Великосветский скандал - Юна-Мари Паркер Страница 48

Франческа понимающе кивнула. Каждое ювелирное изделие «Калински джуэлри» отвечало высочайшим стандартам. Она обошла комнату, вдыхая запахи газовых горелок и плавящегося золота, и приблизилась к Сержу.

Он поднял на нее глаза:

– Привет, дорогая. Как тебе все это нравится?

В его руках находилось золотое ожерелье на восемнадцать карат, прообразом которого послужил древний олимпийский венок. Дубовые листья перемежались желудями молочного оттенка из опалов и жемчужин. Подобное ожерелье могло быть сделано две тысячи лет назад и в то же время в нем было нечто от футуризма.

– Мне остается только изготовить застежки, и все будет готово, – сказал Серж.

Франческа выглядела явно потрясенной.

– Это фантастика! – восхитилась она. – А вообще я пришла проверить, как обстоят дела с ожерельем, которое мы делаем для арабской принцессы. Я принесла для него изумруды. – Она стала рыться в своей бумажной сумке. – Ну и, конечно, я хотела повидать тебя.

– Разве ты не могла подождать до вечера? – шутливо проговорил он шепотом, чтобы не было слышно окружающим.

Франческа слегка подмигнула ему:

– Вечер слишком долго не приходит.

Их взгляды встретились, Франческа весьма выразительно посмотрела на Сержа и улыбнулась. Она жила с ним больше двух лет, и с этого времени ее жизнь коренным образом изменилась. С Сержем ей было надежно, она верила в его любовь. Лишь одна тень омрачала ее счастье. Серж хотел, чтобы они поженились, она же хотела сохранить независимость, которая так много для нее значила. Брак лишит ее ощущения свободы, которая позволяла ей действовать самостоятельно. К тому же рано или поздно появятся дети. В настоящее время Франческа этого также не хотела. Нужно сделать еще очень много, чтобы «Калински джуэлри» превратилась в крупнейшую международную компанию, а это в большой степени зависит от нее, вице-президента. Цель подстегивала ее, звала к тому, чтобы достигнуть еще больших высот, и, несмотря на предложение Сержа, Франческа была непреклонна. Она хотела, чтобы все оставалось так, как есть.

Как-то Серж сказал:

– Но я не стану тянуть тебя назад, Франческа.

– Я знаю, дорогой, – ответила она и добавила: – Я сама буду тянуть себя. Выйдя замуж, я должна буду уделять много времени дому, рожать детей. Это скажется на моей работе. Пусть все останется по-прежнему.

Серж выглядел явно опечаленным, а Франческа задала себе вопрос, почему женитьба так много для него значит. В конце концов, они жили вместе, за ними ухаживала ее экономка, и Франческу это вполне устраивало.

Передав менеджеру изумруды, Франческа одарила Сержа еще одной улыбкой и собралась уходить. Да, думала она, возвращаясь в свой офис, я поступила правильно, не выйдя до сих пор замуж. Каким бы славным ни был Серж, а работа все-таки превыше всего.

«Санни» стояла на якоре среди множества других яхт в бухте Сен-Тропеза, когда сюда прибыли Диана и Марк. Капитан и команда приветствовали их напитками и ужином из свежих омаров, перепелиных яиц и паштета из печенки. Стол был накрыт прямо на палубе, и Марк с Дианой отведали угощение до того, как спустились в свою каюту. Затем Марк отдал приказ поднять паруса с восходом солнца.

Ночью, лежа на застеленной шелковыми простынями кровати и прислушиваясь к мягкому плеску волн о корпус яхты, Диана пребывала в сладостной полудреме. Ей совсем не хотелось думать о будущем. Марк женат, она замужем. У каждого из них есть ребенок. И тем не менее сейчас, когда Марк был рядом, ей казалось, что она перенесла бы травму, связанную с разводом, равно как и осуждение со стороны ее семьи. Но что думает Марк? Готов ли он оставить ради нее свою жену? Диана о его личной жизни знала чрезвычайно мало. Она даже не знала, сколько лет он женат. Прильнув к нему, она заставила себя сосредоточиться на настоящем, на чувствах, испытываемых к этому замечательному человеку, в объятиях которого сейчас находилась и черная голова которого покоилась у нее на груди.

Завтра они отправятся в море, оставив в прошлом все неприятности этих лет. Это будет праздник гедонизма; стремление к чувственным радостям оказалось сильнее опасений, подсказываемых разумом. Она будет плавать в чистейшей воде, загорать на палубе, есть деликатесы, которые заготовил капитан, и проводить сладостные ночи, занимаясь любовью с Марком. Словно услышав ее мысли, Марк притянул Диану ближе к себе, обвив ногами ее бедра.

– Любимая моя, – прошептал он.

– Ах, Марк, Марк… – Сердце Дианы таяло от любви к этому человеку, тело ныло от желания. – Возьми меня, любимый, войди в меня поглубже, прошу тебя.

Над темной гладью воды взошла холодная и ясная луна. «Санни» мягко покачивалась на волнах. Диане казалось, что еще никогда в жизни она не испытывала такого прилива любви и страсти.

Спустя пять дней к Марку подошел капитан. Лицо его было пунцовым, рот плотно сжат.

– У меня на связи миссис Рейвен, сэр, – коротко сказал он.

– Что за черт! – Марк вскинулся, увидев тревогу на лице капитана. – Откуда, черт побери, она узнала, где я нахожусь? – воскликнул он.

– Не могу знать, сэр. Возможно, она что-нибудь слышала от кого-то, кто находился на другой яхте в бухте. Должен сказать, что мне она наговорила множество оскорбительных вещей.

– Тысяча чертей! Проклятие! – Марк понесся по палубе в радиорубку, оставив Диану сидящей на палубе.

Он вернулся через пять минут. Глаза его метали грозные искры, руки тряслись от ярости.

– Она узнала, что у меня на борту кто-то находится, – без всякой преамбулы сообщил Марк. – Она садится на ближайший самолет, который летит до Ниццы, и будет здесь завтра утром.

Диана испуганно вскочила на ноги.

– Что нам делать?

Марк отвернулся, оперся на перила и стал молча смотреть на виднеющееся в отдалении побережье Франции.

– Марк! Что нам делать?

– О Боже! Эта сука загонит меня в гроб! – свирепо проговорил он. – Я бы отдал все на свете, чтобы отделаться от нее! Я люблю тебя, Диана. Я хотел бы, чтобы мы всегда шли по жизни вместе, а сейчас…

В его голосе прозвучали нотки отчаяния.

– А почему бы нам не быть вместе? Я готова ради тебя бросить Гая. Почему ты не можешь ради меня бросить ее? – Диана испытующе посмотрела ему в глаза.

Марк медленно покачал головой. Сейчас он был похож на льва, пораженного болью.

– Есть некоторые вещи, связанные с моим браком, о которых я не говорил тебе… И никому вообще. Есть причины, по которым я не могу бросить Карлотту. Я связан по рукам и ногам. О Господи! – Он повернулся и в ярости так пнул ногой один из стульев, что тот перелетел через перила. – Мне невыносимо думать, что я причиняю тебе такую боль, любимая. Ты и без того хлебнула горя со своим мужем. Я искренне надеялся, что мы можем быть вместе.