Блестящая партия - Вирджиния Хенли Страница 45

«Джон Расселл ласкал мою грудь и целовал меня! — Сердце Джорджины билось с перебоями. — Я вела себя непристойно, я ослабела, когда он бормотал французские слова, и упала в его объятия, едва он коснулся меня».

Джорджина провела пальцами по своим губам, потом рука ее скользнула к груди. «Он бесит меня до безумия. Но, несмотря на это, меня влечет к нему». Джорджина спросила себя: «Несмотря на это или из-за этого?»

— Это нелепо! — воскликнула она.

— Все общество нелепо.

С этими словами Френсис взял ее за руку и повел танцевать. Хозяйка дома велела оркестрантам играть что-то оживленное, объявила, что следующим танцем будет «ручеек», в надежде, что злосчастный эпизод с мушкетерами забудется.

Во время танца, когда Френсис разговаривал с Джорджиной, она не слышала его слов и лишь молча улыбалась.

Часом позже она оказалась с ним наедине в одной из галерей и не могла вспомнить, как туда попала. Когда он привлек ее к себе, чтобы поцеловать, она запротестовала:

— Пожалуйста, Френсис, не нужно.

— Нужно, Джорджина. Боюсь, что я влюблен в вас.

— Это нелепо!

— Да, я знаю: Я никогда не хотел женщину так сильно, как хочу вас. Я не могу больше ждать. Вы сводите меня с ума. Пойдемте со мной.

— Куда? — спросила она, чувствуя, как в ней нарастает смятение.

— В мою комнату, конечно. — Его рука ласкала ее голое плечо. — Сегодня вы созрели для любви.

Она попыталась привести свои мысли в порядок.

— Мы… мы не можем быть вместе, Френсис.

— Простите. Я и забыл, что вы еще никогда этим не занимались. Я пойду первым, потом, немного подождав из предосторожности, вы пойдете за мной. Вы ведь знаете, где расположена моя комната?

— Да-да, конечно.

Джон Расселл возвращался в Уоберн-Эбби, и от верховой езды в голове у него прояснилось, хотя негодование так и не остыло. Он был в ярости из-за того, что пьяный принц Эдуард раскрыл его инкогнито, и не в меньшей ярости на самого себя за то, что пошел на этот маскарад.

Он язвительно рассмеялся.

— Джорджина Гордон даже не напускала на себя непорочный вид! Не было ни малейшей нужды беспокоиться, что Френсис воспользуется ею. Жертва становится охотником… охотницей, — поправил он самого себя с отвращением.

Джон отвел лошадь на конюшню и прошел в свою комнату. Он знал, что ему уснуть будет нелегко, потому сразу начал укладывать вещи для поездки в Тависток. «Как только брат вернется из Кимболтона, я уеду».

* * *

Джорджина проснулась внезапно и сразу посмотрела, одна ли она в постели. В голове у нее прояснилось, и она облегченно вздохнула.

— Теперь вспомнила.

Вспомнила, что молча смотрела, как герцог Бедфорд исчезает во мраке, а потом поспешно вернулась в бальный зал и нашла сестру.

— Кажется, я слишком много выпила. Мне нехорошо. Прошу тебя, Сьюзен, пошли со мной в мою комнату.

Джорджина чувствовала себя немного виноватой. Она дала понять Френсису, что придет к нему, тогда как вовсе не имела таких намерений. «Герцог Бедфорд будет в ярости. Но в этом деле есть и светлая сторона — быть может, теперь он перестанет преследовать меня».

Она решила не спускаться в столовую и попросила принести завтрак в свою комнату. Но когда явилась ее матушка, Джорджина поняла, что попалась в ловушку.

— Что это ты делаешь в комнате? Я искала тебя повсюду, и меньше всего мне могло прийти в голову, что ты сидишь здесь. — Герцогиня Гордон вырвала из руки дочери поджаренный хлебец. — Трехдневный визит герцога Бедфорда был устроен ради тебя, как тебе прекрасно известно, дочь моя. Битый час герцог ходит взад-вперед, бросая взгляды на лестницу, дожидаясь тебя. — Джейн замолчала, чтобы перевести дух. — Играть в прятки, чтобы возбудить в нем интерес, вещь прекрасная, но когда его дразнят, это уже не игра, а жизненно важное дело.

— Да, — с серьезным видом сказала Джорджина. — Мы должны нанести удар, который парализует все усилия наших соперников.

— Вот это решимость. — Насмешки в словах дочери Джейн не заметила. — Не зря нас называют гордыми Гордонами.

— Маменька, «гордый» означает «неотразимый» и «с большим самомнением».

— Вот именно. Гордон и Расселл составят прекрасную пару!

— Я сейчас оденусь и спущусь вниз.

— Непременно надень что-нибудь такое…

— Что-нибудь такое, что его парализует?

Герцогиня бросила на дочь спокойный взгляд:

— Если под словом «парализует» ты подразумеваешь что-то, что потрясет его до глубины души, это будет славно, Джорджина.

* * *

— Вы сегодня просто ослепительны, — сказал Френсис, целуя ей руку.