— Почему сюда? Он тут же объяснил:

— Спокойное место и легкая еда. Нажав номера на сигнальном щитке, он отступил в сторону, пропуская ее вперед. Ей следовало этого ожидать! Он ни за что не упустит своего. Тихий ужин вдвоем у него в квартире! Что ж, значит, не случайно испытала она это непонятное чувство разочарования. Но гордости ей не занимать, и она прошествовала мимо него с высоко поднятой головой.

Было бы намного лучше, если бы он привел ее в переполненный ресторан, но она не показала вида. Конечно, он ничего себе не позволит — она не в его вкусе. Но почему она так нервничает? Хватит об этом думать! И, чтобы показать, что она совсем не обескуражена, Челси стала разглядывать огромную комнату, куда ее привели. Одарив Куина самой очаровательной из своих улыбок, она сказала:

— Здесь поместятся три мои квартиры и еще останется место для приема гостей.

Ей действительно было любопытно, и она с интересом все рассматривала. От Мерил, которая работала в кафе цокольного этажа и всегда вертелась рядом, когда воскресным утром Челси позволяла себе булочки с медом, она слышала, что ничего подобного пентхаусу та в своей жизни не видела. И она права, согласилась Челси. Продуманное освещение придавало изысканный вид будто бы беспорядочно расставленным замшевым креслам, невероятно красивые персидские ковры создавали яркий колорит, дорогой фарфор заполнял стеклянные полки, которые словно парили вдоль стен.

Куин снял пиджак, ослабил узел галстука. Элегантные черные брюки, свежевыглаженная белая сорочка подчеркивали ленивую грацию его фигуры.

Челси поймала себя на том, что не отрываясь смотрит на него, а он отошел в другой конец комнаты и раздвинул стеклянные двери, выходящие на террасу с видом на Темзу. Кашлянув, Челси сказала:

— Вам будет недоставать этого простора и роскоши, когда придется выехать отсюда — ведь квартира понадобится компании.

Он резко повернулся и, хотя на лице у него промелькнуло недоумение, лишь пожал плечами и улыбнулся:

— Пойдемте со мной, я приготовлю что-нибудь поесть.

Он протянул ей сильную, безукоризненной формы руку, но Челси сделала вид, что не заметила. Правда, это ее не спасло, он тут же взял ее за руку и потянул за собой. Когда их пальцы соприкоснулись, по телу Челси пробежала дрожь, и это ощущение удивило ее, она даже испугалась, не почувствовал ли он, как она вздрогнула. Но, судя по выражению его лица, не почувствовал. Да и почему бы ему было что-то чувствовать? Совершенно очевидно, что для него все эти прикосновения были делом обычным. И если бы он провел хоть день без женского общества, у него сформировался бы комплекс неполноценности!