Любовь сладка, любовь безумна - Розмари Роджерс Страница 43

В городе почти не было фонарей, а уж у дома Лайлас и подавно стояла кромешная тьма. Маленькая, незаметная дверь предназначалась для тех, кто желал войти и выйти незамеченным, — женатых мужчин, богатых ранчеро и бизнесменов. Чтобы «защитить невинных», у входа всегда стоял вооруженный охранник, готовый в любое время вступиться за девушек. Полиция, конечно, получала взятки и не беспокоила Лайлас.

И теперь Стив Морган спокойно подъехал к ее дому и привязал черного жеребца к столбу вместе с двумя другими лошадьми. Лайлас пошлет кого-нибудь присмотреть за конем. Подхватив Джинни, он осторожно опустил ее на землю.

— Только попытайся крикнуть, и я сверну тебе шею, — тихо предупредил он, и, услышав жесткие нотки в его голосе, Джинни поверила и не осмелилась открыть рот.

Дверь бесшумно отворилась, хотя Стив не успел постучать.

— Привет, Мануэлито, — небрежно кинул он, будто никуда не уезжал из города.

На самом деле прошло около года, но толстяк с револьвером в руках, стоявший на пороге, узнал Моргана и расплылся в улыбке:

— Сеньор Эстебан! Давненько не были у нас! Не обождете минутку? Я немедленно доложу мадам, иначе она очень рассердится на меня…

Когда мужчина исчез за другой дверью, скрытой бархатными шторами, Джинни в бешенстве повернулась к Стиву:

— Где мы? Что это за месте? Не желаю…

— Заткнись! — рявкнул он, неожиданно устав от ее вопросов и приставаний. Жесткие пальцы сдавили руку так, что девушка едва удержалась от крика.

— Чувствуешь себя лучше, если удается причинить мне боль? Необходимо доказать, что ты сильнее?

Пристыженный, Стив ослабил хватку, и в этот момент появилась Лайлас — юбки шуршат, руки приветственно раскинуты. Дорогое атласное платье, обесцвеченные волосы и резкий запах духов, тяжелый в этой маленькой комнате.

— Стив! Стив Морган! Удивительно, как ты решился вернуться? Я кое-что слышала о тебе, злой, нехороший мальчишка!

Чувствуя легкую тошноту, Джинни увидела, как они нежно обнялись. Очевидно, женщина по возрасту годилась Стиву в матери, и все же он поцеловал ее в губы, прижал к себе, всячески показывая, что рад встрече.

Когда наконец она отстранилась, Морган едва заметно покачал головой, видя, что Лайлас собирается заговорить.

— Лайлас, любовь моя, у меня для тебя сюрприз — гостья… если, конечно, найдется свободная комната. И пусть тебя не вводит в заблуждение ее внешность — это девушка, и даже довольно хорошенькая, если ее отмыть, конечно.

Джинни, сгорая от стыда, почувствовала, как маленькие глазки ощупали ее с ног до головы.

— Ах… вот оно как! Ну что ж, вам лучше побыстрее подняться наверх — большинство клиентов сейчас в гостиной, и чем меньше людей увидят вас, тем спокойнее, правда?

Не переставая говорить, Лайлас пошла вперед. Стив подхватил Джинни на руки и последовал за толстухой, невзирая на слабое сопротивление девушки. Голова ее кружилась от гнева и потрясения… и смущения тоже. Как смеет он говорить о Джинни так, словно ее нет в комнате или она ничего не понимает? И что это за место? Кто она такая, эта Лайлас?

Занятая попытками избавиться от назойливых объятий, Джинни почти не замечала роскошной обстановки, только коридор, устланный пушистым ковром, напомнил о гостинице — там тоже был ряд комнат, выходивших в такой же коридор, и Лайлас, в синем атласном платье с глубоким вырезом, смутно напоминала о ком-то, о чем-то…

Стив внес ее в комнату, где основным предметом обстановки была огромная кровать. Рядом стоял красивый туалетный столик с трельяжем, уставленный бутылочками, щетками и расческами, и Джинни поспешно отвела глаза от собственного отражения.

На лице Лайлас было много косметики — румяна, яркая губная помада. Она беззастенчиво флиртовала со Стивом и сказала, что пришлет горничную принести воды для ванны, скрытой маленькой резной ширмой.

— Не беспокойся, малышка, ванна стоит перед камином, так что не замерзнешь! И я попрошу кого-нибудь из моих девочек принести одежду.

Она вновь критически оглядела Джинни, и та, против воли, съежилась под этим изучающим взглядом.

— Что касается тебя, Стив, я знаю кое-кого, кто просто умирает от желания потереть тебе спинку, негодник ты этакий! Постучи в дверь в конце коридора, сам знаешь какую… как только освободишься.

Хоть бы скрыться куда-нибудь! Джинни старалась не обращать внимания на кокетливые взгляды Лайлас в сторону Стива и на то, как он нежно улыбается в ответ.

Она молча свернулась в кресле и, несмотря на все растущую неприязнь к Лайлас, подумала, что лучше уж компания этой женщины, чем перспектива остаться в обществе Стива Моргана. Позже девушка сказала себе, что предчувствия ее не обманули. Как только за Лайлас закрылась дверь, Стив поднял брови, приказал Джинни раздеться и, когда она отказалась, сам сорвал с нее одежду и в довершение ко всему заставил ее стоять голой, краснеющей от стыда перед застенчивой, хихикающей горничной-индианкой, принесшей несколько ведер горячей воды и большой брусок душистого мыла.

Джинни вот уже много недель мечтала о ванне, но купание превратилось в тяжкое испытание. Стив настоял на том, чтобы вымыть ее собственноручно, всю, даже волосы, безжалостно окунув Джинни с головой в мыльную воду, когда она начала сопротивляться.

— Я хочу убедиться, что ты как следует вымыта, милая, — лаконично объявил он.

Но, услышав, как Джинни стала осыпать его проклятиями, насильно раскрыл ей рот и натер язык мылом, пока она не начала задыхаться и кашлять.

— Давно уже собирался сделать это, — ухмыльнулся Стив. — Хоть кто-нибудь должен был сказать, что леди не может выражаться подобным образом!

Потом, зажав Джинни между ног, он старательно вытер ее, медленно, неспешно, намеренно задерживая руку на груди, животе и рыжеватом треугольнике волос.

— О, оставь меня, — протестовала она. — Неужели недостаточно того, что ты уже и так унизил и опозорил меня! Отпусти!

Небрежно отшвырнув полотенце, Стив сжал ее в объятиях:

— Прекрати глупую борьбу, Джинни! Ты же знаешь, это бесполезно. Почему бы тебе не сдаться? Попытайся получить удовольствие от вынужденной… э… дружбы!

Джинни и сама знала — сопротивляться бесполезно. Морган все равно добьется своего, но издевательские слова вызвали прилив энергии. Она снова начала выворачиваться и биться, особенно когда его руки медленно, так медленно поползли по ее телу, а губы впились в ложбинку на шее. Задыхаясь, Джинни умоляла его прекратить, но тут, к ее глубокому облегчению, послышался стук в дверь — пришла горничная. Она принесла почти прозрачный шелковый пеньюар, не скрывающий ничего, и поднос с едой — именно об этом так долго мечтала Джинни: тонко нарезанная говядина в великолепном соусе, зеленый горошек и огромные печеные картофелины, плавающие в сливочном масле. Горничная не забыла даже принести бутылку красного вина и два стакана. Джинни, не в силах сдержаться, набросилась на еду. Конечно, гордость требовала отказаться от ужина, но против вкусного запаха невозможно было устоять — она едва не умирала от голода.