Сто удач и одно невезение - Татьяна Алюшина Страница 5

На нее смотрели в немом ожидании все: и одноклассники, и учительница Антонина Михайловна. В классной комнате повисла такая напряженная тишина, что было слышно, как за стенкой, в соседнем помещении учитель начал урок. Зинуля понимала, и очень хорошо, что от нее ждут – решение, вот что!

Накануне вечером родители и оба набора бабушек-дедушек, рассевшись за столом в кухне, призвали ребенка для серьезного разговора. Бабушка, мамина мама, которая забирала Зинулю из дома Риточки, в подробностях описала, что произошло с внучкой, не забыв упомянуть, что семья той девочки потери старательно исправила и компенсировала.

– Надо отдать должное порядочным людям, – справедливо заметила бабушка с большим сочувствием в голосе, – они честно рассказали о трудной участи внучки, имеющей такой недостаток, как притягивание всяческих несчастий на приближающихся к ней людей. Бедный ребенок!

– Зиночка, ты понимаешь, что дружить с этой девочкой просто опасно? – строго спросила мама.

– Доченька, мы понимаем, как это некрасиво и, наверное, неправильно отказаться с ней дружить, – подхватил папа, – но, если даже ее родные признают, что девочка, сама не понимая и не желая того, наносит окружающим всяческий вред, вплоть до физических травм! Что мы, кстати, наблюдаем в виде синячища у тебя под подбородком! Стоит прислушаться к взрослым и стараться находиться от этой Риточки как можно дальше! И уж тем более ни в коем случае не дружить с ней!

– Категорически! – вставил дедушка, папин папа, подкрепив требование хлопаньем ладони по столу.

– И ничего в этом нет нечестного и несправедливого, – вступила в воспитательный процесс бабушка, мамина мама, – вы еще толком и не подружились! Всего-то один день знакомы!

– И уже такие напасти и несчастья на тебя! – Дедушка, мамин папа, не задержался с высказыванием.

– Нет, нет! Не надо с ней дружить, ни в коем случае, и немедленно пересядь за другую парту! – Бабушка, папина мама, ну а как же! Все же участвуют! – Найди другую подружку!

– Но я уже с ней дружу, – возразила Зинуля. – Она хорошая девочка!

– Никто и не спорит, хорошая, – согласилась мама.

– Но опасная! – повысив голос, настаивала бабушка, мамина мама, и втихаря, чтоб не заметили, перекрестилась.

В тот растянувшийся, как показалось маленькой Зиночке, до бесконечности момент, когда весь класс и учительница смотрели не нее в ожидании, какой выбор она сделает, все, кроме Риты – та смотрела в парту, низко опустив головку, – Зинуля вспомнила все бесконечные требования, пояснения и наставления родственников и поняла, что ничего не боится!

Вообще!

Вариантов имелось в наличии три: направо на галерку, с Лешкой Соколовым, налево на галерку за парту одной и самый невозможный – к Рите!

Маленькая семилетняя Зиночка, гордо вскинув голову, расправила худенькие плечики и гордой, твердой походкой прошествовала и села рядом с Риточкой!

Маленькая семилетняя девочка почувствовала, что ей все равно, безразлично, правильно она делает или неправильно, все равно, что скажут взрослые и подумают одноклассники и учительница, и будут ли ее ругать родители и сторониться дети, и каковы будут последствия от ее решения!

Маленькая семилетняя Зиночка не боялась стать неправой, осужденной, наказанной, потому что в тот момент она была свободна и чувствовала вкус этой свободы!

И между прочим, первый раз проявила и выказала имевшийся у нее в полном боевом наличии железный характер!

Села за парту с Ритой раз и навсегда – до конца школы и на всю жизнь, тем самым кардинально и бесповоротно изменив свою судьбу.

Через месяц Зинуля научилась предугадывать и предотвращать неприятности и несчастные случаи, сыпавшиеся на нее в изобилии, от мелких до серьезных по милости подруги. Правда, для этого пришлось выработать целую тактику совместно с Ритулиными родственниками, регулярно посещая ее милых бабушку и дедушку для ликвидации последствий, ну и потерпеть, само собой!

А еще отстоять принятое решение в своей семье, обнаружившей поразивший их до глубины души факт, что их маленькая, хрупкая, тихая-послушная девочка имеет силу воли и характер такой степени твердости, что им можно гвозди забивать.

Несколько дней подряд они всем составом уговаривали, грозились принять меры, перевести в другую школу, наказывали за непослушание лишением сладкого и походом в кино и снова настойчиво уговаривали, когда дите приходило с очередным ушибом или синяком, даже плакали, но…

Смирились, тягостно-безысходно повздыхав, и пошли знакомиться с Риточкиной родней и принимать участие в вырабатывании тактики и методов профилактики Зиночкиного «непопадания под раздачу». А куда деваться! В связи с фатальностью ситуации становилось ясно, что тесных и постоянных контактов двум семьям не избежать, мало ли в какие неприятности и беды втянет девчонок Риточкино глобально распространяемое невезение!

Основной причиной возникновения шквала несчастных происшествий на головы и остальные части тела оказавшихся рядом с Риточкой людей была ее неуемная страсть к жестикулированию совместно с произнесением любых слов.

Светлана Николаевна, мама Зиночки, придумала гениальный ход – предложила положить в оба кармашка форменного школьного фартука и во все остальные карманы одежды Риты по нескольку стеклянных шариков и, как только ребенка потянет махать руками, напоминать, чтобы она перебирала шарики. Придумок и предложений выдвигалось множество, но на первых порах прижилась только эта, а остальные профилактические действия Зинуля привносила сама в дальнейшей жизни.

А сейчас, как только Риточка начинала движение кистями рук, вне зависимости, где они находились и что происходило вокруг, маленькой Зинуле, научившейся зорко следить за подругой, приходилось кричать:

– Шарики!

И так тысячу раз за день! Но вскоре, где-то через полгода, и кричать, и напоминать не приходилось, Риточка научилась и привыкла.

Вот так и началась их дружба. А что? Люди же живут возле действующих вулканов, и ничего! Не жалуются и, по слухам, хорошо живут, в тепле и радости!

Дружба девчонок изменила не только их собственную жизнь, но и жизнь всех их родственников. Риточкины родные души в Зинуле не чаяли, испытывая глубочайшую благодарность, очень быстро переросшую в любовь и к ней, и к ее близким. Они прекрасно отдавали себе отчет в том, что Ритулю ожидала перспектива единственно возможная: полного одиночества и вынужденной изоляции – ни друзей, ни подруг, и еще большой вопрос, как там сложится впереди с молодыми людьми и личной жизнью, втайне все же лелея надежду и молясь: «Может, пройдет, перерастет со временем?»

Не переросло. Не рассосалось, а крепчало по мере взросления, принимая гораздо более масштабные разрушительные последствия для пострадавших, что ни в коей мере не мешало Ритке жить вполне даже благополучно и счастливо.

А уж то, что им с Зинаидой, а вместе с ними и всем родным, не приходилось скучать ни одного дня, и говорить нечего!