Нежданная гостья - Розалинда Лейкер Страница 49

Возвращаясь домой после похорон, девушка сидела в карете и невидящим взором смотрела на мелькавшие за окном пейзажи. Она спрятала бледное лицо с печальными глазами за черной вуалью и отрешенно держалась за руку Филиппа.

Розелла в ту ночь сама вызвала на помощь слуг до того, когда в западное крыло прибежал побелевший от страха за нее Филипп. Она бросилась к нему, и он крепко обнял ее, прижав вздрагивающую от рыданий голову к своему плечу. В объятиях любимого Розелла дала волю горю, которому не было утешения. Ни один из них не вспомнил о плаче в башенной комнате, и когда в конце концов на рассвете Розелла вернулась туда, вокруг царила тишина. Восходящее солнце предвещало сияющий день, от ночной грозы не осталось и следа.

По щеке Розеллы скатилась слезинка.

– Если бы я только посмотрела вниз, когда первый раз закрывала двери, – прошептала она в мучительной тоске.

Филипп сжал ее руку.

– Ты все равно не смогла бы спасти ее. Смерть наступила мгновенно. Ты сама слышала, доктор сказал, что шея сломана при ударе. Мари ничего не почувствовала. Она не страдала от боли.

Это было трагическое происшествие. Всех в замке потрясло случившееся. Никто никогда не желал Мари зла. Розелла хотела бы наверняка знать, что все произошло именно так, как предположил инспектор. Не дай бог, Мари испугалась чего-то, что заставило ее в панике шагнуть через край стены, забыв о другой опасности.

Поездка продолжалась. На ночь они остановились в старом выбеленном известью отеле в маленьком городке с мощеными улицами и покосившимися от времени серыми домами. На следующее утро Розелла упаковала траурную одежду и одела обычный дорожный костюм. Ей не хотелось снова огорчать Клодин, вернувшись в замок в трауре. Жена Себастьена была ужасно расстроена несчастным случаем и не хотела, чтобы ее подруга ехала на похороны.

– Я вернусь очень быстро, – пообещала Розелла и сдержала слово.

Когда пейзаж стал знакомым, а расстояние до замка неумолимо сокращалось, девушка почувствовала, что с трудом сможет заставить себя войти в зловещую башенную комнату.

Въехав в рыночный городок, они увидели ярко освещенные гирляндами разноцветных фонариков улицы. Повсюду развевались флаги, вывешенные к открытию ежегодного фестиваля вина, который начинался этим вечером. Гуляли празднично настроенные люди, многие нарядились в карнавальные костюмы. Перед окнами кареты размахивали флажками и бросали Розелле цветы. На улицах гремели духовые оркестры. Дети пели и плясали. Поминутно слышался треск хлопушек. Шуты подзадоривали шумные компании молодежи, чтобы оживить и развеселить прохожих.

Розелла попыталась включиться во всеобщее веселье, махая рукой тем, кто приветствовал ее, и улыбаясь, когда гротескная карнавальная маска заглядывала в окно. Но Филипп, наблюдавший за ней глазами сильно влюбленного человека, знал, что она чувствует.

– Тебе нужны каникулы, – разумно посоветовал он. – Смерть Мари вместе с другими страхами и тревогами, которые пришлось испытать, окончательно выбила тебя из колеи. Тебе требуется полностью сменить обстановку.

– Куда же я поеду? – устало спросила Розелла, снова откинувшись на спинку сиденья, когда праздничная суета города осталась позади.

Повисла тишина.

– На Мартинику. Вместе со мной. Розелла медленно повернула голову и посмотрела на Филиппа.

– Ты говоришь серьезно? – удивленно переспросила она.

Он обнял ее за плечи и притянул к себе, свободной рукой нежно сжав тонкие пальцы девушки.

– Это будет медовый месяц, который ты никогда не забудешь. Нет, послушай меня, – сказал поспешно Филипп, видя, что она готова запротестовать, – тебя ничто не держит в замке. Ты исполнила волю своего дедушки, желавшего, чтобы ты поселилась в замке. Замужество освобождает тебя от всех обязанностей. Твой адвокат сам сказал об этом. Что касается решения встретиться лицом к лицу с угрозой, исходящей от башни, что ж, можешь считать, что в ночь трагического происшествия произошла очная ставка. Стены кричали. Ты сама сказала, что это был именно тот звук, которого ты всегда боялась. Ты знала, что он предсказывает беду, и беда случилась. Все прошло. Закончилось. Ты свободна. Я больше не приму отсрочек. Скажи, что назначишь день нашей свадьбы. Мы поедем в Париж и поженимся там. Ты еще не видела мой дом на улице Сент-Оноре – наш дом, солнце мое. – Филипп поднял ее руку и поцеловал каждый пальчик. – Скажи сейчас, что выйдешь за меня.

Розелла не могла отказать. Захваченная вихрем своей любви, она дала ответ, о котором мечтал Филипп.

– Я выйду за тебя…

– Розелла! – Он поцеловал и обнял ее, но даже в его объятиях она договорила то, что хотела сказать.

– … но я не свободна от замка.

Филипп слегка отодвинулся о нее, на его губах играла сияющая улыбка.

– Я собираюсь сделать тебя такой счастливой, что ты никогда не пожалеешь, что стала моей женой! Ты будешь наслаждаться не только Парижем. Я приобрел особняк твоего дедушки на Мартинике. Никогда не смог бы я сделать его нашим вторым домом, если бы он был включен в твое наследство. А теперь мы сможем проводить там часть каждого года.

– Дом, где родилась моя мать! И где она выросла! О, Филипп, как чудесно! – Но через мгновение лицо Розеллы снова омрачилось. – Но где бы я ни была и куда бы ни поехала, мне всегда будет нужно возвращаться в замок. Месье Батальяр говорил об этом.

– Для деловых визитов у тебя есть вилла, и тебе никогда не придется останавливаться в самом замке. Ну а если ты считаешь, что вилла находится слишком близко к тревожащему тебя месту, мы сможем снимать номер в гостинице в городе.

Она кивнула и отстранилась от Филиппа. Ее взгляд стал отрешенным, а пальцы начали нервно теребить замок лежащей на коленях сумочки.

– Есть еще кое-что.

– Да?

– Ты ошибся, полагая, что ночь смерти Мари положила конец происходящему в башенной комнате. Стены вовремя не предупредили меня своим криком пойти и спасти Мари. Это случилось позже, когда она уже лежала мертвая под дождем два или три часа. Зло все еще там. Ее смерть была последним предзнаменование. Следующей жертвой должна стать я!

– Если ты так чувствуешь, – Филипп коснулся кончиками пальцев ее щеки и повернул к себе бледное лицо, – тебе нельзя проводить в замке еще одну ночь. Я дам тебе время собрать самое необходимое, и мы сразу же отправимся в Париж. Остальную одежду и вещи пришлют потом. Моя дорогая, твои мучения в замке де Луимонт закончились. Клянусь любить и беречь тебя до конца моих дней.

– О, Филипп! – Розелла с облегчением бросилась ему на грудь, благодарная, что он положил конец ее страданиям и открыл совершенно новую жизнь.

Они сидели, обнявшись, пока карета не въехала в чугунные ворота замка. Показалась массивная входная дверь, и лошади остановились. Филипп вышел первым, чтобы помочь Розелле спуститься. Ей не хотелось отпускать его, но она понимала, что он не может покинуть виллу, не оставив слугам последних указаний и не упаковав багаж. Филипп успокаивающе поцеловал ее.