Свободные отношения - Ольга Джокер Страница 43

Натан садится в кресло, закуривает. Я увлечённо рассказываю ему о том, куда мы попали. Нервно хожу по комнате, а затем забираюсь мужу на колени. Он выглядит безумно красивым в своём готическом костюме.

— Есть в этом что-то грязное и порочное, — произношу со смешком. — Даже заводит.

— Хочешь трахну тебя здесь? — серьезно спрашивает муж, чуть склонив голову набок.

— Нат…

Он выдыхает дым, сбивает пепел и свободной рукой опускает вниз мой корсет. В курилке никого нет, но стоны других людей довольно хорошо слышно.

Обнажая грудь, Натан обхватывает пальцами мой сосок и слегка тянет его на себя. Я со стоном повторяю имя мужа и ёрзаю на его бёдрах. Смотрю в темные глаза с поволокой, облизываю губы. Белье мокрое насквозь, потому что я безумно хочу близости.

— Мы аморальные, — шепчу Натану на ухо.

— Знаю.

— И что ты хочешь сказать по этому поводу?

— Мне с тобой повезло, — произносит муж. — Очень.

Как только Натан тушит окурок в пепельнице, я тянусь к его губам и облизываю их. Сухие, горячие. С лёгким табачно-мятным привкусом.

Сплетаемся языками, сумасшедше целуемся. Пульс взрывает виски, а нервы натягиваются до предела. В любой момент в курилку могут войти и застукать нас, но это не останавливает меня от того, чтобы активно тереться промежностью о твёрдый пах Натана и распаляться сильнее и сильнее.

Когда муж ныряет ладонью под резинку моих трусиков, то удовлетворённо улыбается. Знаю, я влажная. Двигаю бёдрами на его пальцах, хожу на грани от получения удовольствия. Натан смотрит на меня с обожанием. Ласкает и гладит, а затем быстро трахает пальцами.

Жар внизу живота становится нетерпимым. Он копится, копится. Я снова двигаюсь, прошу мужа не останавливаться. Его член каменный, но в первую очередь Нат хочет, чтобы я кончила.

Облизываю его шею, перемещаюсь к мочке уха. Вспоминаю Ярину, которая делала то же самое. Ревную, завожусь. Концентрированный жар достигает невероятных масштабов и в один прекрасный момент просто лопается.

Я кончаю со сдавленным стоном, ощущая долгую непрекращающуюся пульсацию. Натан убирает руку из-под белья и видит пальцы, перепачканные моей смазкой. Затем слегка улыбается и невозмутимо облизывает указательный. При этом смотрит настолько откровенно, что я схожу с ума от этого действия. И только потом понимаю, что мы больше не одни.

Тушуюсь, поправляю корсет и прячу грудь. Семейная пара расположилась на соседнем диване. Они раздевают друг друга и смачно целуются. Как долго за нами наблюдали? Почему не спросили разрешения?

Не оборачиваясь, я слышу, как мужчина настойчиво предлагает Натану поменяться партнёршами.

— Мы сами, — качает головой муж, увидев мою реакцию.

— Здесь так не принято. Соглашаясь прийти на вечеринку — вы обязаны участвовать в процессе.

— С хера ли? — хмыкает Нат.

— Ты хочешь получить оплату? — удивляется мужчина. — Сколько стоит твоя девочка?

— Моя девочка не хочет принимать участие в свинг-вечеринке. Что неясного в моих словах?

Натан мягко просит меня встать с его колен. Внешне спокойный, но внутри него творится такая буря, что у меня волоски на коже встают дыбом. Я поправляю чулки и юбку.

Мужчины начинают разговаривать на повышенных тонах, а затем не справляются с эмоциями и принимаются махать кулаками. Маты, крики, кровь. Я в ужасе! В курилку тотчас прибегает охрана и выставляет нас крайними.

— Мы не виноваты! — произношу возмущённо. — Где справедливость?

Для дальнейших разбирательств нас ведут в специальную комнату, где просят показать карманы. Организаторы думают, что мы журналисты. Прячем камеры, а после вечеринки обязательно сольем в сеть фото или видео.

— Откройте ворота и мы просто уйдем, — настаивает Натан.

— Вам нужно подписать соглашение…

— Откройте ебучие ворота или я сам их снесу! — резко произносит муж.

Оказавшись на улице, мы с облегчением выдыхаем. Смеемся, ступаем по хрустящему под ногами снегу и держимся за руки. Мама бы сказала, что мы маемся дурью. В двадцать восемь лет вместо того, чтобы шататься по сомнительным вечеринкам, родили бы пару-тройку детишек и давно успокоились. Поэтому маме рассказывать нельзя. Никому нельзя.

— Эй! Стойте! — звучит за спиной голос охранника.

В темноте слышатся неспешные шаги, но вскоре мужчина ускоряется.

— Бежим! — обращаюсь к мужу и срываюсь с места.

Я мчу так быстро, что в лёгких заканчивается кислород. Натан догоняет меня и хватает за запястье. Разворачивает лицом к себе и целует в губы. Запыхавшиеся, безумные. Мы чуть не занялись сексом на свингерской вечеринке.

— Не хочу смотреть как тебя ебут, — признается Нат, прижимая меня к капоту автомобиля. — В других условиях делай то, что посчитаешь нужным, но свинг не для меня.

— А за миллионы? Сколько же стоит твоя девочка? Или она не продается?

— Она бесценна.

Мы улыбаемся, трогаем друг друга. Даже крепкий февральский мороз не остужает кипящее внутри возбуждение.

Когда находим наш автомобиль, то забираемся в салон и быстро выезжаем со злополучного места. Адреналин шпарит на максимум, ощущения и эмоции путаются в голове. Мы будем вспоминать об этом эпизоде не один день.

Ради интереса я захожу на сайт, где бронировала места на вечеринку и заново читаю условия. Нигде не сказано о формате. Нас просто надули на восемьсот баксов.

— В четверг они организовывают вечеринку по вселенной Марвел, — обращаюсь к Натану. — Идём? Или нас внесли в чёрный список?

Я шучу, конечно же. С меня пока хватит экстрима.

— Скорее всего, вход на такие мероприятия нам отныне запрещён, — произносит муж и, выдержав паузу, напоминает: — Влада, у меня встреча в четверг.

— Точно, я совсем забыла.

Улыбаюсь, в груди колет. Натан выезжает на трассу и набирает скорость. Бросает взгляд в мою сторону, а потом крепко задумывается.

Он встречается с девушкой. В этот раз я легче принимаю известие, но не удерживаюсь от соблазна и на следующей неделе предлагаю увидеться Скорикову. Нат сказал, что я умная девочка и должна ориентироваться на собственные ощущения. Я вовсе не считаю, что увязла, поэтому не спешу прекращать свободные отношения.