Знак розы - Лейла Мичем Страница 44

Она все еще истерически всхлипывала, прижимая ленты к груди, когда рядом с ней появился Перси и подхватил ее на руки.

— Сасси, пошли за доком Таннером, — распорядился он. — Не впускай сюда Тоби и не говори ему ни слова о том, что здесь произошло.

—Хорошо, мистер Перси.

— И принеси горячего молока. Мисс Мэри нужно согреться. Так ей будет легче справиться с потрясением.

— Мама... мама...

— Ш-ш, тише, — ласково произнес Перси, укладывая Мэри на кровать и укрывая одеялом до подбородка.

— Она... ненавидела меня, Перси. Она... ненавидела меня...

Он погладил ее по голове.

— Она была больна, Мэри.

— Розовые... ленты... Ты знаешь, что они означают...

— Да, — ответил он. — С ее стороны это было очень жестоко.

— Боже мой, Перси... Боже мой...

Он пошевелил угли в камине, отыскал еще несколько одеял и укрыл ими Мэри. Когда Сасси принесла молоко, Перси помог девушке оторвать голову от подушки и поднес теплую чашку к ее губам.

— Пей. Ну же, Мэри.

— Док Таннер будет здесь через несколько минут, мистер Перси. Что мне делать, когда он придет?

— Пошли его наверх, Сасси. Я встречу его в коридоре.

Мэри схватила Перси за руку, глядя на него расширенными от ужаса глазами.

— Что ты собираешься делать? Что теперь будет?

Он вытер капли молока, упавшие ей на подбородок.

— Не волнуйся. Я обо всем позабочусь. Это останется между нами, Сасси и доком Таннером. Больше никто - даже Тоби - не должен ничего знать. Майлзу я отправлю телеграмму.

— И что... ты ему сообщишь?

— Что твоя мать умерла естественной смертью. Именно это и напишет док Таннер в заключении. Она просто уснула и не проснулась.

Мэри откинулась на подушку и отвернулась. Перси явно не хотел, чтобы правда выплыла наружу. Он готов солгать Майлзу и потребовать от дока Таннера молчания за щедрые и многочисленные пожертвования Уориков на его медицинские исследования.

— Спасибо, Перси, — пробормотала она, стуча зубами и глядя в стену.

Укрывшись одеялами с головой, Мэри слышала приглушенные голоса и шаги Перси, дока Таннера и Сасси, входивших и выходивших из комнаты матери. Когда же экономка вновь подошла к Мэри, она сообщила, что тело матери вынули из петли и зашили в саван.

— Владелец похоронного бюро скоро прибудет и заберет ее именно в таком виде, — сказала она. — Мистер Перси отправится вместе с ними на отпевание и проследит, чтобы гроб был заколочен гвоздями. Он скажет всем, что долгая болезнь изуродоваламисс Дарлу - это его собственные слова - и что ее дочь хочет, чтобы мать запомнили такой, какой она была прежде.

Перси не обвинял ее ни в чем. Розовые ленты пролегли между ними подобно ядовитой змее, которую они молчаливо согласились не замечать, но существование которой не могли игнорировать. Его мрачное молчание подтверждало: она виновата в самоубийстве матери. Оно стало еще одним следствием ее одержимости Сомерсетом.

— Что мне делать с этими полосами и лентами, мисс Мэри? — спросила Сасси, когда Мэри встала с кровати и принялась бесцельно бродить по дому, как сомнамбула. — Мистер Перси говорит, что их нужно сжечь.

— Нет! — Хриплый возглас с трудом вырвался из ее горла. — Они связаны руками моей матери... Принеси их мне.

Мэри скомкала розовые ленты и обмотала их кремовыми полосами, после чего обернула комок бумагой и спрятала в дальний угол гардероба.

На похоронах Мэри ощущала молчаливое осуждение горожан. Хотя никто не знал истинной причины смерти Дарлы, самого факта ее преждевременной кончины было достаточно. Дарла умерла из-за разбитого сердца, от руки своего мужа, ошибку которого не пожелала исправить дочь. Мэри видела, как покачал головой Эммит Уэйт, словно и он наконец уверился в том, что трагедия стала следствием завещания Вернона Толивера.

Через несколько дней после похорон Мэри сообщила экономке:

— Я временно переезжаю в дом Ледбеттера. Оттуда мне легче будет управлять плантациями. Почему бы тебе не навестить свою дочь? Тоби может присматривать за порядком здесь.

— Мисс Мэри, а кто будет заботиться о вас?

— Как-нибудь справлюсь.

— Мистеру Перси и мистеру Олли это не понравится.

— Знаю, Сасси, но мне не помешает отдохнуть от их чрезмерной заботы. — И молчаливого осуждения Перси, добавила она про себя.

К апрелю сев на полях закончился. Мэри, приложив руку к глазам, смотрела на бесконечные ровные ряды грядок, убегающие к горизонту и ждущие часа, когда прорастут семена. За спиной у нее стояли Хоуги Картер, управляющий, и Сэм Джонсон, один из арендаторов Сомерсета. После очистки хлопка от семян Сэм и остальные получат одну треть урожая. Держа шляпы в руках, мужчины ждали, что скажет Мэри.

— Очень хорошо, Сэм, просто здорово. Лучше, чем всегда, — произнесла наконец она. — Если так пойдет и дальше, у нас будет отличный урожай.

— Ох, мисс Мэри... — Сэм вздохнул и зажмурился от удовольствия. — Я боюсь даже думать об этом. Если Господь смилуется над нами и пошлет хорошую погоду, у нас в банке появятся деньги.