Чужая - Татьяна Губина Страница 46

— А я тебя силком в загс не тащу, — улыбнулся Павел. — Мне надо заручиться твоим согласием. Пусть это будет помолвка. И об этом будем знать только мы. А когда ты решишь, что готова к замужеству, мы поженимся. Кать, ты станешь моей женой?

У него так светились глаза, а вокруг все было так таинственно и красиво, что Катя не могла его разочаровать. После этого они поехали на дачу тети Люси и там…

Катя зарделась и оглянулась. Ее дурацкая способность вспыхивать, словно красный свет светофора, осталась у нее с детства. Она ненавидела это, но ничего с собой поделать не могла. Сейчас ей казалось, что воспоминание о той ночи будет «услышано» всеми, как только люди приметят ее пылающее лицо. Но все вокруг спешили по своим делам и никому не было дела до ярко-красных щек миловидной девушки, спешащей на автобус.

Да-а-а, с тех пор прошло уже больше двух лет. Все было в принципе хорошо. Пашка был нежен и предупредителен, все так же смотрел на нее влюбленными глазами и ловил ее взгляд. Был готов исполнить любое ее желание. Ей бы радоваться, но… Что-то было не так.

— Катька, запомни, — сказала как-то ей мама, когда ей было лет пятнадцать. — Жить можно только с мужчиной, которого любишь. Богатство, уважение, симпатия, даже хороший секс, — это все хорошо, но поверь, недостаточно.

— А как различить, любишь или нет.

— У каждого по-разному, — усмехалась мама. — Вот когда ты замираешь от звука его шагов на лестнице, когда щемит сердце от пяти минут его опоздания, и когда тебе спокойно только от того, что он спит рядом, и тебе все равно, на чьи деньги куплен единственный пакет кефира, болтающийся в холодильнике, и ты можешь одинаково охотно болтать и молчать с ним — это твой любимый мужчина. Но даже и это не главное.

— А что главное? — спрашивала Катя.

— Главное, дочка, когда ты можешь пожертвовать ради жизни с человеком чем-то очень дорогим. Мечтой, семьей, благополучием.

— Но ты же любила отца, и пожертвовала своей семьей, а он тебя предал.

— Но я любила его, и благодарна Богу, что он подарил мне этот дар — любить. Знаешь, сколько людей на свете, которые никогда не любили? Вот это — несчастье.

Катя много раз анализировала тот разговор с матерью, примеряя его к Пашке. И если сказать коротко о ее отношении к Большому, выходило одно слово — НЕ ЦЕПЛЯЕТ! При всем наборе потрясающих качеств. С ним как-то беспокойно, несмотря на стабильность и благополучие. А вот Сашка, молчаливый улыбающийся Сашка, который часами может не вставать из-за инструмента, или сидеть с отцом на реке с удочкой, был совсем другой. С ним просто и непросто одновременно. Особенно в последнее время. Катя пугалась своих ощущений и старалась вообще не общаться с Сашкой наедине. Да и Пархошка после истории с рукой стал более задумчив и молчалив. Только большие карие глаза с непонятной тоской иногда останавливались на Катином лице, и у нее от этого замирало сердце. От Фиона Катя знала, что у Сашки есть девушка, с которой он иногда проводит время. Катю никогда это не волновало. У них в компании не принято было обсуждать личную жизнь. Даже свой роман с Пашкой Катя держала в секрете. Конечно, и Фион и Пархошка знали об их отношениях, но никогда это не обсуждалось вслух.

Ксюха как-то пыталась раскрутить Катю на откровенный разговор, но Катерина быстро поставила ее на место.

— Можно подумать, ты в восемнадцатом веке родилась. Мы же подруги, — обиделась Ксюха.

— Не считаю нужным с тобой это обсуждать! Ксюх, не обижайся, — мягко продолжила Катя. — Просто не люблю делать общим достоянием интимную жизнь.

— Ну, скажи, ты хоть спишь с ним? — настаивала Ксюха.

