Замуж поневоле - Николь Келлер Страница 49

Повторяю про себя сказанное Сергеем и неосознанно прижимаю руку к животу. Мысль о том, что я теперь не одна, греет и пугает меня. Какая из меня мать?! У меня невыносимый характер, я ничего не умею и не знаю в этой жизни. И по сути я – мать-одиночка. Брак-то с Сергеем расторгнут!

– О чем задумалась, любимая? – тихо спрашивает Сережа, входя в палату с очередным пакетом полезной еды.

Стоит отметить, что Сергей за последнее время здорово изменился: серьезный, строгий и даже властный мужчина превратился в нежного, заботливого и ласкового. Он все свое свободное время проводил у меня в палате, не спуская меня с рук. Сережа был намерен ежедневно ночевать прямо здесь, хоть на стуле, но несмотря на все угрозы, его строгий тон и предлагаемые баснословные суммы, ему не удалось договориться с администрацией клиники.

Я убеждала его, что нет необходимости в столь тотальном контроле, но мой бывший муж был неумолим.

– Сережа, сам подумай, ночь. Все спят. Я тоже. Зачем ты мне тут нужен?

– Например, встать ночью в туалет. Или попить воды. А вдруг тебя начнет тошнить? Беременных же тошнит на ранних сроках, я много слышал от друзей, – начал он перечислять, загибая пальцы.

– Для всего этого у меня есть вот эта волшебная красная кнопка, – указываю кивком головы на кнопку вызова персонала возле тумбочки.

– Ни одна медсестра не позаботится о вас с малышом лучше меня!

Я выгибаю бровь, всем своим видом показывая: «Да ладно?!», хотела привести еще пару убедительных доводов, но распахнулась дверь, и в палату вошел отец. Он как-то странно, с неодобрением и даже злостью оглядел Сергея и тут же тепло улыбнулся при виде меня.

– Как ты, дочь?

– Я хорошо, как ты, пап? Тебя уже выписали?

– Да, слава Богу. Со скандалом! Ничего не хотят делать, пока гаркнешь, – ответил отец, смешно закатывая глаза.

– Куда ты торопишься? Привел бы здоровье в порядок, отдохнул, – недоуменно бормочу я, пытаясь сесть поудобнее. Сережа тут же кинулся мне помогать, а отец снова со злостью посмотрел на него. Да что происходит?! Перевожу взгляд с одного на другого, ничего не понимая. Отец всегда тепло относился к Сергею, порой мне казалось, что он любит его больше, чем родную дочь. Сережа всегда был вхож в нашу семью, без него не обходился ни один праздник, ни одно мероприятие, и я постоянно слышала от отца «Сережа то, Сережа се». И тут вдруг такое отношение…

– Все нормально? – вырывается у меня против воли. Пристально смотрю Сереже в лицо, пытаясь поймать его взгляд, но он старательно отводит глаза. Как и отец.

– Сергей, на пару слов, – холодно произносит папа, сверля моего бывшего суровым взглядом из-под бровей.

Сережа невесомо целует меня в висок, а у отца тут же от злости ходят желваки и глаза только молнии не мечут.

– Я сейчас вернусь, – нежно произносит Сергей, и он с отцом выходят из палаты.

Мои мужчины не возвращаются пять, десять минут…Наконец, любопытство берет верх, и я с осторожностью встаю с больничной койки и подхожу к двери. Она немного приоткрыта, и могу без труда услышать, о чем говорят отец и Сергей.

– Когда ты собираешься ей обо всем рассказать? – так-так, а вот это уже интересно.

– Никогда. Таня любит меня. Не вижу смысла ворошить то, через что мы успешно перешагнули, – спокойно отвечает муж.

– То есть ты спокойно будешь спать, зная, что наплевал на все наши договоренности, на мою просьбу? И будешь продолжать врать моей дочери, что любишь ее?! – отец повышает голос, а у меня руки холодеют от волнения. Я хочу и не хочу услышать ответ Сергея. Но все же понимаю, что от него зависит наша дальнейшая жизнь. Вот только я ни черта не была готова, что он разобьет все мои мечты о счастливой семейной жизни вдребезги.

