Лэйси из Ливерпул - Маурин Ли Страница 43

Клэр снова что-то написала. «Нам надо было поселиться подальше отсюда. Здесь всегда было опасно».

— Мы переедем, как только сможем. — Он не желал, чтобы сюда явился Дэнни Митчелл или кто-нибудь из девочек и устроил здесь сцену. На него они могли орать, как им заблагорассудится, но он не хотел, чтобы оскорбляли Клэр или его детей, хотя у него и было предчувствие, что Элис никому ничего не расскажет. Ей будет стыдно признаться в этом даже отцу или Бернадетте.

Он принялся вслух размышлять о том, зачем ей понадобилось приходить к нему в мастерскую, и Клэр написала: «Может быть, у твоей дочери родился ребенок?»

Джон улыбнулся и погладил ее по вздувшемуся животу. Если все дело было в этом, тогда он в течение одной недели может стать отцом и дедом одновременно.

— Ты должен пойти проведать ребенка. — Клэр сопроводила свою запинающуюся речь движениями рук, словно старалась выгнать его из дома.

— Сейчас не могу. — Он покачал головой. — Там может оказаться Элис. Да мне и не особенно интересно.

— Ты должен. — Она яростно встряхнула головой. — Должен. Это неправильно.

— Я сам решу, что правильно, а что нет.

* * *

— Я думаю, нам следует подождать несколько дней, прежде чем мы расскажем Орле о вашем отце, — сказала Элис, когда дети собрались навестить свою сестру. — Говорят, что нет худа без добра, и то, что вашего отца не будет с нами, означает, что Орла и Микки могут переселиться в нашу гостиную. Это будет здорово, правда?

Маив и Кормак согласились, что это хорошая мысль, но Фиона отнюдь не была в этом уверена.

— А ребенок будет сильно кричать? — поинтересовалась она.

— Поживем — увидим, милая. Вы и вправду считаете, что мне можно не ходить с вами? У меня просто ноги отваливаются. Скажите Орле, что я немного устала, но завтра утром буду у нее непременно.

— Ты уверена, что с тобой будет все в порядке, если ты останешься одна? — спросила Фиона.

Элис не могла дождаться, пока они уйдут, чтобы остаться одной и подумать.

— Со мной все будет хорошо, — успокоила она их. — Когда я отдохну, мне станет лучше. Вы не забыли взять деньги для проезда в трамвае? Маив, поаккуратнее неси цветы, чтобы они не поломались. Кормак, надень другие ботинки. На улице идет дождь.

Она проводила их в коридор — ноги у нее словно налились свинцом, — помахала им рукой со ступенек, вернулась в дом, захлопнула дверь и разрыдалась в голос.

«Ты проклятый лицемер, Джон Лэйси! — выкрикнула она. — Ты превратил мою жизнь в ад, обвинял меня в том, что я изменяю тебе, а сам все это время… — Она пнула диван-кровать и ушибла ногу. — Ты оскорбительно отозвался даже о нашей Орле». Как же он назвал ее? Маленькой шлюхой. Кто же тогда та женщина, с которой он жил?

Если только Джон не женат на ней! В таком случае он стал многоженцем, и Элис могла бы заявить на него в полицию. Но это будет означать, что она больше не сможет гордо нести голову, живя в Бутле.

Неудивительно, что Джон давал ей такие жалкие гроши на хозяйство, — он покупал ковры для своего второго дома, покупал фургоны, установил в конторе телефон. А ей так хотелось иметь ковер на весь пол у себя в гостиной! И как было бы здорово, если бы они всей семьей могли выезжать на выходные куда-нибудь за город в фургоне. Когда Кормак сдал экзамены и получил стипендию, она могла позвонить Джону по телефону из салона, а не ждать до полуночи, чтобы рассказать об этом. Собственно говоря, если бы она знала о телефоне, то никогда бы не догадалась о его двойной жизни — она просто позвонила бы, чтобы рассказать об Орле.

Элис вышла в гостиную и опять пнула кровать, на которой он спал, потом, плача, повалилась на нее. О господи! Здесь был его запах . Весь дом пропах им: не только кровать, но и кресла, даже воздух. Ей надо было вырваться отсюда, и у нее было единственное место, куда она могла пойти и поразмышлять в тишине, — место, где ничто не напоминало ей о Джоне.

Она уселась на свое излюбленное место под средней сушилкой. Ночь быстро вступала в свои права, было уже почти совсем темно. Впрочем, и день сегодня был каким-то серым и тусклым. «Сегодня был самый плохой день в моей жизни», — прошептала Элис.

Гнев, как это ни странно, сменился чувством вины. Вины оттого, что ее муж был вынужден найти себе другую женщину, потому что не нашел понимания у жены. Она пыталась понять его, но, очевидно, в чем-то не оправдала его надежд. Вероятно, она проявила эгоизм, занявшись своим парикмахерским салоном, тогда как муж хотел, чтобы она оставалась дома. Но Элис считала и считает сейчас, что поступила разумно.

У молодой женщины, которая открыла дверь, была заячья губа. Вероятно, он чувствовал себя более комфортно с человеком, у которого, как и у него, были физические недостатки. Но это все равно не извиняло его — он предал свою жену, детей, поступив трусливо.

Элис подпрыгнула от неожиданности, услышав скрежет ключа в замке. Ключ повернулся несколько раз, дверь парикмахерской открылась, и вошел Нейл Грини. Она услышала: «Не заперто. Должно быть, Элис забыла замкнуть дверь».

Он пришел не один, с ним была женщина, которая безостановочно хихикала. Элис подумала: сможет ли она сама когда-нибудь улыбаться вновь? Она молилась, чтобы они не стали включать свет: она будет выглядеть полной идиоткой, если они увидят ее сидящей в темноте.

— Ничего не вижу, — смеясь, пролепетала женщина.

— Одну секунду, — сказал Нейл, — здесь где-то должен быть выключатель.

Комната озарилась светом. Нейл ошеломленно попятился назад, а его спутница сдавленно вскрикнула, когда они увидели Элис: с покрасневшим и опухшим лицом, с воспаленными глазами и спутанными волосами — она вдруг вспомнила, что не расчесывала их с самого утра и они намокли под дождем, как и одежда, которую она не удосужилась сменить. Должно быть, она напоминала бродягу, который вломился в салон в надежде обрести кров на ночь.

— Элис! — На лице Нейла была написана тревога. — С вами все в порядке?

— Со мной все хорошо. У нашей Орлы родился ребенок, и я не смогла выбраться сюда раньше. Я подумала, что мне нужно немного прибраться здесь.

— В темноте? — Спутница Нейла была окончательно сбита с толку. Она была в красивом сером фланелевом костюме, желтой блузке и шляпке. Волосы ее были уложены жесткими, искусственными волнами. Элис никогда не позволила бы, чтобы волосы ее клиенток выглядели так неестественно.

— Должно быть, я задремала. — Элис резко вскочила на ноги, покачнулась, едва не упав, и была вынуждена снова сесть.

— Джин, я думаю, лучше, если ты пойдешь домой. Я загляну в банк завтра в перерыв, — сказал Нейл.

Джин недовольно скривила губы:

— Но, дорогой…

— Завтра, Джин. — Нейл взял ее за плечи и повернул к выходу. — Спокойной ночи. — Дверь закрылась, и он обратился к Элис: — Ради всего святого, что случилось? Вы дерьмово выглядите.