Проданная мафии - Найн Эванс Страница 45

Просить помощи у других не признак слабости. Порой это признак самой большой силы, которая позволила человеку наступить на собственную гордыню.

Чарли не предполагал, что окажется в этом доме в качестве просителя. Он вообще за многие годы отвык о чём-то просить, тем более о помощи. Патрон научил его, что с трудностями необходимо бороться самому, дабы не прослыть слабаком и не получить затем удар в спину.

— Но бывают такие моменты, когда приходится протянуть кому-то руку, чтобы она помогала удержать меч, который после обрушится на голову твоего врага, — добавлял Ханс в конце. — И в этом случае стоит выбрать правильного союзника и готовиться заплатить цену за его помощь.

Сейчас Саттон находится на том отрезке пути, когда дальше идти в одиночку не получится. И здесь ему не поможет лучший друг, в котором он безоговорочно уверен. Здесь необходим кто-то с властью.

— Рад видеть тебя, Чарли, — приветствует Уильям позднего гостя.

— Надеюсь, я не отвлёк вас, — пожимает Саттон ладонь хозяина дома.

— Знаешь, скажу честно, — улыбается Макги. — Сейчас всё, что меня может отвлечь от дел, это сон, который приходит, когда ему вздумается. Но как видишь, сегодня он оставил меня. Пойдём, присядем.

Чарли следует за мужчиной, который в свои годы всё ещё умудрился сохранить прямую спину и твёрдую походку. Он напоминает старый дуб, который даже годы не смогли сломить.

В гостиной Саттон усаживается в одно из широких кресел, ожидая, когда Уильям покончит со всеми расшаркиваниями и предложит перейти к делу. Чарли не торопит старика. Он сейчас не в том положение, чтобы чего-то требовать. Если ему дорого будущее собственных людей и своё, то надо набраться терпения.

— Скотч?

— Спасибо, — забирает Саттон стакан из рук мужчины.

— Ханс ненавидел скотч, — улыбается Макги, устраиваясь напротив гостя в таком же кресле. — Он говорил, что это пойло для конюхов и их лошадей.

— Именно поэтому он пил водку, напиток русских королей, — поддерживает Чарли воспоминание.

— У твоего патрона было собственное представление о мире и о том, что в нём происходит, — делает Уильям первый глоток. — Ему ничего не стоило разорвать с кем-то соглашение, если чувствовал, что человек играет с ним. Он любую ложь чувствовал за версту, и зачастую никогда не ошибался.

— Он сказал мне об этом в первый день, когда я только появился в его дома, — кивает Саттон. — Сказал, что отрежет мне руку, если я решу что-то у него украсть. Это было логично, учитывая, что он привёл к себе приютского мальчишку.

— Логично было бы вообще с тобой не связываться, — прищуривается Макги. — Я бы так и сделал, да и каждый из нас троих. Но как я уже сказал, Ханс видел мир в другом свете. И снова не ошибся.

Повисает небольшая пауза, и Чарли чувствует себя чуть более комфортно. Разговоры о человеке, открывшем ему новый мир, помогают. Всё равно если бы Клемменсен стоял за его спиной.

— Ты делаешь многое из того, что делал он, — замечает Уильям. — И это никогда не было проблемой для остальных. Проше работать с человеком, чьи решения не станут сюрпризом и не приведут к смене собственных планов. Но потом ты свернул на свою собственную дорогу.

— Я никогда не собирался вставлять палки в колёса ни вам, ни кому-либо другому, — Саттон расправляет плечи. — Но и следовать по-старому не имело смысла, когда всё вокруг меняется.

— Моя дочь тоже так говорит, — усмехается Макги. — Говорит, что нам старикам давно следует купить себе хорошие очки и увидеть, как изменился мир и люди, которые в нём живут.