Цветы под дождем и другие рассказы - Розамунда Пилчер Страница 45

В дом, который они оставили темным и пустым. Сейчас все его окна ярко светились, приветствуя хозяев и гостей.

— Джеймс, что происходит?

Но Джеймс не отвечал. Он проехал через ворота и устремился вверх по холму. Деревья перед ними расступились, и за ними открылась лужайка, залитая электрическим светом. Парадные двери были распахнуты настежь, и из них выскочили собаки, встретив их радостным лаем. На пороге стояли двое, мужчина и женщина. Сначала Эдвина подумала, что ошиблась, но это действительно были они — Присцилла и Боб.

Не дожидаясь, пока машина совсем остановится, она выскочила на лужайку, даже не обратив внимания на своих любимых собак, и бросилась под дождем к крыльцу, не заботясь о прическе и атласных туфельках на высоких каблуках.

— Привет, мамочка!

— О, Присцилла! Дорогая! — Они сжимали друг друга в объятиях. — Но что вы тут делаете? Как вы тут оказались?

— Приехали на вашу годовщину свадьбы, — ответил зять. Он улыбался во весь рот. Она крепко обняла и его тоже, а потом снова повернулась к Присцилле.

— А как же дети? Куда вы дели детей?

— Оставили с соседкой. Подготовка проходила в строгой секретности. — Тут подъехала вторая машина, и из нее выскочил Генри, на несколько секунд лишившийся речи от потрясения. — Привет, папочка! Сюрприз! Сюрприз!

— Что тут происходит? — только и смог вымолвить он.

Присцилла взяла отца за руку.

— Пойдемте-ка домой, и вы сами все увидите.

Изумленные, они последовали за ней. Когда они оказались посреди холла, сверху раздался голос: «С годовщиной, дорогие наши папочка и мамуля!» Они подняли голову и увидели Тессу, которая летела вниз по лестнице, и длинные светлые волосы развевались у нее за спиной. Одним прыжком преодолев три последние ступеньки, как делала это с детства, она бросилась на шею Генри, и он закружил дочь так, что ноги ее подлетали над полом.

— Ах ты, маленькая мартышка! Откуда это ты явилась?

— Из Лондона, откуда же еще! Мамочка, дорогая, ты выглядишь просто как картинка! Ну скажите, разве не чудесный вышел сюрприз? Ой, это же не все, будут еще сюрпризы… Идите все за мной!

— Все равно что в телешоу, — заметил Генри, но Тесса уже не слушала.

Она схватила мать за руку и потащила ее в открытые двери парадной гостиной. Чехлы с мебели были сняты, в камине горел огонь, и повсюду стояли цветы. Там их ждали Кейт и Тони — они стояли спиной к камину рядом с высоким юношей с загорелым лицом и волосами, выгоревшими добела под тропическим солнцем. Это был Родни.

— Ну вот! — провозгласила Тесса и отпустила материнскую руку.

— С годовщиной, мама, — сказал Родни.

— Ну и как же вы все устроили? — продолжала спрашивать Эдвина, обнимая сына. — Как вам это удалось?

— Мы все держали в тайне. Подключили тетю Кейт и дядю Тони, а еще Розмари и Джеймса, и Бесси Дигли. Мы все встретились вчера в Лондоне и вместе вылетели на север.

— Но Родни, как тебе удалось получить отпуск?

— Он полагался мне в любом случае. Я копил увольнительные.

— Но я сегодня утром получила телеграмму с твоего корабля…

— Я попросил первого помощника ее отправить.

Она повернулась к дочерям.

— А ваши открытки?

— Небольшая хитрость, — сказала Тесса. — Ужин накрыт в столовой. Мы с Присциллой приготовили его на кухне тети Кейт и привезли все в багажнике их машины.

— Но… как же камины? И эта комната, и цветы — все?..

— Родни и дядя Тони сняли чехлы и развели огонь, пока мы накрывали на стол. А Боб прошелся по комнатам и включил свет.

— Это было так здорово! — радовалась Присцилла. — Когда вы отправились к Розмари, мы все сидели в машинах в конце подъездной аллеи, спрятавшись за деревьями и выключив фары, чтобы вы нас не заметили. Как будто играли в шпионов. А потом, когда вы скрылись из виду, мы пулей помчались в дом и принялись за работу.

— А как вы вошли? — хотел знать Генри.

— У Тессы был ключ. И потом, тут же была Бесси Дигли. Она сейчас стелет нам всем постели. Вы не против, если мы останемся на выходные? Родни побудет подольше, потому что взял отпуск на две недели, но я не могу оставить детей, а Тессе придется возвращаться на работу.

Громким хлопком выстрелила пробка от шампанского. Кто-то протянул Эдвине бокал. Она так и стояла в гостиной в плаще и чувствовала себя такой счастливой, как никогда раньше.

Немного позже Эдвине захотелось передохнуть от смеха, разговоров и шампанского. Она зашла в столовую: там тоже горел огонь, а на большом столе красного дерева был накрыт прямо-таки царский банкет. Она прошла по коридору и заглянула в дверь кухни. Возле плиты стояла Бесси Дигли.

— Отличный получился сюрприз, — сказала Бесси с улыбкой, какой Эдвина еще не видела на ее обычно суровом лице.

Она поднялась наверх. Двери всех спален были распахнуты настежь, повсюду горел свет. Она увидела открытые чемоданы, разбросанные вещи, и зрелище это согрело ее сердце. Зайдя в свою спальню, она наконец сняла плащ и бросила его на кровать. Хотела было задернуть занавески, но потом передумала. Пускай весь мир видит, какая радость сегодня царит у них в доме. Она встала спиной к окну и оглядела свою большую привычную слегка старомодную спальню. Туалетный столик, просторную двуспальную кровать, гигантский викторианский гардероб, небольшое бюро. Повсюду стояли фотографии в рамках: дети в разные годы, а теперь уже и внуки, собаки, пикники, дни рождения, свадьбы…

Тысячи воспоминаний.

Помедлив минуту, она посмотрелась в зеркало, поправила прическу и попудрила нос. Пора было возвращаться к остальным. Однако на верхней ступеньке лестницы Эдвина остановилась. Из гостиной до нее доносились веселые голоса и смех, счастье витало в воздухе. Ее дети были дома. Они приехали, чтобы снять с мебели чехлы, заполнить пустые гостиные, занять свои спальни. Генри был прав. Им предстояло прожить в этом доме еще долгие годы. Слишком рано она задумалась о переезде. Слишком рано вспомнила о старости.

Тридцать лет. Она коснулась пальцами своих новых сережек, поняла, что улыбается, и побежала по лестнице вниз, счастливая словно невеста.