Выйти замуж за миллионера - Маша Царева Страница 43

– Спасибо, – сдержанно поблагодарила я, – ты тоже хорошо выглядишь.

Вообще-то я ей польстила. На самом деле Лида не очень следит за собой. Она, как и я, высокая, но, в отличие от меня, довольно крупная. Ей бы следовало одеваться женственно, носить каблуки и платья. У Лиды великолепный бюст, пышные бедра, к тому же наличествует талия, несмотря на лишний вес. Но Лида любит стиль подростка-неряхи. Она носит черные джинсы и свободные толстовки, громоздкие ботинки с рифленой подошвой. Она коротко стрижется и предпочитает укладку а-ля «полусгнивший веник» – соломенные пряди торчат во все стороны, что делает ее еще крупнее и выше. Все дело в том, что Лидуше на внешний вид глубоко наплевать.

У нее свои критерии красоты. Оно и понятно, ведь Лида – розовая. Говоря языком протокола, у нее нетрадиционная сексуальная ориентация.

Только не подумайте, что у меня был с ней роман. Нет, я гетеросексуальна от кончиков волос (простите, парика) до кончиков ногтей (черт, опять забыла записаться на маникюр!).

Я узнала о Лидином секрете случайно. Она сама проговорилась – на одном из показов мужской моды. Любимое развлечение журналисток, освещающих подобные мероприятия, это игра под кодовым названием «А с кем из манекенщиков ты бы переспала?». Правила просты, я бы даже сказала – примитивны. Участницы усаживаются в ряд на одном из последних рядов и возбужденно перешептываются, живо обсуждая степень сексуальной привлекательности каждого появляющегося на подиуме мачо. За долгие годы хождений по модным показам у нас даже выработалась своя система оценки конкурсантов. К концу показа мы обычно распаляемся так, что иногда нас даже просят покинуть помещение. С нашего ряда доносятся громкие комментарии, прерываемые захлебывающимся смехом.

– Посмотри на его задницу! Попка, как орех, так и просится на грех!

– А вон брюнетик похож на Киану Ривза. Эй, кому Киану Ривза, девочки?

Однажды я заметила, что во время оживленных дебатов Лида преимущественно молчит. И я решила, что имею право спросить:

– А почему ты отмалчиваешься? Неужели тебе никто из них не понравился?

– Нет, – усмехнулась она.

– Да брось. Ты что, влюблена?

– Нет, – повторила Лида, – просто это не по моей части. Если ты понимаешь, о чем я.

Но я, наивная душа, не поняла.

– О чем?

– Вот если бы ты спросила меня, нравишься ли мне ты, мой ответ был бы однозначным. Да. Ты очень сексапильная девушка, Кашеварова, тебе об этом известно?

– Шутишь?

– Отнюдь. Если захочешь пригласить меня на свидание, я всегда к твоим услугам. А вот от обсуждения сладких мальчиков уволь.

После этого случая на какое-то время наши с Лидкой отношения охладились. Я чувствовала себя не в своей тарелке, когда ловила на себе ее взгляд. Мне все казалось, что Лида оценивающе рассматривает мою фигуру, чересчур близко подвигается ко мне, если мы сидим рядом. Будь она обычно ориентированной девчонкой, я бы на такие мелочи и внимания не обратила. Все закончилось тем, что Лидка однажды сказала, толкнув меня в бок кулачком:

– Кашеварова, ты что, с ума сошла? Я и не думала тебя клеить.

– А я и не думала, что ты думала… – залепетала я.

– Да ладно. Как будто бы я не заметила, что ты от меня нос воротишь. Дорогая, ты не в моем вкусе. У меня есть девушка. Договорились?

– Ладно, – слабо улыбнулась я, – ты меня пойми, Лид, я не ханжа…

– Да ладно тебе, – заржала Лидка, – Ханжа Ивановна. Что, мир?

– Мир, – облегченно вздохнула я, пожимая ее руку без всяких следов маникюра.

И вот теперь эта самая Лида приветствовала меня своим зычным басом (с таким голосом ей бы не модным обозревателем, а директором какого-нибудь предприятия работать. Никто бы не посмел ослушаться такую дамочку).

– Кашеварова! Сюда! – размахивала руками Лидка. – Что стоишь как малахольная? Я тебе место заняла и еще Аленке с РТР. Она скоро подгрести должна.

– Лидусь… Я сегодня хотела сесть поближе. Понимаешь, меня собираются уволить, я должна внимательно посмотреть показ.

Она посмотрела на меня так, словно я только что предложила ей заняться оральным сексом прямо на глазах расфуфыренной толпы.

– Ты чего, мать? – короткопалая ладонь прижалась к моему лбу. – Не простудилась? Головка не бо-бо? Хочешь сказать, что не сможешь написать о волосяных сумочках, не глядя на подиум?

Самое смешное: мы обе знали, что я смогу. Во время показа я, как правило, внимательно не слежу за появляющимся на подиуме тряпьем. Вместо этого предпочитаю трепаться с девчонками-журналистками, сплетничать, обсуждать моделей, зрителей и фуршетное меню. Материал же пишу на основе пресс-релиза и скудных отрывочных впечатлений.

Только не подумайте, что я несерьезно отношусь к своей работе. Нет, на гениальных показах я сижу, раскрыв рот, и жадно слежу за передвижениями дефилирующих в свете софитов моделек.

Например, когда в Москву приезжал Пако Рабанн, я едва не разрыдалась на финальном выходе манекенщиц-близняшек. Потому что это было гениально. Гениально! И это притом, что искусство редко провоцирует меня на слезы. Я даже умудрилась не расплакаться в кино, когда Кейт Уинслет в последний раз поцеловала намазанного сероватым гримом Лео. Весь зал сидел с перекошенными физиономиями – уголки губ скорбно опущены вниз, брови построены домиком, глаза на мокром месте. Все плакали, а я только вздохнула – и все. Но я не могу смотреть спокойно на гениально скроенную одежду, на произведение искусства, которое вряд ли кому-нибудь придет в голову надеть, на это чудо – внутри меня словно надувается огромный гелиевый шар, дыхание замирает, к глазам подступает соленая влага.

Что же касается волосяных сумочек модельера Геры Ангела… м-да… глядя на них, мне не то что плакать, мне даже смеяться не хочется. Терпеть не могу продуманный китч, нарочитую тягу к оригинальности.

– Лидуша, ни о чем меня больше не спрашивай, договорились? У меня есть дело. Ты понимаешь, дело, – понизила голос я. Лидка – человек адекватный, она точно поймет. Вот если бы я сказала такое Жанне, та бы от меня не отстала, пока не выпытала бы секрет.

– Ну ладно, – немного растерянно пожала плечами Лида, – а я тебе хотела показать фотографию своей новой девушки.

– Давай после показа, хорошо?

– Как скажешь, – Лида обиженно отвернулась.

Но у меня не было времени ее утешать.

Я уселась в самую середину первого ряда, нагло стряхнув со стула чей-то пышный букет. Какая-то предприимчивая мадам решила занять себе место заранее. Ничего у нее не получится – и пусть только попробует меня отсюда вытеснить. Я, как боевой дракон, напролом иду к намеченной цели.

Наметить цель было совсем не сложно. Эта самая цель в виде ухоженного мужчины средних лет в дорогом бежевом костюме сама приблизилась ко мне и опрометчиво уселась в соседнее кресло. Как говорится, на ловца и зверь бежит. Краем глаза я принялась рассматривать будущую добычу. А он ничего. Мужественный профиль, словно срисованный с греческой гравюры. Темные волосы с проседью слегка вьются, вокруг глаз – сеточка мелких морщин.