Невинная обольстительница - Сара Беннет Страница 45

«Скажите ему о том, что вы чувствуете...»

– Я тоже не могу спать, – еле слышно призналась она. Оливер внимательно посмотрел на нее.

– Я мечтала о вас, – продолжала Вивианна, думая о том, что следует произнести эти слова как можно убедительнее. – Я мечтала о том, как вы будете прикасаться ко мне, как ваши пальцы будут ласкать меня, а потом...

Оливер издал стон и тряхнул головой.

– Уходите, Вивианна, – глухо проговорил он. – Отправляйтесь поскорее домой, иначе я за себя не ручаюсь.

Вивианна направилась к двери и на мгновение остановилась и оглянулась. Он не сводил с нее тоскующего и одновременно раздраженного взгляда.

– Уходите, – повторил он. – И постарайтесь уснуть. Поверьте, вам сейчас нужен крепкий сон.

Возвратившись домой и оставшись в комнате один, Оливер задумчиво потер подбородок и рассеянно посмотрел на потухший камин. В данный момент ему предстоит очень много самых серьезных дел, которые он не имеет права подвергать риску из-за простой интрижки с Вивианной Гринтри.

«Я мечтала о вас».

Эти слова снова всплыли в его памяти, и он снова тряхнул головой, как будто пытаясь тем самым отогнать их. Почему ее признание так потрясло его? Мысль о том, что Вивианна мечтает о нем, постоянно вспоминает его по ночам, не может уснуть, вызывала в нем отчаянное желание поскорее дождаться той минуты, когда он снова обнимет ее. Даже не станет целовать ее и ласкать ее тело, а просто сожмет в объятиях. Он будет ощущать ее тепло, наслаждаться восхитительным запахом ее чистой гладкой кожи, радоваться тому, что больше не одинок на этом свете.

Лорд Лоусон испытывал чувство колоссальной усталости. Устал его разум, устали глаза, устало тело. От желанной цели его теперь отделяло смехотворно малое расстояние. Премьер-министром в самом ближайшем будущем станет сэр Роберт Пиль, но Лоусон знал, что очень скоро на этом посту Пиля сменит именно он. Он уже предвкушал сладость предстоящей победы.

Его руки неожиданно сжались в кулаки. Он понял, кто виновник этой неизбывной, свинцовой усталости – Оливер Монтгомери!

В своей безопасности Лоусон был уверен полностью. Кендлвуд скоро снесут, а вместе с ним под грудой камней будут погребены все шансы на то, что когда-нибудь обнаружатся эти чертовы письма. Теперь уже не оставалось никаких сомнений, что Энтони Монтгомери спрятал их в одном из уголков этого уродливого сооружения, к которому он питал такую пылкую любовь. Письма там, им больше негде быть. Мысль о том, что их могут случайно найти, в последнее время просто сводила Лоусона с ума. Трудно описать облегчение, которое он испытал, когда ему стало известно, что Оливер собрался сносить Кендлвуд.

А теперь это известие о потайной комнате. Черт бы побрал этих Монтгомери! Это же надо, Оливер упомянул об этом небрежно, как о каком-то пустяке. Из этого следовало, что он обязательно найдет эту идиотскую комнату. Непременно найдет, потому что у Оливера репутация человека везучего, этакого баловня судьбы. Если он найдет комнату, то обнаружит в ней и эти проклятые письма. Тогда для Лоусона все пойдет прахом. Он погибнет.

Лоусон понимал, что этого нельзя допустить. Нужно будет приложить все мыслимые усилия, но не допустить.

Несколько последних лет он всеми правдами и неправдами двигался к достижению поставленной цели, а теперь какая-то ничтожная ошибка грозит ему огромными неприятностями. Бесчестье. Скандал. Об этом даже помыслить страшно. Неужели такой талантливый и благоразумный человек, как он, не сможет перехитрить пустозвона и кутилу Оливера Монтгомери?

Но если он так уверен в своей победе, тогда почему позволяет судьбе вытолкнуть его на дорогу, на которую он совершенно не желает ступать?

Что-то здесь не так. Лоусон чувствовал, что усталость никак не хочет отпускать его. Что же его так смущает в сложившейся ситуации? Оливер? Неужели Оливер?

Его первым желанием было посмеяться над подобной глупостью, тем самым развеяв все свои сомнения. Оливер уже достиг той точки, из которой уже нет возврата. Лоусон с невыразимым удовольствием наблюдал в последнее время за тем, как Оливер Монтгомери неуклонно скатывается в бездну небытия. Энтони всегда был в восторге от своего брата, терпеливо прощая ему всевозможные чудачества и экстравагантные выходки. Энтони всегда верил в большое будущее, которое ждет его брата. Но сам Энтони в конце концов оказался большим глупцом. Лоусон предлагал сохранить ему жизнь, объяснил, насколько это важно – не давать огласки письмам. Однако Энтони не послушался его. Он так и не понял, что благо нации важнее всяких прочих пустяков.

Глупец! Лоусон потерял счет тем случаям, когда ему приходилось лгать или выстраивать обстоятельства себе на пользу, прибегая для этого к шантажу, подкупу или даже более серьезным прегрешениям. Иногда ему приходилось сметать со своего пути все мыслимые сегодняшние препятствия, чтобы добиться побед завтра.

Оливер... неужели он на самом деле таков, каким представляется окружающим его людям? Если он притворяется и намеревается обмануть его, то... Лоусон злорадно улыбнулся. В таком случае Оливеру придется заплатить за свою игру ту же цену, которую заплатил и его брат.

Вивианна, вернувшись в дом Расселов на Куинс-сквер после визита к Афродите и похода по магазинам на Риджент-стрит, застала тетю Хелен в состоянии крайнего возбуждения.

– У нас сейчас леди Марш! – недовольно прошипела та, схватив за руку Вивианну, которая принялась выкладывать на столик пакеты с покупками. – Она ждет уже полчаса! Я думала, что она собралась уходить, но в этот момент как раз явилась ты.

Вивианна удивленно посмотрела на тетю Хелен:

– Леди Марш? Тетка лорда Монтгомери?

– Именно. Мне просто страшно находиться рядом с ней. Боялась, как бы не сказать в ее присутствии какую-нибудь глупость. У леди Марш репутация дамы, очень острой на язык.

– Понятно, – коротко ответила Вивианна и решительно улыбнулась. – Ведите меня к ней, тетя Хелен. Я не боюсь такого рода женщин.

С видимым облегчением миссис Рассел повиновалась.

Леди Марш величественно восседала в огромном кресле, стоящем в углу гостиной. В ее облике, несомненно, было что-то от королевы, занимающей свое законное место на троне. Она сидела удивительно прямо. Ее седые волосы были уложены в аккуратную прическу, на голове – изящная шляпка из муслина. Безупречного покроя платья было сшито из дорогого серого шелка. Леди Марш, несмотря на то что была супругой человека менее знатного сословия, была аристократкой до мозга костей и постоянно делала все, чтобы окружающие не забывали об этом.

Вивианна поприветствовала ее учтивым поклоном.

– Вы весьма любезны, леди Марш, удостоив нас своим посещением.

Леди в ответ немного наклонила голову, цепко посмотрев на девушку такими же, как и у Оливера, синими глазами.

– Вы довольно долго отсутствовали, мисс Гринтри.