— Фион, заткнись! — прикрикнула Катя. — Я же не спрашиваю, с кем ты кувыркаешься.

— А ты спроси, — тут же отозвалась Фион. — Я тебе такого понарасскажу, обхохочешься.

— Да ну тебя, Ксенька, право слово, — отмахивалась Катя. — Вот как полюблю по-настоящему, так тебе первой сообщу.

— Ага, значит Большого ты не любишь, — констатировала Фион.

— Не лови меня на слове, — разозлилась Катя. — Я тебе этого не говорила.

— Но имела в виду, — парировала Фион. — Ладно, черт с тобой.

Ксюха тогда удивилась. Странно, но они действительно никогда не обсуждали с ней мальчиков. Фион вечно гоняла с мальчишками мяч, в куклы играла только ради Кати, чтобы она не скучала. Когда стала постарше, увлекалась ездой на мотоцикле, даже одно время состояла в бригаде байкеров. Правда, когда Пашка с Сашкой об этом узнали, тут же вытащили Фиона оттуда. Та орала и сопротивлялась, но ребята пригрозили, что перестанут с ней общаться. Этого Фион пережить не могла. Но при всей своей бойкости Ксюха все же была девушкой. Она искусно наносила макияж, подчеркивая зелень своих глаз и выделяя четкий рисунок губ. Она любила спортивную одежду и удобную обувь. Этот стиль еще в девятом классе подобрала ей Катя. Фион была первая модель Кати. Правда, платья ей не шли.

— Ну не люблю я платья, Пельмень. Поэтому у тебя и не выходит, — успокаивала Ксюха расстроенную подружку. — Вот блузки, брюки, бриджи, шорты — это мое.

Так что назвать Фион бабой-мужиком никак нельзя. Но и представить подружку с кем-нибудь под ручку или, паче чаяния, в койке Катя не могла при всей своей фантазии.

Пару месяцев назад был один неприятный инцидент между Пашкой и Ксюхой.

Они собрались тогда потанцевать в клуб. Там крутили попсу прошлых лет, и ребятам ужасно нравилась музыка молодости их родителей. Они с удовольствием под нее танцевали. Дэн тогда пришел с миловидной девушкой со своего курса, а Аришка Гриф позвонила Сашке и отказалась от танцев. У нее наклюнулся роман. Катя это знала, но молчала.

— Ладно, пойду сегодня без партнерши, — махнул рукой Сашка, — не танго чай танцуем.

— Да-а-а, — вздохнул Пашка. — Проблема у нас с барышнями. Катюшка да Аришка. На троих всегда были две девчонки.

— Большой, а ты меня, в расчет не берешь? — вроде шутя отозвалась Ксюха.

— Кого, тебя? — брови Пашки взметнулись вверх. — Да разве ты барышня? Я тебя женщиной никогда не считал и считать не буду. Ты же свой брат в юбке! Самый дорогой и классный! — он дружески со всего размаха хлопнул ее по плечу.

— Паш, как тебе не стыдно! — взорвалась Катя.

— А что? — удивился Пашка. — Я Фиону могу рассказать даже то, что тебе знать не положено. За то мной и любима! Верно, Фион?

— Конечно, братишка, — весело отозвалась Фион.

— Вот, — констатировал Пашка. — Ладно, браты, погнали!

Они всей гурьбой рванули ко входу в клуб. Фион замешкалась, и когда Катя обернулась, она на мгновение выхватила взгляд Ксюхи. Полный ненависти, презрения и боли. Катя сморгнула, и вот уже Ксюха машет ей рукой и широко улыбается.

Потом Катя долго думала о Ксюхе и пришла к выводу, что в чем-то Пашка прав. Фион была незаменимым товарищем. Доброй, открытой. Способной на поступок. Даже если мальчишки пасовали, она всегда рвалась вперед. И в шалостях, и в серьезных делах, и никогда не предавала друзей! Если они были виноваты, никогда не пряталась за спины ребят. И ужасно упрямой, как что-то вобьет себе в голову, железом не выжечь.