Брачная ловушка - Элизабет Торнтон Страница 47

В следующие недели судьба Элли повернулась к лучшему. Сэр Чарлз написал, что теперь главные подозреваемые в убийстве — костюмерша актрисы и ее любовник. Оказывается, Луиза Доде сняла со счета в банке крупную сумму. Пропали не только деньги, но и особо ценные ее украшения. Кто-то вспомнил, что костюмерша носила принадлежащую актрисе брошь.

Элли и Робби сидели в кабинете Джека. Он прочитал им письмо посла, сложил его и запер в ящике письменного столе.

— Мне не нужно вам объяснять, что это ничего не решает. Костюмерша только подозревается в убийстве. Она не признана обвиняемой.

— Тогда почему ее считают главной подозреваемой? — покачал головой Робби. — Из наших показаний, отправленных сэру Чарлзу, полиция должна знать, что я был на месте преступления. Если бы я был полицейским, то для меня это было более важным, чем брошь на платье костюмерши. Всем известно, что Луиза могла ее просто подарить девушке.

— Верно, — сказал Джек, — но дело в том, что костюмерша и ее любовник исчезли. Никто их не видел после убийства. Вы тоже сбежали, но потом по доброй воле дали показания. Это говорит в вашу пользу. К тому же там сэр Чарлз. Он на вашей стороне, поэтому полиция понимает, что им нужны веские причины, чтобы обвинить вас. Сэр Чарлз проделал огромную работу, чтобы повлиять на Веллингтона.

Элли вдруг почувствовала, что это выше ее сил. На глаза навернулись слезы.

Робби неловко похлопал ее по плечу.

— Ну-ну, сестренка. Не надо так. В конце концов все кончится хорошо. — Он принужденно засмеялся. — Неужели мы не докажем мою невиновность, если на нашей стороне сэр Чарлз и Джек? Скажите ей, Джек.

— Я предпочту сказать, — с улыбкой ответил Джек, — что если с вами Элли, вам не о чем беспокоиться.

Элли улыбнулась сквозь слезы. Робби поднялся.

— Я хочу поблагодарить вас, сэр, за все, что вы для меня сделали. И если я могу что-нибудь сделать для вас, только скажите.

— Тогда слушайтесь своего учителя и сосредоточьтесь на предстоящем экзамене по греческому языку.

— Я буду стараться.

Оставшись наедине с Джеком, Элли спросила:

— Ведь это хорошие новости, Джек?

— Похоже, да.

Этот сдержанный ответ не слишком ее удовлетворил.

— Вашему другу Брэнду Хамилтону не придется продолжать расследование? Я хочу сказать, что в этом нет смысла.

Его хмурое выражение исчезло.

— Ничто не свидетельствует, что вам с Робби грозит какая-то опасность. Кажется, я ошибся в своих предположениях.

— Какое облегчение! — Элли встала — Для меня у вас нет мудрого напутствия, как для Робби?

Джек переплел пальцы, потом посмотрел на жену.

— Как раз есть. Пришло время вам выйти в свет. Не пугайтесь. Это не страшнее, чем для Робби сдать экзамен по греческому. Я и для вас нашел хорошего учителя.

Она ушла, а Джек сидел за письменным столом, глядя в пространство, и лениво барабанил по столу пальцами. Несмотря на то что он сказал Элли, его терзали дурные предчувствия, но он ничем не мог их подтвердить. Наоборот, все им противоречило. Больше никаких нападений, никто не вламывался в бывшее жилище Элли, никто не шпионил за ней и Робби. Разумный человек смирился бы с этим.

На поле сражений офицер, который слишком доверял очевидному, мог привести своих солдат в западню. Джек не хотел допустить, чтобы это произошло с Элли.

Лучше перестраховаться. Расследование будет продолжено.

Учителем Элли оказался друг Джека Эш Денисон. Он был настоящим денди и знал, как вывести даму в свет. Элли сначала тревожилась, что к ней станут относиться с пренебрежением. Но когда Эш представил ее одному из своих друзей, всеми признанному щеголю Браммелу, который прошелся с ней на виду у всех в антракте спектакля в Королевском театре, Элли поняла, как ей повезло с наставником. Браммел по какой-то непонятной причине пользовался огромным влиянием. Одно его слово могло вознести леди или навсегда повергнуть в прах. Элли была одной из немногочисленных счастливиц, удостоившихся его доброго слова.

Стараясь изо все сил, она все-таки не могла одолеть тревоги. Графине Роли полагалось быть модно одетой. Люди следили за каждым ее движением. Элли знала, что некоторые только и ждут, когда она допустит промах. Страстное желание не опозорить Джека заставляло ее стремиться к успеху.

И дело не только в гордости. Общаясь с Джеком, она поняла, что действие говорит громче слов. Когда Элли перебирала в памяти все, что Джек сделал для нее и Робби с того момента, когда они кометой ворвались в его жизнь, она испытывала чувство вины. Ведь порой она сердилась на него из-за того, что он скуп на слова. Пожалуй, Джек был не столько скуп, сколько прямолинеен.

Элли хотелось все начать сначала. Она повела бы себя по-другому, и теперь их не разделяла бы запертая дверь. Ей всего лишь надо пригласить его войти. Она готовилась сделать это, стараясь продемонстрировать ему своими действиями, что ей трудно облечь это решение в слова. Она давно отперла дверь. Почему бы этому бестолковому мужчине не повернуть дверную ручку?

Элли точно знала, что, если подружится с Каро, это порадует Джека. Но это легче сказать, чем осуществить. Каро не делала секрета из того, что предпочитает Френсис. Опасаясь отказа, но все-таки не без надежды, Элли пригласила Каро прокатиться вместе с ней и Эшем в парке.

Они стояли на лестнице. Элли уже была одета к выходу. Каро отскочила как ужаленная.

— Кататься?! С вами? — Голос Каро дрожал.

— Править будет Эш, так что вы окажетесь в полной безопасности.

— А как же Френсис?

— Что с ней? — с упавшим сердцем спросила Элли. Она уже жалела, что не поехала одна.