Куртизанка - Дора Леви Моссанен Страница 44

Мадам Габриэль отдернула занавески и распахнула окно. Франсуаза устало опустилась в уютное кресло. Женщины решили, что пяти дней затворничества Симоне вполне должно было хватить, чтобы прийти в себя, и настало время явить себя миру — если не самостоятельно, то с некоторой помощью.

— Вставай! Вставай! — дружелюбно и преувеличенно жизнерадостно пропела мадам Габриэль. — Уже полдень. Прогулка верхом в обществе Сабо Нуара пойдет тебе на пользу, та chere. Каким-то образом он всегда умудряется поднять тебе настроение.

Симона зажмурилась — свет из открытого окна был чересчур резким. Она не могла вспомнить, какой сегодня день недели, но решила, что легкое головокружение не помешает ей проехаться верхом по долине.

Мадам Габриэль склонилась над ней, обдав ароматом фиалок и пудры и едва уловимым запахом абсента.

— Теперь, когда ты прочла мою историю, cherie, ты ведь согласна, что не все еще потеряно? А теперь возьми себя в руки и оденься. Я скажу Сабо Нуару, чтобы он оседлал жеребца поспокойнее.

— Grand-mere, — прошептала в ответ Симона, — ты как-то сказала, что у меня, как и у тебя, по-особому устроены глаза и уши: я тоже могу видеть и слышать призраков. Но дух Кира не явился ко мне.

— Еще слишком рано, cherie. Призраки не любят приходить к скорбящим родственникам. Для них это слишком болезненно. Но со временем, когда ты будешь готова, он непременно явится к тебе, — ответила мадам Габриэль и, вняв предупреждению Гюнтера, от которого у нее разыгралась страшная изжога, величественно выплыла из комнаты, чтобы принять участие в спиритическом сеансе.

Франсуаза тоже поднялась на ноги и послала Симоне воздушный поцелуй.

— Мне ужасно жаль, что с Киром случилось несчастье. Я молилась, чтобы у тебя все сложилось удачно в любви. Но любовь всегда причиняет боль, cherie. Тебе следует собраться с силами и жить дальше.

— Я так и сделаю, но только после того, как найду убийцу Кира.

— Неужели это действительно необходимо, Торопыжка? Тебе так хочется причинять себе страдания? — Искорки гнева, вспыхнувшие в глазах дочери, напугали и озадачили Франсуазу. — Я уверена, что по своему обыкновению ты, конечно, поступишь так, как сочтешь нужным, но, пожалуйста, береги себя и будь осторожна. Мне бы не хотелось, чтобы ты стала еще одной жертвой любви. — Она встряхнула гривой своих роскошных волос и вознамерилась удалиться.

— Мама, — взмолилась Симона, вскакивая с кровати, — не уходи, пожалуйста. Мне нужен твой'совет.

Франсуаза в растерянности огляделась по сторонам, словно искала еще кого-то, кому могла быть адресована просьба дочери.

— Мой совет? — переспросила она.

— Да, именно твой, но сначала я должна извиниться перед тобой. Я была молода, когда отправилась в Персию. Тогда я отказывалась тебя слушать, не считала нужным уважительно относиться к твоему бесценному опыту. Так вот, я обещаю, что теперь буду прилежной ученицей.

— Je suis cheque! [39]. He верю своим ушам! Ради всего святого, чему я могу научить тебя?

Симона зарделась и опустила глаза. Ее мать могла бы научить ее, как находить слабые места у мужчин, как сделать так, чтобы они отвечали на ее вопросы. Опасаясь, что она будет понята неправильно, Симона встретила удивленный взгляд матери.

— Научи меня удовлетворять мужчину без того, чтобы…

— Ну же, Торопыжка, что именно ты хочешь узнать? — поинтересовалась Франсуаза, поправляя жемчужное ожерелье. — Никогда не следует стыдиться того, что доставляешь удовольствие мужчине.

