Магия звезд - Сильвия Макданиел Страница 45

Лайла вздохнула с облегчением: приятно сознавать, что самое тяжелое осталось в прошлом. Просто удивительно, как ей удалось пережить вчерашнюю ночь. Порой ей было так плохо, что хотелось умереть. Но, по крайней мере, она больше этого лауданума в рот не возьмет.

Хоть она и понимала, что опий будет искушать ее до самой смерти, хуже вчерашних мук уже ничего не придумаешь.

Она испытывала искреннюю благодарность к Солье, но это-то ее и смущало. В течение всей этой кошмарной ночи он находился подле нее, и следовало признать, что прежде ей не встречались столь заботливые мужчины.

— Уверена, мне следует извиниться. Я плохо помню вчерашнюю ночь, но, вне всякого сомнения, тебе пришлось со мной помучиться, — промолвила Лайла, устало закрыв глаза.

Дрю рассмеялся.

— Да, ты просто ужасна, когда тебе не дают того, чего ты хочешь.

Она улыбнулась.

— Пожалуйста, присаживайся.

Дрю кивнул и сел рядом на кровать, водрузив поднос себе на колени.

— Съешь чего-нибудь ради меня?

Лайла бросила на него недовольный взгляд.

— А у меня что, есть выбор?

— Я хочу, чтобы ты поправилась. Я хочу, чтобы ты себя хорошо чувствовала, — признался он.

Лайла заглянула ему в глаза и ощутила, как учащенно забилось сердце от прежде неведомых чувств. Конечно же, она ему небезразлична, и от этой мысли у Лайлы стало теплее на душе.

Она протянула руку к его лицу, и осторожно коснулась пальцами свежевыбритой щеки.

— Большое спасибо тебе за все, что ты для меня сделал, Дрю, ..

— Самый лучший способ отблагодарить меня, это не препятствовать процессу выздоровления. Не вспоминай о прошлом.

Улыбнувшись, Лайла сменила тему разговора, внезапно решив порадовать Дрю.

— И что же ты принес мне поесть?

— Колетт испекла для тебя настоящих французских пирогов с голубикой. Сказала, что это твое любимое блюдо.

— Так оно и есть, — призналась Лайла.

Она откусила кусочек пирога, потом еще один, внезапно почувствовав, как у нее просыпается зверский аппетит.

— М-м-м… Просто пальчики оближешь…

— Ну вот и хорошо, а то я думал, что после вчерашней ночи ты уже никогда не станешь есть, — признался Дрю, бросив на нее ласковый взгляд. — Извини, больше не буду об этом…

Она улыбнулась.

— Да ради бога.

— Лайла, мы должны обсудить с тобой нечто серьезное.

Она нахмурилась.

— Что именно?

— Два дня тому назад меня посетил окружной прокурор. Я бы поговорил с тобой раньше, но ты себя плохо чувствовала, — признался он.

— Думаешь, сейчас я готова? — спросила она, не уверенная в том, что ее не добьют плохие новости.

— Нет смысла более скрывать, но, похоже, что личный слуга твоего бывшего мужа, Жорж, будет свидетельствовать против тебя на процессе. Он слышал, как ты требовала у Жана вернуть тебе компанию отца…

И это все? — удивилась Лайла, — но я не раз говорила об этом Жану, когда мы ссорились. Я умоляла его вернуть мне папино пароходство и отпустить меня. Или, по крайней мере, дать мне наличные, вырученные от той нечестной сделки. Дрю тяжело вздохнул.

— Так что ж в этом плохого? — спросила она, не понимая его озабоченности. — Я ведь просто хотела иметь хоть какие-то средства к существованию…

Она поперхнулась и замолчала, не желая с ним больше спорить. Все это казалось сейчас таким мелким! Прошлой ночью она думала, что умирает, и даже сегодня смерть казалась неизбежной.

— Окружной прокурор считает, что мотивом убийства Жана было твое желание восстановить контроль над компанией отца. Он попытается доказать, что ты считала, будто со смертью мужа ты сможешь вернуть пароходство и тем самым обеспечить свою жизнь.

О, господи, что же ей теперь делать? Если она сейчас расскажет ему, что узнала о других женах Кювье еще до смерти Жана, быть может, Дрю еще сможет защитить ее на будущем процессе. Но тогда обвинение посчитает, что она убила своего мужа в припадке гнева, из мести, и в любом случае она проиграет.

Лайла закрыла глаза, голова ее кружилась.

— Мы еще поговорим, — промолвил Дрю, каким-то безликим, отрешенным тоном. — Я просто хотел подтвердить, что подобный разговор с Жаном имел место, прежде чем попытаюсь доказать присяжным, что Жорж заблуждался.

Лайла открыла глаза. Суровая реальность окончательно отрезвила ее.

— Бизнес моего отца принадлежал мне по праву, и я хотела вернуть его себе, — еле слышно заявила она.

— Не волнуйся. Все это можно будет довольно легко оспорить, — промолвил Дрю, внимательно наблюдая за ней.

Она улыбнулась, пытаясь успокоить его.

— Со мной все в порядке.

— Ты уверена? — переспросил Дрю.

— Абсолютно!

В его взгляде сейчас читалась лишь жалость к подзащитной.

— Но у меня есть и хорошие новости, — сказал Дрю. — В заключении коронера сказано, что Жан умер вследствие отравления цианистым калием, а не от передозировки опиумной настойки.

— Слава богу, — с облегчением вздохнула она. — Теперь я точно знаю, что невиновна.

Однако, кто же подсыпал Жану цианистый калий?

Несколько секунд Дрю смотрел на нее, не говоря ни единого слова.

— Ну, мне пора. Просто я хотел навестить тебя перед тем, как отправиться в контору. Суд начнется уже меньше чем через месяц, а потому я должен посвятить максимум времени подготовке к процессу.

Ее пальцы заметно задрожали.

— Как, уже меньше чем через месяц?

Да… Так что сегодня, пожалуйста, отдыхай и восстанавливай свои силы. Вечером я обязательно тебя навещу.

Совершенно неожиданно он наклонился и поцеловал ее в лоб.

— До свидания, Лайла…

Она сидела на кровати, совершенно потрясенная, когда Солье вышел из спальни. Он вел себя как мужчина, которому она явно небезразлична, и Лайла поняла, что хоть она и старалась изо всех сил ненавидеть его, доброта Дрю тронула ее до глубины души. Никто о ней никогда так не заботился, не утешал, не ухаживал… даже родной отец.

Когда она попыталась его оттолкнуть, Дрю совсем на нее не обиделся. Она не могла представить себе другого мужчину, который стал бы возиться с капризничающей, озлобленной сумасбродкой. А кто бы еще взялся защищать в суде наркоманку, обвиняемую в убийстве?

О, господи, наконец-то она призналась себе самой в том, что она наркоманка. И хотя теперь до самой смерти она будет мечтать о лаудануме, больше этот наркотик она принимать не станет, потому что в противном случае ее ждет смерть. А ей сейчас необходимо как никогда быть живой и здоровой. Скоро начнется процесс, и ей очень хотелось не подвести Дрю, потому что никогда прежде она не испытывала ничего подобного.