Высокий, сильный, опасный - Хизер Грэм Страница 45

– А если ты ошибаешься?

– Как ты можешь? – разгоряченно прошептала Дженнифер. – Молли только что ушла из твой комнаты, из твоей посте…

Он перебил ее:

– Она должна мной гордиться. Успокойся. Сцена на лестнице не такая уж легкая. Интересно, сколько дублей они сняли?

– Конар, – проговорила она, задыхаясь. Они были уже в коридоре. – Послушай, может, тебя это забавляет, ты, наверное, думаешь, я дошла до ручки, но я отказываюсь…

Они добрались до его комнаты. Конар вошел и, тяжело дыша, прислонился к двери. Волосы его были всклокочены, в серых глазах, обращенных на Дженнифер, светилась улыбка.

– Черт, какой длинный коридор! Наконец-то! А я уж думал, что надорвусь.

– Отлично, опусти меня на пол. Я ухожу. Не собираюсь следовать примеру Молли.

– Дурочка…

– Конар, я собственными глазами видела ее здесь с тобой.

– Она мой друг. Я ее очень люблю.

– И после этого ты…

– Глупышка, у нее другие сексуальные наклонности.

– Что?

Его глаза просто искрились от удовольствия.

– У нее подружка в Сан-Франциско. – Джен растерянно смотрела на него. – Подумай, твой Даг так хорош, – продолжал Конар, – что дух захватывает, но ведь это не означает, что он твой любовник.

– Откуда тебе знать? Может, он и был им какое-то время.

– Не придумывай. Ему это не интересно, сразу видно. Равно как и Молли мало заинтересована в интимных приключениях со мной.

Он все еще держал ее на руках. Улыбался. Забавлялся. А Дженнифер едва дышала. Она не помнила, хотела ли в своей жизни чего-нибудь так же сильно, как прикоснуться к нему.

И она, не удержавшись, погладила его по щеке.

– Я правда не хочу тут оставаться.

– Понимаю. Все хорошо. Прекрасно понимаю. Я превратился в сгусток сексуальной энергии, и ты ничего не можешь с собой поделать, – поддразнил он.

Это была жалкая правда.

– Возможно, я действительно дошла до отчаяния, – тихо сказала она. «Отчаяние» звучало лучше, чем «жалость».

Он сплел ее пальцы со своими.

– Я это переживу. Ведь это не случайное желание, это истинное наваждение. И в эти особенные мгновения я не хочу размышлять о мотивах, которые движут тобой. Поэтому вперед! Пожалуйста, скажи мне, что у тебя под халатом ничего нет.

– У меня под халатом действительно ничего нет.

Губы Конара коснулись ее рта, его язык проник в его влажную глубину. Она обняла его за шею и встретила поцелуй, стараясь ощутить его вкус и откликнуться на любое движение. Секундой позже он положил ее на постель, одежда была сброшена, и его плоть оказалась такой горячей, как она и представляла. Дженнифер с замиранием сердца ощутила его возбуждение, когда он, прижавшись к ее бедрам, продолжал целовать ее, наслаждаясь нежными губами и сгорая от нетерпения. Прервав поцелуй, он на миг встретился с ней взглядом и тут же вновь приник к ее губам. Ее дыхание стало хриплым и сбивчивым, сердце гулко стучало. Их глаза встречались всякий раз, как он прерывал поцелуй, и он смотрел на нее со все большим интересом. Его мощное тело прижималось к ее нежному и податливому, и этот контраст лишь усиливал эротическое наслаждение. Она упивалась его силой, игрой его мускулов, прикосновением жесткой поросли волос, магнетизмом его искусных рук. И мир вокруг оживал.

Он отбросил ее халат подальше. Его ладони легли на ее грудь, пальцы не спеша кружились вокруг набухших сосков, ласкали маленькие упругие полукружия ее груди. Она тихо стонала. И когда он наконец припал к ним губами, она не удержалась и вскрикнула. Она гладила его волосы, пропуская мягкие пряди сквозь свои пальцы, потом крепко взяла за плечи. Ее тело изгибалось, вибрировало в предвкушении… Его губы двигались ниже и ниже. Его язык дразнил, ласкал, возбуждал. Его руки, познавая ее тело – живот, бедра и то, что между ними… дарили наслаждение. Касались, дотрагивались… давление большого пальца внутри ее лона… Его язык, влажные губы… поражали, доводили до изнеможения. Он ласкал ее сначала медленно, потом ускорил темп; его тело, его запах, ее колени грубо раздвинуты… что он с ней делает!

Ее стон превратился в крик, тогда он приподнялся над ней и взял в плен ее губы, заглушая страстным поцелуем все звуки, все всплески ее души. Он крепко обнял ее и вошел в нее с такой яростной силой, что она почти задохнулась.

Казалось, они вечно будут лежать так, сплетенные воедино. Но затем от его первого движения, нежного и почти незаметного, ее словно опалило огнем. Она задрожала. Сладкая агония, экстаз, она потягивалась, напрягалась, хотела, отчаивалась, приближала… Отчаяние, желание, жажда каждого движения, каждого удара, глубокого, полного, влажного…

Содрогаясь в конвульсиях, задыхаясь и шепча его имя, она достигла вершины блаженства. Казалось, мир рушится вокруг нее. Но ей ничего не было нужно, кроме того, что она обрела вместе с ним; ничего, кроме его плоти, его пылкости, влажности, что пропитала их обоих, тяжести его тела, мягкости его волос, его мужественного лица, гулких ударов его сердца.

– «Унесенные ветром», я понимаю, – тихо проговорил он, провожая пальцем капельку пота, стекающую по ложбинке ее груди. – То, как они поднимались по лестнице, и лицо Скарлетт на следующее утро… Знаешь, это грандиозно.

– Так грандиозно, что Ретт сбежал из города, – напомнила Дженнифер.

Конар усмехнулся.

– Ретт был расстроен тем, что позволил себе проявить свои никуда не годные манеры. Тем, что совершил то, что совершил, прибегнув к силе. А у меня нет повода расстраиваться, за исключением…

– Знаешь, я ведь училась в католической школе для девочек, – быстро сказала она. – Про актеров говорят, что они отличаются легкомысленностью и непрочностью отношений. И… чем я становилась старше, тем больше боялась. Я боялась, что умру, если сделаю «это», – объяснила она.

Конар приподнялся на локте, глядя на нее.

– Так что же случилось сегодня?

– Я испугалась, что умру, если «этого» не сделаю, – просто сказала Джен.

– А я никогда не испытывал к тебе неприязни, – прошептал он, снова обнимая ее и касаясь губами ее лба.

– Честно говоря, я тебя не любила, – призналась она. – Но…

– Но хотела меня все эти годы?

– Возможно.

– Ну а обо мне и говорить нечего, – вздохнул он.

– Конар, – сказала она, помолчав, – ты… ты любишь мою мать и поэтому приехал, чтобы присмотреть за мной?

– Слава Богу! Наконец-то ты согласилась.

– Я тоже люблю маму.

– Я это знаю, Дженнифер.

– Но ты должен понять. Я позволяю тебе «охранять» меня, только чтобы ее не расстраивать. Но я хочу, чтобы ты отдавал себе отчет…