Все наши завтра - Мэри Линн Бакстер Страница 43

– Извини, Энн, – ответила Брук. – Я забыла, только и всего.

– Забыла! Я не верю. У тебя такой голос… Что-то произошло? Я сейчас приеду!

– Нет-нет, не надо! – запротестовала Брук. А затем, сдержав себя, спокойно сказала: – Все в порядке, уверяю тебя. Просто я себя неважно чувствую. Проснулась сегодня с ужасной головной болью, и она все еще не прошла. Приму пару таблеток аспирина и полежу немного. Я тебе перезвоню.

– Хорошо, – нехотя согласилась Энн.

Повесив трубку, Брук поняла, что не сможет успокоиться. Болела голова, так что она не соврала Энн. Все, чего ей хотелось, – это залезть в какую-нибудь конуру, никого не видеть и зализывать раны. Она подумала, что ее брак с Эшли кончился, не начавшись. «Женившись в спешке, будешь раскаиваться на досуге» – эта поговорка всплыла в памяти, когда она бесцельно бродила взад и вперед по комнате.

Может, если уйти из дома, ей будет легче все обдумать и понять? Проглотив две таблетки аспирина, Брук, захватив сумочку и темные очки, направилась к двери.

Когда они с Эшли вернулись в Гонолулу, он купил ей небольшую спортивную машину. Брук редко пользовалась ею, лишь для поездок в магазины или в теннисный клуб. Теперь Брук была рада, что у нее есть собственный транспорт. Ей не хотелось, чтобы Лано возил ее по городу в «кадиллаке».

Подставив лицо ветру, Брук мчалась, сама не зная куда, обращая внимание только на дорожные знаки.

Молодая женщина была горько разочарована в самой себе, в своей нынешней жизни и браке. Ей причинили боль, и она была вне себя от гнева, от того, что Эшли солгал, когда говорил, почему хочет жениться на ней. И хотя он ни разу прямо не сказал о своей любви, Брук верила, что он любит ее, убедила себя в том, что признания не столь уж важны. Она просто сама себя обманывала.

Брук убивала мысль о том, что Эшли женился на ней, чтобы доставить удовольствие деду и произвести на свет наследника. Неужели муж способен так цинично использовать ее? Сознание, что это возможно, привело ее в ужас.

Предупреждение врача о том, что у нее может не быть детей, превратилось в реальную угрозу их браку. Почему она до сих пор не забеременела? Те же врачи думали, что она не сможет играть в теннис, но она доказала, что это не так… Если ее ноги и руки обрели прежнюю силу, почему она не может родить ребенка? Или в данном случае медики оказались правы?

Когда Брук вернулась домой, было довольно поздно, однако «кадиллака» Эшли в гараже еще не было. Это даже обрадовало ее. Она не знала, о чем бы смогла с ним сейчас говорить. Для себя Брук решила, что должна уйти от него. Она не сможет выдержать его близости теперь, когда узнала, ради чего он женился. Если же, несмотря ни на что, она останется с мужем, который ее не любит, ее сердце увянет и умрет, как сад без дождя.

Дома Лано сообщил: звонил Эшли и предупредил, чтобы его не ждали к ужину. Брук так устала, что сразу же ушла в спальню, переоделась в длинный махровый халат и забралась в постель. Понимая, что давно пора было бы перекусить, Брук не могла без отвращения даже думать о еде.

…Часы на тумбочке показывали восемь вечера. Брук поняла, что пролежала в полузабытьи более двух часов. Заставив себя встать, она пошла в ванную, почистила зубы, а затем переоделась в более легкий халатик.

Не смыв косметику с лица, Брук опять забралась под простыни в надежде уснуть до возвращения Эшли. Но сна не было.

Где сейчас Эшли? Впервые за все время их совместной жизни он не вернулся домой вовремя. Имеет ли к этому отношение сегодняшний визит мисс Латтимер? Брук понимала, что не стоит мучить себя подобными догадками, но легче от этого не становилось.

Брук слышала, как вернулся Эшли и, осторожно открыв дверь, вошел в комнату. Она прикинулась спящей и едва дышала.

Когда ничего не произошло – в спальне по-прежнему царила тишина, – ей показалось, что уловка удалась. Но в то же мгновение зажглась лампа у кровати и Брук невольно открыла глаза. Над ней склонился Эшли.

– Мне показалось, ты не спишь. Почему ты так рано легла? Тебе нездоровится?

Брук видела усталое лицо мужа, щетину на подбородке и первые седые волоски на висках. От него слабо пахло дорогим одеколоном.

Она слишком ощущала его близость, его запах, и все это направляло ее чувства совсем в другое русло. Ей хотелось броситься в объятия Эшли и попросить опровергнуть то, что наговорила ей Тони… Но Брук понимала: гордость никогда не позволит ей это сделать.

– Ну же, дорогая, скажи мне, что случилось. Похоже, ты плакала. – Он нежно погладил ее по руке.

– Не смей прикасаться ко мне, – не выдержала Брук и отодвинулась от него как можно дальше.

Она зажмурилась, увидев боль на его лице. Эшли неожиданно жестко спросил:

– Что с тобой, черт побери?!

– Я хочу развода.

– Брук, пожалуйста! – взмолился Эшли. – Скажи, что случилось! Я изо всех сил стараюсь понять тебя. Но видит Бог, ты мне не помогаешь.

Отойдя от кровати, он снял пиджак, развязал галстук и зашагал по комнате, потирая затылок. Он делал огромные усилия, чтобы сдержать себя.

У Брук так сдавило горло, что она не в силах была произнести слова. Она понимала: Эшли не успокоится, пока не узнает всю правду. Поэтому, когда спазм немного ослабел, в порыве отчаяния она наконец решилась:

– Сегодня здесь была Тони Латтимер.

Эшли замер.

– Что?! – буквально заорал он.

– Я сказала, что сегодня меня навестила мисс Латтимер и объяснила, почему ты женился на мне.

Эшли недобро прищурился.

– И ты поверила ей? – спросил он, зловеще понизив голос.

– Я…

– Ты поверила, – резко повторил он, – иначе не было бы этого разговора, не так ли?

– Наверное… – Брук печально вздохнула.

– И что же она тебе сообщила, если мне позволено это узнать? – с сарказмом спросил он.

Едва сдерживая слезы, Брук пересказала мужу весь разговор.

Лицо Эшли все больше мрачнело.

Когда Брук закончила, его лицо выражало глубокое разочарование. Эшли отвернулся.

– И что дальше? – спросил он устало.

– Я уже сказала, чего хочу, – прошептала она.

– Ты не получишь развода!

– Хочешь опровергнуть то, что сказала Тони? – Брук затаила дыхание, ожидая ответа. О, если бы он возразил, если бы сказал, что любит ее, то все было бы хорошо. Мысль о том, что придется покинуть Эшли, разрывала Брук сердце.

– Я не собираюсь ничего признавать или отрицать. Зачем? – Он пожал плечами. – Ты, не выслушав меня, даже не дав мне шанса что-то объяснить, вынесла приговор.

– Я даю тебе шанс сейчас.

– Мне жаль, дорогая, но теперь слишком поздно. Однако в один вопрос я все же хотел бы внести ясность. Развода или раздельного проживания не будет – никогда. Ты моя жена, и ты ею останешься. Поняла?