– Я люблю ее, у нас с твоей дочерью будет ребенок. Прими уже тот факт, что Таня выросла и больше не нуждается в твоей опеке. У нее своя жизнь, Лень. В конце концов, есть я, кто сможет о ней позаботиться.

– Насколько тебя хватит, Серег?! Я же тебя, как облупленного, знаю! Ты не способен на постоянные отношения. Уж больно быстро тебе надоедало присутствие женщины в твоей жизни. Только секс, я помню. Ты понимаешь, что сделаешь больно Тане?! Рано или поздно она тебе надоест, и что тогда?!

– Не надоест.

– Да я уже тысячу раз пожалел, что доверился тебе! Что попросил заключить этот чертов брак! Ведь если бы не я, не обстоятельства, ничего бы и не было! Черт, черт, черт!

– Не ори, Таня может услышать.

– Я уже достаточно услышала, – тихо произношу я, толкая дрожащей рукой дверь. Меня трясет от шока, боли и злости. Возможно, я перегибаю, и во мне говорят бушующие гормоны, но новость о том, что мне врали два близких человека отравляет меня своим ядом.

– Таня, – смотрит на меня обеспокоенно Сергей. – Зачем ты встала, любимая…

Зажмуриваясь, прерываю этот поток лжи. А ведь совсем недавно я была на седьмом небе от счастья, когда услышала, что этот потрясающий мужчина любит меня. Как жаль, что обертка не сошлась с содержимым…

– Не надо, Сереж. Скажи, это правда?

– Танюш, – пытается вмешаться отец, делая шаг навстречу. Тут же отступаю назад, выставив руки перед собой.

– Не подходите, пожалуйста. Я не выдержу еще и этого. Просто скажите: то, что я услышала, правда? Это все: якобы неземная любовь, брак, страсть, в конце концов, ребенок – все это подстроено?

– Тань, успокойся, пожалуйста, врач же сказал тебе не волноваться…

– Отвечай, – звенящим голосом требую, держа себя в руках из последних сил. Я смотрю в стену, не обращая ровно никакого внимания на людей, что несколько минут назад были мне ближе всех. Тех, ради которых мне было бы не жаль и жизнь отдать… А теперь эти дорогие моему сердцу мужчины разрушили все, что у меня было, до основания.

– Да. Все, что ты услышала – это правда. Леня действительно попросил меня жениться на тебе. Но…

– То есть ты врал мне?

– Все изменилось, Тань.

– Что изменилось, Сереж? – все же перевожу взгляд на мужчину, что теперь кажется мне чужим. Смотрю в любимые и родные глаза, ища в них ответы на свои вопросы. Но не видела в них ровным счетом ничего…

– Тань, давай поговорим, пожалуйста…Позволь мне все объяснить, – Сергей смотрел на меня умоляющим взглядом. Делает шаг вперед, протягивая руки, а я отшатываюсь от него, отчаянно мотая головой.

– У тебя был миллион шансов, Сереж, рассказать мне все. Как и у тебя, пап. Но вы предпочли молчать, предав мое доверие. Что бы ты не сказал, Сереж, неужели ты не понимаешь, я не смогу поверить, что ты говоришь все это искренне? Я не верю, что все, что было между нами, было по-настоящему…

– Танюш…, – отец с Сергеем пытаются приблизиться ко мне, но я снова отступаю вглубь палаты.

– Уходите, пожалуйста. Уходите оба. Я хочу побыть одна, – глухо произношу я, развернувшись, чтобы не глядеть на них. Это выше моих сил. Мне хочется кинуться в объятия что Сергея, что отца, прижаться и почувствовать, что все хорошо, что все, как прежде, но…После того, как они смолчали о самом главном, я понимаю, что доверять можно только себе. Что даже самые близкие люди способны провернуть за твоей спиной такое, от чего хрупкое доверие разлетится в щепки.