Заколдованная - Элизабет Лоуэлл Страница 43

— Лучше бы ты дал Дункану умереть.

— Судишь задним числом или прорицаешь? — насмешливо спросил Эрик.

Кассандра ничего не ответила.

— На нем был надет янтарный талисман, он спал у подножия священной рябины, — после небольшого молчания сказал Эрик. — Ты оставила бы его там умирать?

Кассандра снова вздохнула.

— Нет.

Эрик прищурился, глядя в провал между облаками, откуда лился яркий серебряный свет — солнце вот-вот должно было прожечь там дыру в облаках. Сокол парил очень высоко в небе, оглядывая болотистые берега озера своими зоркими глазами, высматривая водоплавающую дичь.

— А вдруг он вспомнит прошлое до того, как женится? — спокойным голосом спросила Кассандра.

— Вряд ли. Буря так же жаждет обладания, как бутон, остров и озеро вместе взятые. Он сделает ее своей еще до конца недели.

Алые рукава хлопнули от порыва ветра, открыв крепко стиснутые руки Кассандры.

— И это не будет против ее воли, — продолжал Эрик. — В присутствии Дункана Эмбер горит, словно ее изнутри освещает огонь.

Какое-то время тишину нарушало лишь приглушенное шуршание болотных трав, расчесываемых ветром.

— Но вдруг он прежде вспомнит? — повторила Кассандра.

— Тогда он испробует свою силу против моей быстроты. И проиграет, как проиграл Саймону. С одной лишь разницей.

— Дункан умрет. Эрик медленно кивнул.

— Только такое поражение он и примет.

— А что тогда будет с Эмбер? Пронзительный, печальный крик сокола донесся сквозь шум ветра, и Кассандра узнала ответ раньше, чем успел ответить Эрик. Она обернулась, увидела его лицо и поняла, почему кричал сокол.

Глаза Кассандры закрылись. Она долго прислушивалась к внутреннему молчанию, которое очень ясно говорило о перепутье и о грядущих бурях.

— Есть и другая возможность, — сказала она.

— Знаю. Моя смерть. Но после того, как я видел поединок Дункана с Саймоном, я не жду такого исхода.

— Жаль, что мне не пришлось увидеть этого Саймона, — вздохнула Кассандра. — Любой, кто так легко справился бы с Дунканом, заслуживает внимания.

— Эту победу легкой не назовешь. Хотя Саймон был быстр, как кошка, Дункан дважды почти достал его.

Глаза Кассандры потемнели, но она промолчала.

Эрик плотнее завернулся в свой бронзовый плащ. По давней привычке проверил, не помешают ли ему складки плаща вытащить меч, который он носил на левом боку.

— По правде говоря, — сказал Эрик, слегка улыбнувшись, — я надеюсь, что мне не придется стоять лицом к лицу с Дунканом при обнаженных мечах. Для человека его размеров он бывает дьявольски быстр.

— Ты не намного меньше. Да и Саймон тоже. Эрик на это ничего не ответил.

— Если ты умрешь от меча Дункана, то уйдешь во тьму не один, — тихо сказала Кассандра. — Я своими руками отправлю Дункана вслед за тобой.

Вздрогнув от неожиданности, Эрик посмотрел в спокойное лицо женщины, которую он, казалось, хорошо знал.

— Нет, — возразил он. — Это приведет к войне, которую лорд Роберт не сможет выиграть.

— Что ж, значит, так тому и быть. Ведь виной многому из того, что может случиться, — высокомерие лорда Роберта. Ему давно уж пора спать на тернистом ложе раскаяния.

— Он хотел лишь того, чего хотят все. Наследника мужского пола, который не даст растащить его земли.

— Да. И выбрал для этой цели мою сестру. На какой-то миг Эрик онемел от удивления.

— Твою сестру! — спросил он наконец.

— Да. Бесплодную Эмму.

— Почему никто не говорил мне?

— Что я — твоя тетка? Эрик коротко кивнул.

— Это была часть нашего с Эммой уговора, — сказала Кассандра. — Лорд Роберт страшится Наделенных Знанием.

Для Эрика это не было новостью. Он так и не помирился с отцом после размолвки из-за своего стремления к Знанию.

— Как только Эмма стала женой Роберта, — продолжала Кассандра, — он запретил мне видеться с ней. И снял этот запрет лишь однажды, когда она пришла ко мне, будучи уже Эммой Бесплодной.

— А вернувшись домой, вскоре понесла, — сухо закончил за нее Эрик.

— Да. — Улыбка Кассандры была холодной, как этот день. — Мне доставило большое удовольствие воспитать для Роберта Невежды сына и наследника, сделав из него Наделенного Знанием, колдуна.

Улыбка Кассандры стала другой, когда она посмотрела на Эрика, позволив глазами на этот раз выразить любовь, которую всегда к нему питала, но редко показывала.

— Эмма умерла, — тихо продолжала она. — Роберту я Ничего не должна, он заслуживает лишь презрения. Если ты умрешь от руки Дункана, я объявлю кровную месть.

На этот раз Эрик не нашелся что сказать. Среди множества возможных событий и последствий, о которых он думал, такого не предусматривалось.

Без слов он распахнул объятия женщине, ставшей ему матерью по духу, даже если она не была ею по крови. Кассандра не колеблясь обняла его, радуясь силе и жизненной энергии этого человека, чье появление на свет было бы невозможно без ее Наделенного Знанием вмешательства.

— Я бы предпочел какой-нибудь другой посмертный памятник, а не начало войны, победа в которой обязательно достанется моему врагу, — сказал Эрик спустя какое-то время.

— Тогда посмотри, нельзя ли этого врага повернуть к будущей пользе. Из Доминика ле Сабра может получиться лучший союзник, чем из твоих кузенов.

— Из самого сатаны получится лучший союзник, чем из моих кузенов.

— Да уж, — иронически усмехнулась Кассандра. — Над этим стоит подумать, не так ли?

Эрик коротко засмеялся и отпустил Кассандру.

— Ты никогда не сдаешься, — произнес Эрик с улыбкой, — а еще говоришь, что я упрям.

— Так оно и есть.

— Я лишь использую свой дар.

— Дар упрямства? — сухо спросила она.

— Умения проникать в суть, — возразил он. — Я вижу путь к успеху там, где другие видят лишь неминуемое поражение.

Кассандра прикоснулась ко лбу Эрика кончиками пальцев, глядя в его ясные рыжевато-желтые глаза.

— Я молюсь о том, чтобы ясность взора, а не высокомерие было твоей путеводной звездой, — прошептала она.

Отдаленные раскаты грома докатывались до Дункана и Эмбер, когда они направляли бег своих лошадей к Каменному Кольцу и к священной, никогда не цветущей рябине Дункан с тревогой повернул голову туда, откуда доносился рокот, и попытался определить, настигнет их гроза или пройдет стороной.

Облачный покров, укутавший вершину горы, стекал все ниже и ниже, волоча за собой шлейф из густого тумана. Но не из-за сырой погоды Дункан чувствовал, будто чьи-то холодные пальцы то и дело касаются его спины. Он ощущал возможную опасность, хотя все вокруг казалось спокойным.