Истинная леди - Кэтрин Грейл Страница 44

– Я к чему клоню. В настоящий момент ты здесь, чтобы навестить мою якобы больную мать. Так что твоей репутации ничто не угрожает.

– Но ты же знаешь, что меня совершенно не заботит... – начала она.

– Я знаю! – вспылил он, прежде чем она успела завершить свою мысль. – В этом-то и проблема! Никакая наука, никакие эксперименты не стоят твоей репутации, Каролина. Как ты не уразумеешь эту простую истину? Ты можешь погубить себя в одночасье. Навеки! Что ты тогда будешь делать? Как сумеешь после этого жить?

– Я ученый! – воскликнула она. – А ученые занимаются наукой и проводят эксперименты. – Бестолковость графа ее поражала.

– В области физических взаимоотношений человека? – усмехнулся Джеффри.

Каролина метнула в него испепеляющий взгляд. От ярости у нее застучало в висках.

– Мне это интересно, – отчеканила она громко и твердо. – И всегда было интересно...

– Почему сбежала твоя мать?

Каролина замерла, и у нее перехватило горло. Запнувшись на полуслове, она вытаращила глаза. Когда же она снова обрела способность дышать, у нее из груди вырвался громкий стон.

– Каролина?

– Это не имеет к ней никакого отношения, – наконец выдавила она из себя.

– Правда? – усомнился Джеффри. – Неужели тебе не хотелось бы узнать, почему она бросила тебя и отца ради какого-то цыгана? Разве это... – Он сделал неопределенный жест в сторону, где располагался Мейфэр. – Разве это твое исследование не вызвано желанием узнать, почему страсть может до такой степени овладеть женщиной, что она готова бросить дом и семью?

Лицо Каролины исказила гримаса отвращения. Слова Джеффри рвали ее сердце на части. Она отшатнулась от него, но он крепко схватил ее за плечи и заставил посмотреть себе в глаза. Его взгляд был непреклонным, безжалостным.

– Каролина...

– Ты ничего не знаешь о моей матери! – выкрикнула она, не давая ему закончить начатой фразы.

– А мне было бы интересно, – заметил он ровным голосом. – Я бы на твоем месте обязательно докопался до правды, чего бы мне это ни стоило. Я бы из кожи вон вылез, расспросил бы всех и каждого, перечитал бы все записки и письма, только бы узнать истину. Что могло заставить мать бросить свою семью?

Каролина нахмурилась и вопросительно посмотрела на Джеффри. И вдруг она поняла.

– Твой отец. Ты хотел бы узнать о своем отце? Почему он сторонился своей семьи?

– Как раз это мне известно. – Джеффри горько рассмеялся и опустил руки. – Распутство, карты и городская жизнь намного привлекательнее овцеводства. – Он бросил на Каролину взгляд исподлобья. – Полагаю, и ты начинаешь это сознавать.

Кровь ударила Каролине в лицо и разлилась по щекам горячим румянцем. Лондон, безусловно, прельщал ее гораздо больше Хедли. И все же... Она посмотрела на Джеффри, и у нее участился пульс при одной только мысли о его присутствии. Она видела его, знала, что он рядом, что к нему можно прикоснуться, стоит только протянуть руку.

Но рассудок не позволял ей этого сделать. Все ее помыслы были сосредоточены на прошлом графа. Как удалось ему уродиться столь не похожим на своего отца?

– Ты сам долгое время сторонился Лондона. Разводил овец, занимался финансами. Ты не был... – Она запнулась, подыскивая подходящее слово. – Разве ты не способен поддаться искушению? – Каролина остановила на нем внимательный взгляд. – Почему?

Выражение его лица смягчилось; и он провел пальцем по ее щеке. Эта мимолетная ласка раскаленным, железом обожгла ее кожу. Палец, скользнув вниз, замер на ее нижней губе.

– Отчего же? Я уже поддался искушению, – проговорил он вдруг хриплым голосом. – Но я знаю и другое.

– Что? – Одинокое слово сорвалось с ее губ еле слышным дыханием, но он услышал его.

Джеффри приблизился к ней вплотную и убрал палец. Она судорожно втянула в себя воздух. Без его тепла она почувствовала себя осиротевшей. Но это продолжалось считанные мгновения, потому что в следующий момент его рука как бы случайно сомкнулась вокруг ее левой груди. Слегка приподняв упругую плоть, он большим пальцем потер ее затвердевший сосок.

– Что это мимолетно. Она покачала головой.

– Нет, – прошептала Каролина, и ее глаза сами собой закрылись. – Это восхитительно.

– Да, – согласился Джеффри. – Восхитительно. Чудесно. – В его голосе прозвучал благоговейный восторг, однако в следующий миг он вдруг отпрянул, отпустив ее. – А потом все кончается.

Неожиданно лишившись его поддержки, Каролина покачнулась, но тут же схватила его за руки и пристально вгляделась в темноту его серых глаз. В них она прочитала неутолимое желание. И хотя его лицо сохраняло бесстрастное выражение, она ощутила, как дрожь сначала пронзила его тело, а затем перекинулась на нее.

– Не всегда кончается, – прошептала Каролина, не понимая, то ли она ему приказывает, то ли умоляет.

Впрочем, это было не важно. Граф все равно ее отверг, отстранив от себя. И только его пальцы, задержавшиеся на ее руке, подсказали ей, что он поступил вопреки своему желанию.

– Кончено, – тихо повторил он.

– Я тебе не верю, – возразила Каролина и подивилась непоколебимой уверенности в своем голосе. В висках у нее стучало, и громкий стук крови барабанной дробью заглушал мысли и толкал в его объятия, придавая силу ее словам. – Я перецеловала немало мужчин, Джеффри. Я исписала десятки страниц. – Она открыла сумочку и, достав оттуда листки с записями, швырнула их к его ногам. – Каждый поцелуй по-своему сладок...

– Каролина, – простонал Джеффри. – Ты не можешь...

– Каждый, кроме твоего, – перебила юна его. Потом она храбро шагнула в его объятия и, приподнявшись на цыпочки, слегка коснулась губами его рта. Он стоял замерев и не пошевелился даже тогда, когда она погладила его упрямо сжатые кулаки. – Их поцелуи были сладкими, но они не вызывали во мне трепета. А вот твои... – Она опасливо высунула язычок и игриво провела им вдоль линии его сердито стиснутого рта, копируя то, что он однажды проделывал с ней. – Я мечтаю о твоих поцелуях день и ночь. Я перебираю их в памяти днем, сидя за рабочим столом. Ночью, лежа в постели, я представляю тебя рядом с собой. – Каролина взяла его кулаки и поднесла к лицу. Целуя его пальцы, она принялась нежно, но настойчиво разжимать их, пока они не расслабились. Тогда она приложила его раскрытые ладони к своей груди. – Твои прикосновения, Джеффри, совсем другие. И я хочу знать, почему это так.

– Нет, – услышала она короткое слово, вырвавшееся из его уст подобно стону. В этом стоне звучали отказ и мольба. Он попытался освободиться, но она его не отпускала, а лишь еще сильнее прижала его руки к своей груди. Она прильнула к нему всем телом и, снова привстав на цыпочки, притянула к себе его голову.

– Покажи мне, Джеффри. Пожалуйста.

Он продолжал сопротивляться, стараясь удержать ее на расстоянии. Но Каролина видела, что ее просьба поколебала его волю и смягчила сердце. Неожиданно он молча склонился к ней и взял в рот ее губы. Порывистость его жеста была красноречивее любых слов.