(не)любимый препод - Дана Блэк Страница 43

Пускай за окнами снега, буду помнить всегда, о тебе и про тебя, девочка моя — орет мой телефон.

Сбрасываю Сашин звонок, но разумеется, Сова все слышал. Парень неторопливо оборачивается.

— Пипец, — обреченно вздыхает Николь.

— Пипец, — повторяю за ней, моментально узнав Сову. — Мистер Пропер?

Уборщик растерянно моргает и тупо глазеет на нас. Испуг сменяется удвилением, и на его губах искривляется усмешка. Он делает шаг обратно к костюмерной и зовет:

— Народ. У нас гости.

В коридор высовывается голова Пятачка. Он присвыстывает и выходит полностью, следом показывается Кролик.

Мы отступаем к лестнице.

Все трое, не сговариваясь, надвигаются на нас. Устрашающе. Ваня выставляет руку вперед, и схватив поросенка за розовые уши, швыряет на перила. У него в руках остается голова. Пятачок мотает встрепанными светлыми волосами. Николь водит камерой и поражается:

— Кристина, это что, официантка?

Открытой дверью бью Кролика по морде и разглядываю Линду. Господи, уборщик, теперь еще и она?!

Ваня завязывает Кролику мягкие лапы за спиной, пока тот дергается, как в смирительной рубашке, и когда срывает ему голову, я вижу бармена.

— Кристина, это что, бармен? — снова вступает Николь. Она снимает видео и пятится по ступенькам вниз. Мистер Пропер вырывает у нее телефон, и сумка с его локтя падает к ним под ноги.

— Деньги спрячьте! — орет выскочивший в коридор осел. — И костюмы убирайте! — указывает кому-то в комнату.

Ваня набрасывает совиный прикид уборщику на глаза, я хватаю сумку с деньгами, пока они не забрали. С трудом поднимаю улики, там скорее всего, не только бабосики, и размахнувшись, швыряю на первый этаж. Меня толкает осел, и я промахиваюсь. Сумку уносит на полторашку, ровнехонько в окно засадила, с громким звоном бьется стекло, и спортивную авоську жрет вечер. Наверняка я только что выбросила несколько миллионов. В оглушающей тишине я, Николь, Ваня, Иа и Сова смотрим на острую дыру в раме.

— Наши деньги! Ты что творишь?! — первым приходит в себя осел. Зовет. — Винни, сюда, она выкинула деньги!

— Бежим! — оживает Николь, не выпуская из рук камеру.

— Дай сюда телефон! — осел дергает ее за волосы и тащит назад.

Николь визжит и выворачивается. Ванин удар в грудь кулаком, выбивает у него воздух, осел разжимает лапы и заваливается на перила. Размахивает в воздухе конечностями. Ваня и подоспевший медведь цепляют его за ноги, но ослик выскальзывает из костюма и срывается вниз.

Медленно, очень медленно, шлепается на исцарапанный каблуками паркет первого этажа. Джинсы, белая футболка, и мягкая голова — как стоп-кадр.

Секунды идут, а он не шевелится. Мы тоже застыли.

— Он ведь не умер? — нарушает молчание Николь.

— Вы убили ослика! — ахает медведь.

— Ты сам его не удержал! — возмущаюсь в ответ.

— Заткнись, дура! — он бросает в меня костюм.

Внизу скрипит железная дверь, и кто-то весело кричит:

— Эй, здрасьте, клуб уже открыт?!

Вздрагиваю. Конечно. Свидетель подтянулся, нам так фартит, что это финиш.

— Избавьтесь от гостя! — Мистер Пропер округляет глаза.

— Ты уборщик, сам и убирай, — мну в пальцах мягкую ткань, оставшуюся от осла, и не понимаю, что делать.

— Теперь нас точно посадят, — бормочет Ваня.

— Ау, есть кто живой?! — зовет парень.

— Тупицы, не стойте, или всех спалят, — уборщик, выпутываясь на ходу из штанов, расталкивает нас и сбегает по лестнице.

Смотрю на свесившуюся через перила шайку. Линда, Котик, охранник, и Винни-Пух, одетый. Может, это повар. Или админ Василина. Хотя, голос вроде мужской был.

Надо достать телефон и вызвать полицию. А меня сковывает страх. Вдруг с осликом беда. Он преступник, но он ведь жив, надеюсь. Оборачиваюсь к Николь. Ваня что-то шепчет ей на ухо, она сосредоточенно кивает. Собираюсь спросить, но тут Ваня со словами "валим отсюда" просачивается между нами и ныряет в разбитое окно.

— Что… — начинаю.

— Тикаем, — Николь вываливается за ним.

— Эй, куда собрались? — отлипает от перил охранник.

Пока не поймали, не раздумывая, выхожу из ступора и сигаю третьей. Через полтора этажа плюхаюсь в сугроб. Задний двор, одинокий фонарь, напротив два жилых дома и мусорные баки.

Охранник высовывается в окно и задушенным шепотом орет, чтобы мы не смели брать их деньги.

После его слов, Ваня закидывает на плечо сумку, и улепетывает. Рядом, переваливаясь в снегу, семенит Николь. Тащусь последней, абсолютно не соображая, что к чему мы делаем.

На освещенном проспекте Ваня отряхивается. Через дорогу куча мала полицейских машин, люди в форме и в дурацких костюмах вперемешку и толпы зевак ждут, когда грабителей, закованных в наручники, затолкают в бобик.

А мы внаглую премся с краденным баблом к светофору.

— Объяснишь, какого черта? — нагоняю его и хватаю за куртку. — Вон полиция, только свистни.

— Ага, давай, свисти, — Ваня строит рожу. — А если мы ослика кокнули?

— Всего-то второй этаж, он не разбился. И у нас есть видео, там понятно, что мы не специально.

— И нам поверят, что мы не при делах, а не деньги делили? — переспрашивает Николь. Ускоряет шаг и переходит дорогу. — Мы уже по уши влипли. Едва менты придут, эта стайка недоумков сразу нас приплетут. Им терять нечего, а мы им только что нагадили, заметила? А ты сама еще и в том клубе работала. И Пятачком по площади разгуливала. Скажешь, не знала ничего? Что это они банда?

— По-твоему, я в курсе была? — перевариваю ее заявление. — Ты совсем спятила? И, вообще, это Егор нам подсунул тогда адрес сайта.

— Егор? А ведь точно. И он сегодня слился с флешмоба, — на ходу оборачивается Ваня. Растерянно переводит взгляд с меня на Николь. У него в кармане разрывается телефон. Он читает имя на дисплее и зло усмехается. — Егор. Машину парень починил.

— Винни-Пух в костюме остался, — вспоминает Николь. — Получается, Егор?

Останавливаемся возле забора. Мимо проходит полицейский и превращает мое лицо в кирпич. Если попросит показать, что в сумке, нам крышка. Ваня беззаботным голосом болтает какую-то чушь. Мы с Николь наигранно смеемся. Полицейский мажет вгзлядом по нашим лицам и отворачивается, ступает на зебру.

— Короче, — другим тоном говорит Ваня. — Надо что-то быстрее придумывать, пока нас всех не закрыли. И куда-то деть сумку на время.

У меня играет телефон.

— Аверин, — Николь сует нос в экран. Кусает губы. — Думаешь, он знает про шайку?

Дергаю плечами. Если Алекс знает, и молчал, это подло. А если не знает, то ненамного лучше, я не послушала его и поперлась на флешмоб, и теперь стою у светофора с ворованными деньгами, а кругом полиция ищет эту сумку, и в любую секунду нас могут арестовать. Тянусь отключить вызов, но Ваня советует: