Богатство Лас-Вегаса - Ферн Майклз Страница 48

— А теперь за дело. Дэниэл, ты накрываешь на стол. Я сварю кофе. Брэд, отправляйся за приборами и салфетками. Молоко вылей в красный кувшин, сахар положи в сахарницу, ту, в красный горошек.

— Ты прямо, как сержант, — проворчал Брэд.

— А какие поставить тарелки, праздничные? — спросил Дэниэл.

— Конечно. Это же мой последний вечер дома. Я хочу, чтобы он запомнился мне на всю жизнь. Нисколько не сомневаюсь, что стоит мне уехать, как вы, лентяи и бездельники, начнете есть с бумажных тарелок, потому что вам лень мыть настоящие. Что, не так?

— Так, — кивнул Брэд.

— А еще пластиковыми ножами и вилками, — добавил Дэниэл.

— А как быть с кастрюлями и сковородками? — съязвила Фанни. Вот что она любила больше всего: легкую болтовню, шутки, подначки, все то, что дает приятное ощущение принадлежности к любящей семье.

— Этим займется папа. Или будем есть, как китайцы.

Фанни зажмурилась, чтобы отложить в памяти сегодняшний вечер. Ей нравилось находиться на кухне, нравился большой и старый дубовый стол с резными лапами-ножками, который могли передвинуть только мужчины, объединив усилия. На занятиях по домоводству она сшила красно-белые мягкие подушки. На полу возле плиты, холодильника и раковины лежали плетеные коврики — память о долгом, жарком лете, которое ей пришлось провести на веранде с загипсованной ногой. Все старое, но чистое и отполированное. Ею и братьями. Они не заставляли ее делать всю домашнюю работу только потому, что она девочка. Мальчики брали на себя свою долю, а потому оба умели готовить так же, как и сестра. Все шло по графику, каждый «заступал на дежурство» по очереди, не жалуясь и не ворча.

Как только с тортом было покончено, Дэниэл и Брэд поднялись, извинившись, и сказали, что у них свидания.

— Я уберу со стола и помою посуду. Папа, почему бы вам с миссис Келли не посидеть на веранде?

Фанни осталась наедине со своими мыслями. Через несколько часов она уедет. Отец разрешил ей в течение года делать то, что захочется, но если Фанни не найдет свою нишу, она должна будет вернуться в Шэмрок и продолжить учебу в колледже. Пока что колледж ее не интересовал. Что она станет делать, добравшись до Калифорнии, оставалось неясным. Может быть, сумеет отыскать мать. Вряд ли, но все же.

Фанни в последний раз обвела взглядом кухню, потом выключила верхний свет, оставив гореть ночник, в дверях еще раз обернулась. В тусклом свете ночника свисавший на окно плющ казался каким-то таинственным. Этот плющ и темно-зеленый филодендрон в красноватом горшке, стоявшем в конце стойки, Фанни вырастила сама и заботливо за ним ухаживала. Оставалось надеяться, что и братья не забудут поливать и подрезать растения, без них кухня покажется пустой… Может, оставить записку? «Уверена, что еще приеду, но не думаю, что навсегда». Глупость какая-то, подумала она и, чувствуя себя виноватой, поднялась по лестнице на второй этаж.

В ее комнате царил полнейший беспорядок, но два часа спустя вещи были уложены в два чемодана. В сумке лежала смена белья, косметика, которой она пользовалась крайне редко, несколько книг, расческа, зубная паста и щетка. Во внутреннем кармане — блокнот, ручка, пара конвертов и три марки. В сумочке — кошелек, щетка для волос, губная помада, салфетки и ключи. Фанни пересчитала деньги еще раз: без нескольких долларов тысяча. Достаточно, чтобы продержаться какое-то время, если быть умеренной в еде, бережливой, а потом, возможно, удастся подыскать работу. У нее, как она считала, был вполне приличный гардероб. Все будет отлично!

Фанни расстелила постель. Жаль, что у нее нет друга, с кем можно поговорить о завтрашнем дне, нет матери, у которой можно попросить совета. Впрочем, о чем жалеть, ведь у нее есть чудесные братья и отец. Фанни взбила подушку, потом прижала ее к себе. Обычный ритуал последних месяцев, когда она притворялась взрослой, притворялась, что спит с кем-то, выдумывала самые фантастические детали. Наконец Фанни устроилась на ночь. «Господи, благослови мою маму, где бы она не находилась…»

Рассвет еще не наступил, когда Фанни выскользнула из-под одеяла и помчалась в ванную. Хотя стоял июнь, в доме по утрам и вечерам бывало прохладно. Дрожа и нетерпеливо переступая с ноги на ногу, она ждала, пока из крана пойдет горячая вода. Наскоро приняв душ и закутавшись во фланелевый халат, Фанни заправила постель и накинула покрывало, будто собиралась вернуться вечером домой. Вынесла чемоданы, сумку и, не закрывая дверь комнаты, — закрытая дверь комнаты означает, что ты не собираешься возвращаться, — спустилась вниз. Миссис Келли как-то рассказала ей, что, когда их мать уехала, отец закрыл дверь спальни и спал на диване. В течение трех лет он пользовался нижней ванной и вешал одежду в шкафу в холле.

В комнате в одном углу остались коньки, роликовые и ледовые, в другом — бейсбольная бита и перчатка, на стене — постеры. На вешалке — Дэниэл изготовил ее сам и подарил сестре — висели плащ и зонтик. Она решила, что не возьмет их. А еще хоккейная клюшка с надписью «от Брэда», авоська из-под апельсинов с шестнадцатью шайбами. Ее хоккейная карьера закончена. Будут ли братья грустить, заглядывая время от времени в эту комнату после ее отъезда?

Пустой туалетный столик из тополя… Фанни поправила связанную крючком салфетку, давным-давно подаренную ей миссис Келли. Каждую весну и осень она стирала ее, а потом окунала в подслащенную воду, как рекомендовала миссис Келли. Чего ей будет не хватать, так это старой скрипучей качалки. В ней можно было свернуться калачиком с хорошей книгой на коленях и слушать шум ветра за окном. Сколько раз она засыпала здесь, укрывшись теплым пледом.

Фанни посмотрела на часы. Скоро идти. Быстро оделась: бледно-лиловая юбка, свежая белая блузка и совершенно новые белые сандалии. Свои светло-каштановые волосы она сначала взбила, затем зачесала назад и перевязала ленточкой. Конечно, нужно будет сделать модную стрижку сразу же после приезда в Калифорнию; короткие волосы придадут серьезности, добавят лет.

Собрав мокрое полотенце и простыни, Фанни сбежала вниз, в прачечную, и засунула все в стиральную машину. Попозже мальчики развесят белье для просушки. Потом включила кофейник, достала тостер и приготовила всем ланч. Ветчина, копченая колбаса и сыр — для Дэниэла, сыр и копченая колбаса — для Брэда, четыре кусочка сыра между ветчиной и колбасой — для отца. Дэниэлу — лук и майонез, Брэду — горчицу, а папе — и горчицу, и майонез. Она написала их имена на бумажных пакетах и положила пакеты в одинаковые пластиковые контейнеры, добавила в каждый по три апельсина, три яблока, три банана и по два кекса. Поставила полные термосы кофе. Кто будет этим заниматься, когда она уедет? Может быть, миссис Келли?

Отец и братья явились все сразу. Едва взглянув на них, Фанни поняла, что никто не сомкнул глаз. Она беспомощно и грустно улыбнулась.

— У меня все будет отлично. Это мне надо волноваться. Кто станет готовить вам ланч? Кто займется стиркой? Я ненавижу пыль, а вы, ребята, даже не знаете, что такое пыльный коврик. Может быть, вам найти кого-то, что бы приходил готовить и заниматься уборкой? Я бы выбрала миссис Келли. Она бережлива и многое умеет, это она научила меня всему. Я ведь знаю, что вы не станете опускать салфетки в сладкую воду или подшивать шторы. Ну так что?