— Я хочу знать, как доставлять такое удовольствие, — едва слышно прошептала Симона, — без того, чтобы он входил в меня.

Франсуаза легко закружилась на месте, и ее шифоновые юбки взметнулись вокруг нее пышной пеной. Она сбросила их наземь и вытянулась на простынях, впитавших запах духов Симоны. Взяв клубнику из вазы, которую Альфонс водрузил на приставной столик, она облизывала ягоду до тех пор, пока та не заблестела, а потом положила тающую мякоть в рот. Запрокинув голову, она чувственно проглотила ягоду, небрежно опустила хвостик в фарфоровую вазу и мизинцем аккуратно вытерла следы ярко-красного сока в уголках губ.

— Твой первый урок, cherie, — научиться наслаждаться фруктами.

Симона следила за изящным изгибом белоснежной шеи матери, элегантным прикосновением к уголкам губ, за движениями ее алого язычка по припухшим губам. У нее появилось нехорошее предчувствие, что ей придется пожалеть о своей просьбе. Очарованная чувственным танцем в исполнении губ Франсуазы, Симона вдруг вспомнила, как однажды была шокирована зрелищем: мать засовывала себе глубоко в горло банан. Но теперь ее мир изменился. Изменилась и она сама. За два года, прошедшие с того момента, как Кир вышел из президентского экипажа, поднялся по ступеням, постукивая своей тросточкой с серебряным набалдашником, и вошел в шато Габриэль, случилось столько событий. Обретенная любовь стала для нее благословением, но ненадолго. Потеря любимого опалила страшным огнем ее юную душу и повергла в омут цинизма, который больше подошел бы женщине намного старше.

— Секс — это искусство. Ты хочешь, чтобы он сходил с ума от желания, но при этом не понимал, что его так возбуждает. Чтобы добиться этого, ты должна как можно дольше держать мужчину в подвешенном состоянии. И не смотри на меня так, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Не позволяй ему извергнуться. Держи его в возбужденном состоянии, чем дольше, тем лучше. Чем больше энергии мужчина тратит на то, чтобы сдержать свой жезл, тем больше серых клеток мозга он сожжет и тем легче им манипулировать. Итак, как же удержать его в этом состоянии? Возбуждай его движением и выражением глаз, дыханием, пальцами ног — да-да, они тоже очень эротичны. А потом пообещай ему невероятные чувственные наслаждения, пообещай с самым невинным видом, и он сделает все, что в его власти, чтобы сдержаться, — и тогда завершение покажется ему более восхитительным, чем само путешествие.

Франсуаза жестом указала на бархатную ленту, продетую в обручальное кольцо Кира.

— И замени вот эту штуку жемчугами. Мужчин притягивает округлость жемчужин.

Рука Симоны метнулась к шее и коснулась обручального кольца Кира. Гнев, вспыхнувший в ее глазах, не располагал к продолжению дискуссии на эту тему.

Франсуаза подцепила пару вишенок и принялась раскачивать их.

— Вишни названы в честь турецкого города Черасус. Именно поэтому мужчины ищут женщин с «губами, похожими на спелые вишни». — Она покатала ягоду во рту и плавными движениями губ продемонстрировала изящное искусство наслаждения нектаром. — А знаешь ли ты, что Екатерину Медичи считали вульгарной именно из-за того, как она ела артишоки? Она была исключительной женщиной, живой, деятельной, она сумела изменить себя. Она знала, как передать впечатление запретного плода, драгоценного камня, завладеть которым было можно, только преодолев серьезные опасности и заплатив высокую цену. И потому целая армия мужчин — не считая лошадей — постоянно лобызала пальцы ее ног. — Изящным движением она взяла шоколадную конфету из кубка севрского фарфора. — Истинная королева чувственности и сладострастия. Пища богов. Не доверяй женщине, которая не любит шоколад. — Она положила конфету в рот, выбрала еще одну и разломила ее пополам. — Cherie [40], взгляни на эту розовую начинку. Ее так и тянет облизать.